Дорогой сварливый босс - Джулия Вулф

просунул палец под ремешок, чтобы потереть костяшками пальцев ее кожу.

— Изобилие не помогло.

Она покачала головой, ухмыляясь.

— Нет, определенно не помогло.

— Знаешь ли ты, как мне неприятно слышать, что я был даже частью причины, по которой ты осталась с этим парнем?

— Могу себе представить.

Я отцепил палец, чтобы прижать ладонь к основанию ее горла.

— Очень сильно. Если бы я не думал, что напугаю тебя до чертиков, мой кулак прямо сейчас столкнулся бы с гипсокартоном. Прости, детка. Прости, что прогнал тебя.

— Уэстон, — выдохнула она, придвигаясь ближе. Ее руки обняли меня за плечи, ее щека прижалась к моей. — Не надо, ладно? Я не виню тебя и не сержусь на тебя. Тебе не за что извиняться. Я вернулась, и у нас все хорошо. Ты и я, верно?

Я повернул голову, и наши носы соприкоснулись.

— Я не лгал о том, что ты моя.

Ее ресницы затрепетали, и она потерлась своим носом о мой.

— Я не думала, что ты лгал.

— Но мы не можем.

Ее мягкое дыхание коснулось моих губ.

— Если бы мы это сделали, это было бы…

Опасно. Губительно. Красиво.

— Да, — вздохнул я. — Было бы здорово.

Я обнял ее за талию, притягивая ближе.

— Давай посмотрим твой фильм, детка. Нам больше не нужно об этом говорить. Все получится так, как должно получиться.

Она отстранилась, оглядывая меня.

— Это на тебя не похоже.

Я криво усмехнулся.

— Это не так, но я надеюсь, что это правда, поскольку я больше не могу это контролировать.

— Тебе, должно быть, тяжело, ты помешан на контроле.

Я не обиделся. Это была правда.

Скользнув рукой по ее спине, чтобы обхватить затылок, я покачал головой.

— Ты понятия не имеешь.

Она положила голову мне на грудь, прижимаясь еще ближе.

Вообще без понятия.

ГЛАВА 23

Уэстон: Где ты?

Я не была удивлена, увидев его сообщение, но от него у меня закипела кровь. Мы вернулись из поездки две недели назад и почти каждый вечер проводили вместе. Иногда вечером мы ужинали; в другие дни, когда он работал допоздна, мы смотрели дурацкий телевизор и уютно обнимались на его диване.

Да. Обнимались.

Мы говорили, что мы просто друзья, держась друг за друга, как за спасательные плоты. Моей общественной жизнью был Уэстон. Моими увлечениями были Уэстон и еще раз Уэстон.

Это было неразумно и, вероятно, нездорово, но я сказала себе, что могу остановиться в любой момент. Мы просто наверстывали те годы, когда не были близки. Если мы не целовались и не занимались сексом, это не считалось.

Ну и что, что мое тело дрожало, и когда я уходила от него, я сразу ложилась в постель и заботилась о своем пульсирующем клиторе с его лицом в мыслях и его именем на губах. Ну и что с того, что джоггеры Уэстона, казалось, были постоянно под напряжением?

Я быстро ответила, затем положила телефон лицевой стороной вниз на стол перед собой, переключив свое внимание на Ребекку и Саймона. Они допивали второй кувшин Маргариты и были на пути к тому, чтобы напиться в стельку. Они целую вечность просили меня пойти с ними куда-нибудь, и у меня вертелось на кончике языка снова отказать им, но я передумала. Они были для меня хорошими друзьями с самого первого дня, и я не хотела терять это, потому что стала слегка одержима своим боссом.

Муж Ребекки, Сэм, только что приехал из своего офиса в нескольких кварталах отсюда, и, поскольку мы оба были почти трезвы, мы смеялись над их выходками.

Прямо сейчас они горячо спорили о том, действительно ли камень может победить бумагу. Саймон сказал «да», Ребекка была непреклонна в отрицательном ответе. Сэму пришлось заставить ее сесть обратно, когда она попыталась выйти на улицу, чтобы найти камень в доказательство своих аргументов.

Сэм взял кувшин.

— Если я не могу победить их, я присоединяюсь к ним, — он наполнил свой стакан, затем жестом указал на мой. — Еще налить?

— Конечно, спасибо.

Сегодня вечером моим пределом были два стакана. Последнее, что мне было нужно, это появиться у Уэстона пьяной. Подвыпившей — уже достаточно опасно.

Ребекка и Саймон закончили свой спор и решили, что пришло время потанцевать. Танцпола в этом баре было немного, но они нашли место, которое раньше было проходом, и объявили его своим.

— Мне нужно, чтобы ты рассказал мне, как вы двое познакомились в средней школе.

Сэм отвернулся от наблюдения за своей женой, улыбка тронула его губы. Он был крупным мужчиной, но от него исходила мягкость. У него были пушистые каштановые кудри и мягкие карамельные глаза, которые таяли, когда он смотрел на Ребекку.

— Я был спортсменом, она увлекалась театром.

Я ухмыльнулась.

— Я нисколько не удивлена.

— Да, — он покачал головой. — Она не утратила склонности к драматизму.

Я чокнулась своим бокалом с его.

— Вот почему мы ее любим.

— Одна из многих причин, — он сделал глоток и вернулся к своему рассказу. — У нас не было общих друзей, но мы вместе изучали английский на втором курсе. Она сразу привлекла мое внимание, но не уделила мне и времени суток.

Я ахнула.

— Грубо.

Он усмехнулся.

— Я знаю, да? Правда заключалась в том, что я был дерзким маленьким засранцем. Я был в университетской команде на первом курсе средней школы, поэтому считал себя большим человеком. Я нравился девушкам, даже тем, что постарше, так что я не мог понять, почему Ребекка даже не поздоровалась со мной. Я думал, что забуду о ней, но потом увидел ее в постановке «Чикаго», и это было все для меня.

— Рокси Харт?

Его щеки вспыхнули.

— Да. Нельзя