Северная королева (СИ) - Верещагина Анна Верещагина

Только они не сбылись… совсем! Пребывая в своих видениях, где я уже вовсю беседовала с альбинами и тетушкой, не заметила, как напрягся, будто собрался сигануть в бездну под ногами, Зорян, задвигая меня за свою широкую спину.

Я и вдохнуть не успела, чтобы начать говорить, как он приказал:

— Беги!

Вот только я не желала уходить прочь, не узнав причин, а Зор на меня не смотрел, только отпустил мою руку, передал факел, а сам вынул из ножен клинок и оправился в туман.

— Зорян? — ошарашенно прошептала я в пустоту, и она ответила загадочным шипением, от которого по телу прокатилась волна дрожи, и я ощутила себя кроликом, который трясется под облетевшим кустом, не ведая, что со всех сторон к нему приближается опасность.

В этом отношении идти с Зором было надежнее, потому шагнула за ним, чтобы увидеть, что так встревожило друга. Увидела, и мои мечты разом рухнули в пропасть под ногами, утонув в тумане прежде, чем достигли огня Меб.

Огромная пещера была ярко освещена сотнями светильников, ловко нанизанных на воткнутые в стены крюки. Мост, по которому мы шли, резко обрывался, а там, где когда-то был выход, теперь находилась груда острых обломков, наверху которой гордо восседал ир'шиони. Зорян медленно приближался к демону, занося меч для удара, а ир'шиони глумливо скалился, не делая попыток подлететь ближе. Когда он заметил меня, эта ухмылка стала шире, а потом ир'шиони склонился в низком поклоне:

— Приветствую вас, госпожа!

Я вздрогнула и остановилась, а Зорян обернулся, глядя на меня с укором. Проигнорировала этот пылающий бешенством взор, и обратила свой на стража:

— Кто вы? Что здесь делаете?

Ир'шиони слетел со своего места, ступил на край моста, перевоплотился, превращаясь в того рыжеволосого парнишку, что я видела на своей свадьбе.

— Теперь узнаете, Ваша милость?

Встревоженное дыхание срывалось с моих уст, сливаясь с клочьями тумана, висящими в воздухе.

— Зачем? — только и вымолвила я.

— Это все ваш супруг, он знал, что Хранители выведут вас к этому месту, — невозмутимо поведал ир'шиони.

— Выходит, — вмешался Зорян, — эрт Шеран знал о проходе?

— Да, только лорд жалел ар-де-мейцев, оставляя для них лазейку, но не сейчас… — выразительно взглянул на меня нордуэллец.

— Где же он сам? — я выпрямилась, пытаясь осмотреться, готовясь к худшему.

— Его нет, — этот ровный тон убивал, пока ир'шиони язвительно не дополнил, — сейчас нет… Возникли трудности, и ваш супруг вынужден был отлучиться, но он вернется, а мы подождем его здесь, — черты юного, довольно симпатичного лица исказились.

— Беги! — Зорян повернулся ко мне.

— Не стоит! — парнишка покачал головой.

— Беги, — Зор смотрел только на меня, и я, поддавшись порыву, бросилась к нему, обняла и поцеловала.

— А вот это вы зря сделали, Ваша милость, — предостерег страж. — Вы супруга демона, и этим все сказано!

Мы с Зоряном, словно не слыша его, неотрывно глядели друг на друга. Он приложил пальцы к губам, а я быстро произнесла:

— Это наудачу!

Зор кивнул, обнял, подарил ответный поцелуй и сказал:

— Жди меня, я вернусь! Выйдешь, следуя меткам на стенах. Сама поймешь! — и с криком ринулся на вмиг перевоплотившегося ир'шиони, который к моему удивлению сжимал меч в когтистой руке.

Смотреть на схватку времени не было, да и не хотелось мешать Зору, потому бросилась в обратную сторону. На мосту пришлось идти осторожно, вымеряя каждый шажок, а вот на ровной поверхности появилась иная проблема. Как найти метки?

Пришлось основательно задуматься: «Так, будем рассуждать! Путь этот сотворен руками моих соотечественников, но ведом демонам, и значит, метки не заметны обычным людям. Выходит…»

Выдохнула, призывая на помощь свою ярость, а в этом мне помогла обида… на весь свет. В это мгновение я ненавидела всех: ар-де-мейцев — за то, что не выстояли в войне с Золотым берегом; нордуэлльцев — за то, что Хранители по неведомой прихоти сделали их моими подданными; Зоряна, который не нашел меня раньше демона; и больше всех самого Алэра! Потому что не было ночи, с той самой, когда я бежала из Нордуэлла, чтобы я не вспоминала о нем, а проклятое кольцо будет целый век напоминать о замужестве. И мне никак не избавиться от него! Еще припомнила двух своих подданных, которые в эту минуту сражаются друг с другом, защищая свою госпожу. И кто бы из них не погиб, я буду страдать, зная, что нарушила клятвы. Усмехнулась: «Сколько их мною уже было нарушено? Одной больше, одной меньше — есть ли разница? Никакой! Летты во главе с Хранителем Врат смерти спросят с меня в свое время за каждый мой проступок, за каждое отступление от данного слова! Так что уже неважно!» Магия забурлила во мне, кровь быстрее побежала по жилам, а вот сердце остановилось. На стенах заплясали выжженные огненным светом стрелки, рассыпаясь по полу бликами, будто каплями крови. Пора — теперь все зависит от того, как быстро побегу. Успею — останусь человеком! Нет?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Успею! — объявила я всем врагам и кинулась бежать.

Как же легко мне стало! Страхи ушли, тьма рассеялась, и факел стал не нужным, потому был скинут за ненадобностью в пропасть. Ноги не заплетались — я быстро и ловко огибала каждое препятствие, потому что тело налилось небывалой силой и удалью. Летела, точно на крыльях, а темная пелена постепенно застилала мой разум, готовилась изменить тело окончательно.

— Не сдамся! — неизменно повторяла я, торопливо следуя за стрелками. Только с каждым разом слова давались все труднее и труднее, и из горла вырывался какой-то звериный рык. Это и пугало, и восхищало, и, цепляясь за последние крохи разума, я бежала, не надеясь, что останусь прежней, когда выйду из пещеры.

Выбралась на свежий воздух, но в голове так и не прояснилось, будто темная сторона одерживала верх над светлой, но последняя еще слабо трепыхалась, взывая к моему разуму. И он откликнулся, глядя на бурную реку я видела иное зрелище, пока кто-то недобрый нашептывал:

— Поддайся… стань нашей… изменись, как Некрита… почувствуй все могущество темного дара… познай секреты Хранителей… только так ты вернешь себе былое… воскресишь мертвых… возродишь Ар-де-Мей…

А перед глазами мелькало давнее видение…

…Я была совсем маленькой, возраст точно не вспомнить, но тогда мне еще не разрешали использовать дар, а только учили с ним обращаться. Батюшка как-то вернулся из похода на сумеречных усталым и сильно израненным, я сидела в уголке родительской спальни, глядя на то, как суетиться вокруг него матушка, отдавая приказания служанкам. Запоминала все, что она делает, и тайком молилась Хранителям, чтобы они сохранили жизнь батюшке, а еще злилась на родительницу за то, что она не позволяет мне излечить короля. Видно, накрутила себя до того, что зрачок в глазах приобрел зловещий оттенок, и родители это заметили. Матушка испуганно прижала ладони к сердцу, а батюшка, приподнявшись на кровати, повелел:

— Ниавель эрт Озош, будущая правительница Хрустального города и всех окрестных земель, будь добра подойди ко мне!

Я послушно поднялась, гадая, отчего всегда такой добрый родитель неожиданно рассердился на меня и разговаривает столь грубо.

— Батюшка, я чем-то разгневала тебя? — с истинно детской непосредственностью полюбопытствовала я, подойдя к кровати.

— Огорчила… — одарил внимательным взглядом, заставляя меня нахмуриться, и продолжил. — Ниа, знаешь, где я сегодня был и что делал?

— Убивал сумеречных?

— Да… но знаешь ли ты, дочь моя, кто такие эти сумеречные?

— М-м-м, — бросила мимолетный взгляд на матушку, припоминая ее рассказы и, получив утвердительный кивок, изрекла. — Это те, кто когда-то были нашими подданными.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Верно, — король улыбнулся своей жене, — а теперь скажи, что для своих подданных делает хороший правитель?

— Защищает их, — я опять нахмурила лобик, тщательно вспоминая все уроки, но больше не произнесла ни словечка.

— И это верно, — родитель снова улыбнулся, — прежде всего от самих себя…