Путинбург - Дмитрий Николаевич Запольский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЗЮГА И ЗИГА
Bо-первых, это красиво. Он водку пьет, как арфистка играет, — завораживающе. Наливают ему всегда ровно по сто. Берет стаканчик, посмотрит на просвет, будто и не водка это, а какой-нибудь арманьяк золотистый, отключается на долю секунды, сосредотачиваясь, готовясь соединить сущности — свою и водочную. Когда контакт состоялся, закидывает сотку в глотку и изнутри выходит кряк. Смачный, сильный, природный. А уже потом закусь. Чавкает, есть такое. Но как аппетитно! Между черной икрой и огурчиком соленым выбирать не станет долго — огурчик однозначно. Ну или грибочек. Грузди любит. Закусит, зажмурится и сразу покрывается краской. Как рак в кипятке, так и он — прямо на глазах становится пунцовым. Красавец, конечно. Потом сглотнет слюнки, ладошкой губы просушит и скажет что-нибудь, чтобы людям было понятно: теперь можно говорить. А то все смотрят на него, варежки разинув. Будто первый раз видят. Сам же в это время о второй уже думает, заветной. Но надо же выдержать, а то подумают иные, что алкоголик какой. Когда все свои, то ему и вторую соточку сразу наливают. И весь ритуал повторяется. После третьей он вскидывает бровь: а где Василий Семенович? Почему не позвали? Ну и что, что рано вставать, за руль садиться! Всем рано вставать, зовите срочно! Водитель, помощник, горничная, вахтер — всех по имени-отчеству, всех надо позвать и им налить. Церемония такая. Если какой простак решит не просто рюмку опрокинуть, а поговорить с вождем за жизнь, свита быстро вытолкает его взашей, когда вождь специально отвернется. Но только после стопки. Потому что ритуал такой.
Во-вторых, после третьей он преображается. Как в кино про оборотней-мутантов. Был видный государственный деятель, секретарь и депутат, а стал конкретный чел. Никаких лишних понтов, пустых разговоров, все четко и ясно. Молодеет сразу, внутренне расправляется, как надувается. Я ему как-то сказал:
— Андреич, вам надо каждый раз триста грамм принимать перед телеэфиром, вы же совсем другой человек, когда выпьете. И сразу рейтинг КПРФ[451] вырастет в разы!
А он посмотрел на меня с сожалением, покачал головой и отвечает:
— Эх, Дима, как скажешь такое, так сразу грустно мне делается. Ну ведь не дурак, а говоришь ерунду. У нас рейтинг выше не будет. Куда уж выше! Зачем? Мы же тут не к власти стремимся, Дима. Мы МИССИЮ выполняем. Верную дорогу для человечества бережем. Люди сейчас жадные и глупые. Поэтому только о себе думают, а мы живем будущим!
Он имеет в виду светлое будущее всех народов, да. Искренне и глубоко верующий человек. Я после выборов в 1996-м спросил его:
— Сколько реально было голосов во втором туре у Ельцина?
Андреич по сторонам посмотрел, как Толоконникова[452], которая курицу с полки взяла, понизил голос:
— У нас пятьдесят четыре процента. Но что толку? Ты только знай: все, что я тебе говорю, я никогда не подтвержу публично! Считай, что я тебе этого и не говорил, то есть я тебе как Диме говорю, а не как журналисту. То есть ты, конечно, журналист, но я не о том. Так вот, я тогда сказал им прямо: рисуйте себе пятьдесят один процент, потому что понятно было, что нам управлять не дадут. Наоборот, будет всеобщий саботаж. И нам придется ПРИНИМАТЬ МЕРЫ. А это что значит? Что мы ОПЯТЬ дискредитируем идею. Нет, нельзя нам сейчас власть брать совсем. Армия прогнила, спецслужбы прогнили. Их купят. И скинут нас. И не то обидно, что погибнем, а то, что идею погубим!
Вы спросите, отчего вождь краснокожих[453] вдруг подружился с каким-то телеведущим? С чего вдруг такая честь? А началось все с троллинга. В 1995 году я вел программы на «Русском видео», канал был государственный и по закону обязан был предоставлять эфирное время кандидатам в президенты и лидерам избирательных блоков. Зюганов приехал в студию с письмом, в котором попросил разделить полагавшийся ему час прямого эфира на две получасовки: одну прямо сейчас, а другую — через две недели. Я с удовольствием согласился. 60 минут пустых разговоров подряд — это скучно. Отработали мы в студии положенный хронометраж. Зюганов уехал. А через две недели как-то днем ко мне домой в гости приехал Сергей Курехин[454] поболтать. Я ему и говорю:
— Серега, а давай подколем Зюганова! Он тебя не знает, а я скажу, что ты политолог, специалист по истории ленинизма. Представляешь, как будет прикольно!
Мы так и сделали. Если погуглить, то по запросу «Курехин и Зюганов» можно найти ссылку на YouTube, где выложены фрагменты того безобразия. Естественно, Петербург угорал перед экранами: Зюганов на полном серьезе отвечает Курехину про «давление слева» и еврокоммунизм. При этом все помнят знаменитый мем «Ленин — гриб»[455], а Зюганов не догоняет, что участвует в грандиозном цирке. Формально все честно: государственная компания «Русское видео» предоставила прямой эфир лидеру российских коммунистов. В законе не сказано, что этот прямой эфир должен сопровождаться троекратным «ку»[456], то есть ведущие, конечно, не должны мешать гостю излагать предвыборные тезисы, но мы и не мешали — наоборот!
Потом, естественно, вождю объяснили, что это была редкостной пакостности подстава. Но судьба-злодейка опять выкинула фортель: на жеребьевке в избиркоме перед выборами президента в 1996 году Зюганову выпадает час прямого эфира в моей программе. И вот тут начинается настоящий цирк. Первым делом мне звонит некий человек по имени Евгений Банько, представляется сотрудником СБП[457], помощником Коржакова[458], и просит о встрече. Приезжает ко мне домой целая бригада офицеров, и начинается какой-то мутный разговор про государственные интересы. Я спрашиваю: что вам конкретно от меня надо? Они мнутся, тупят — короче, нужно сделать из Зюганова дурака, типа я умею это делать. А за это меня ждет сюрприз — работа в Москве на «Первом канале». Я чуть не описался со смеху — в программе, которую готовит Невзоров. И сколько дней он будет меня терпеть? Два или три? Короче, я никаких
