Договорились. Часть 2 - Ирина Воробей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Даже если надоело, наши с тобой отношения это не изменит.
Карина не знала, радоваться этому или нет. «Все-таки надоело?» — испугалось сердце.
— Почему? — Самойлова опять звучала ласково, как кошка, которая нежилась к хозяину. — Ну, чем я хуже?
— Ничем. Может, даже лучше. Просто я дурак.
Раздался легкий чмок. Карина гадала, куда именно он ее поцеловал, даже если это было не всерьез. По звуку было похоже, что просто в воздух.
— Пара скоро начнется, бежим, — парень повеселел и зашевелился.
Услышав шаги, Карина резко развернулась и перескочила через три верхние ступени одним махом, даже каблуки не помешали. Брюки она сегодня удачно надела. Когда Зайкин с Самойловой появились на лестнице, Карина уже делала вид, будто шагает вниз. Они столкнулись ровно на том месте, где она стояла пару секунд назад и подслушивала. Сперва поймала ненавистный взгляд Самойловой, только потом растерянный синий.
— Опять ты, — пробурчала Карина с нажимом, сфальшивила грубо и раздосадовалась на это, потому сарказничала, кивая в сторону соперницы. — Молодец, что прислушался. Давно пора.
Она приподняла уголки губ на секунду и тут же опустила. Рот стал ровным, будто и не умел улыбаться. Глаза въедались в его лицо. Зайкин зажевал нижнюю губу и перевел взгляд на картинку с пейзажем, что украшала стену, обезображенную желтыми обоями. А потом закачал головой и посмотрел в глаза уже уверенно.
— Нет. Я больше тебя не слушаюсь.
Самойлова фыркнула, поддакивая. Он повел ее за руку наверх, в аудиторию, а Карина осталась одна на прежнем месте. Знала, что следует спешить, чтобы не опоздать, но не хотела идти за ними. Думала, что хуже сделать уже не может, но сама же била свои рекорды, пробивая одно дно за другим.
Всю следующую перемену Зайкин просидел на месте и негромко разговаривал с друзьями. Одногруппницы к нему больше не приставали. Самойлова болтала в углу с подружками. Настена уткнулась в телефон.
— Самвел написывает? — грубо спросила Карина, пытаясь придать себе жесткости.
— Да. Выясняем отношения. Которых нет и быть не может, — подруга усмехнулась, не поднимая головы и не отрывая пальцев от экрана. — Это, видимо, моя судьба. Постоянно заводить отношения, которых нет.
— Че пишет? — любопытство смягчило голос.
— Я ему сказала, что в курсе их традиций. Он уверяет, что я ему нравлюсь. И что он хочет попробовать. Ага, затащит в постель, а потом резко вспомнит, что ему, оказывается, нельзя было, — в тоне девушки слышалась залежалая обида.
— Ну, с Артуром у вас же все не так, — Карина положила руку на плечо и наклонилась, чтобы посмотреть в глаза. — Не утрируй настолько. Он тебя любит.
— Вот не надо! — Настена вскрикнула резко, весь курс обернулся.
Кофейные глаза Варданяна смотрели с первой парты с особым вниманием и даже испугом. Он полкорпуса развернул в их сторону. И без того розовое лицо Настены залилось кровью. Становилось багровым. Девушки прижались к парте и продолжили низким шепотом, чтобы выйти из неловкой ситуации.
— Хватит выставлять все так, будто тебя использовали. Ты взрослая и осознанная девушка. И он тебе нравился целый год до этого. И ты ему тоже. Ты этого хотела и получила удовольствие. Не делай из него козла постфактум.
Карина сама своим словам поразилась. Так бойко защищала Варданяна. Хотя считала, что он того не заслужил. Просто ей не нравилось русло, в которое утекали мысли подруги. Низкая самооценка все пыталась свести к примитивам. «Ох, уж эти бабские загоны», — посмеялась она в уме и над Настеной, и над собой, и вообще над всеми, кто любил строить проблемы не на том фундаменте.
Настена опустила плечи и глянула на Варданяна, который отвернулся к соседу по парте.
— Все равно обидно. Он меня быстро забудет. У него ведь такая классная Сиран. Она даже не стерва, — подруги встретились глазами и улыбнулись. — Она реально сногсшибательная. Я вообще не понимаю, как он мог при такой красотке на меня запасть.
— Потому что любят не красоту. А человека, — только проговорив это, Карина поняла, какую глупость вчера сморозила Зайкину и как это, действительно, обижало.
Нет, она не хотела, чтобы он влюблялся в Самойлову, только не в нее. И ни в кого больше тоже. Ревность смешивалась в коктейле чувств со страхом, что вместе давало эффект отчаяния, от которого некуда было деться. Тревога накалялась. Казалось, близился ее персональный апокалипсис, изощренный и неизбежный.
Подруга тоже задумалась над последними словами и хотела что-то ответить, но договорить им не дал преподаватель. Карине хотелось продолжить. Такие девчачьи разговоры действовали, как бальзам. Залепляли мелкие ранки, язвы обезболивали и в общем придавали сил. Или отвлекали от тяжелых проблем.
В середине лекции пришло сообщение от Полины: «Кар, он со вчерашнего дня не отвечает ни на смски, ни на звонки. Я уже раз десять звонила. Может, с ним что-то случилось? Или он так решил меня бросить? Я навязчивая, да? Что мне делать?!».
Карина посмотрела на Зайкина. Тот записывал за преподавателем. Смартфон лежал на краю стола. Экран постоянно загорался и потухал от уведомлений, которые парень игнорировал. «Неужели реально слился?» — сердцем овладел иррациональный страх.
«Не парься. Все с ним в порядке. Дела, наверное. Или телефон сломал. Ну, всякое может быть. Позвонит», — написала девушка, а сама думала, как к нему подойти и деликатно напомнить о договоре.
Компанией они встретились уже в холле. Зайкин с Игнатьевой сидели на диване. Варданян с Гогой стояли рядом и смотрели в экран фотоаппарата. Карина с Настеной встали с другого бока.
— Я могу захватить только одного, остальным придется на такси, — Зайкин оглядел всех равнодушно.
— Я с тобой, — вызвалась Карина, поняв, что больше шанс поговорить с ним наедине не выпадет.
Друзья не ожидали от нее такой напористости. Игнатьева довольно хмыкнула, а Варданян одобрительно кивнул. Настена приподняла красивую бровь, пряча ухмылку с обратной стороны профиля, который Карина видеть не могла, но по глазам все читала. Только Зайкин не обрадовался, но отреагировал спокойно, просто кивнул на двери.
— Увидимся в студии, — бросил он ребятам и вышел из здания.
Девушка поспешила следом, пока не передумал.
Ноябрь впивался в лицо мокрым снегом и холодной слякотью кусал икры. Карина торопилась на каблуках, как могла. Брызги летели в стороны. Перескакивая через мелкие лужицы, она боялась, что не успеет сесть в автомобиль раньше, чем Зайкин его заведет, и тогда он просто уедет без нее. Церемониться не станет. По
