Горячие деньги - Дик Фрэнсис

Малкольм некоторое время молчал, потом вздохнул и сказал:

— Мрачная картина. Так сколько им нужно? Сколько я должен им дать? Я не верю, что это поможет, но, похоже, иначе никак не получится. Они становятся тем хуже, чем больше у меня денег. Если даже дело не в деньгах, они помогут моим детям как-то разобраться со своими неприятностями. Ты ведь это хочешь сказать?

Я, вообще-то, подразумевал совсем другое и не ожидал такой реакции. Но раз уж мои слова подействовали на него так, лучше было пока помолчать и согласиться.

— В общем-то, да.

Малкольм сказал:

— Хорошо. Я чертовски здорово провел время и решил проявить великодушие. Так что напиши, сколько кому нужно.

— Всем поровну.

Отец хотел было возразить, но только вздохнул.

— А как быть с тобой?

— Даже не знаю. С этим можно подождать.

— Я думал, тебе нужно полмиллиона, чтобы начать свое дело?

— Я передумал. Пока передумал. Сперва я хочу сделать кое-что другое.

— Что, интересно?

Я замялся. Пока что я решил это для себя и никого в свои планы не посвящал.

Малкольм подбодрил:

— Давай, рассказывай!

— Хочу стать жокеем. Профессионалом.

Он изумился.

— Великий Боже! Ты не слишком поздно решил за это взяться?

— Может, и так. Посмотрим. Все равно у меня есть еще три-четыре года. Это лучше, чем ничего.

— Ты меня удивляешь. Собственно, я не перестаю удивляться тебе с того самого дня, как мы встретились на аукционе в Ньюмаркете. Похоже, я никогда раньше тебя по-настоящему не знал.

— Точно так же и я — никогда не знал по-настоящему ни тебя, ни всю остальную семью.

В тот же день мы отправились домой, на запад через Сингапур. Биржевой маклер Малкольма тоже решил проехать туда вместе с нами, и я поменялся с ним местами в самолете. Они увлеклись разговором о способах бурения скважин и о том, что для чистой выработки необходимо бурение стержнем с алмазным напылением. Об этом они могли говорить часами.

А я тем временем думал о приманке. О приманке вроде мяса в капкане на медведя. Если правильно выбрать приманку, можно поймать нужную дичь. Вопрос только в том, как эту приманку хорошо замаскировать и заставить дичь на нее польститься.

Время тоже много значит. Когда мы вернемся в Англию, пройдет уже четыре недели с тех пор, как Малкольм благополучно скрылся из поля зрения семьи, я сам — почти три недели. Здесь нам ничто не угрожало, и у нас было время расслабиться. Это, конечно, хорошо. Но, с другой стороны, что касается приманки — с того времени, как Малкольма затащили в гараж, прошло шесть недель, а со смерти Мойры — десять. Сработает ли старинная охотничья уловка после такого долгого перерыва?

Остается только одно — попробовать и посмотреть, что получится.

Малкольм говорил:

— …Количественный анализ показывает пять и восемь десятых грамма на тонну……машины фирмы «Бит Белл» хороши на рыхлых и окисленных горных породах….. …у Квинсленда большое будущее, если брать во внимание золотоносные районы Вулгара с неглубоким залеганием богатых рудой пластов…

Маклер слушал как завороженный и только кивал в ответ. Мой старик и вправду здорово в этом разбирается. Как-то он сказал мне, что в Австралии почти двадцать пять тысяч богатых золотоносных приисков и что как производитель Австралия скоро догонит, а то и перегонит Канаду. А я и не знал, что в Канаде много золотых приисков. Малкольм назвал меня невеждой. Канада по добыче золота на втором месте после Южной Африки, не учитывая Россию.

Так или иначе, мы очень близко узнали друг друга за это время.

Мне нужен кто-то, чтобы подбросить эту приманку. Сам я не могу этого сделать.

— …Валовый доход в унциях… — услышал я обрывок объяснений маклера, — …на настоящее время запас золота по предварительным оценкам геологов…

Я знаю, кто подкинет мою приманку. Совершенно безупречный вариант.

— …Разработка карьерным методом обходится всего в двести австралийских долларов на унцию…

«Да здравствует разработка карьерным методом!» — подумал я и задремал.

Из австралийской весны в среду мы перенеслись в пятницу в английскую зиму. Мы с Малкольмом снова остановились в «Ритце» под фамилией Уотсон. Он клятвенно заверил меня, что не станет никому звонить, даже своему лондонскому биржевому маклеру. Днем я пробежался по магазинам и вернулся к нему. Отец курил свою сигару и потягивал бренди. А вечером я позвонил Джойси. Малкольм аж подпрыгнул в кресле, услышав ее пронзительный голос, рванувшийся из трубки, и зашипел:

— Но ты же говорил…

Я зашипел на него в ответ:

— Слушай! Привет, Джойси!

— Дорогой! Где ты? Чем ты занимаешься? И где твой отец?!

Я ответил:

— В Австралии.

— Что?!! — завопила Джойси.

— Смотрит свои золотые прииски, — это должно было произвести на нее впечатление, и на остальных — тоже.

— Он был в Калифорнии, я видела в газетах. Его Блу Кланси победил в скачке!

— А потом мы поехали в Австралию.

— Что значит «мы»? Дорогой, где ты?

— Какая разница? Ты поможешь найти того, кто убил Мойру, чтобы мы могли спокойно вернуться домой?

— Но дорогой мой, полиция уже которую неделю его ищет… и вообще, Фердинанд говорит, что это Артур Белбрук.

— Это не Артур Белбрук, — спокойно сказал я. Она собралась отстаивать эту версию, все еще желая, чтобы убийцей оказался кто угодно посторонний, так почему бы не Артур?

— Дорогой, почему нет? Он запросто мог это сделать. Фердинанд говорит, он на все способен. Это точно он! Фердинанд говорит, у него даже ружье есть.

Я сказал:

— Артур не стрелял ни в кого из своего ружья. А главное, он не умеет делать часовые переключатели, в то время как любой в нашей семье с детства знает, как они устроены. И, кроме того, у него нет никаких мотивов.

— Ему могла не нравиться Мойра.

— Конечно. Но зачем тогда ему убивать Малкольма, к которому он неплохо относится? Я видел его лицо, когда Артур узнал, что Малкольм жив, в то утро после взрыва. Он искренне обрадовался.

— Все хотят, чтобы это был Артур Белбрук, — упорно продолжала Джойси. — Это он нашел тело Мойры.

— Если бы полиция думала, что это Артур, они не цеплялись бы так со своими подозрениями к Малкольму.

— У тебя готов ответ на все вопросы! — пожаловалась Джойси.

Одно время мне самому хотелось, чтобы убийцей оказался Артур. В конце концов, Мойра тогда так насолила ему с овощами для выставки. Хотя он рассказывал мне об этом совершенно спокойно, да и вообще, кто станет убивать из-за такой мелочи? Артур служил в армии и, может быть, умел обращаться со взрывчаткой. Но со смертью Малкольма он больше потерял бы, чем приобрел, и уж совсем невероятно, что садовник мог выследить Малкольма в Кембридже и поехать за ним на аукцион в Ньюмаркет, чтобы попытаться сбить его машиной на стоянке. Это сделал человек, одержимый нездоровой жаждой убийства. Артур же безмятежно копал свою картошку, ему нравилось поболтать о последних сплетнях, он спокойно ухаживал за собаками. Вообще он был довольно флегматичным и уравновешенным человеком.

Кроме того, тот, кто пытался наехать на отца в Ньюмаркете, знал, что Малкольм наверняка попросит меня подвезти его до гостиницы, и поэтому поджидал на автостоянке. Артур никак не мог такое предвидеть, потому что даже не знал меня в лицо до того, как с ружьем встретил меня в Квантуме, приняв за грабителя. Хоть и с сожалением, я должен был отбросить этот вариант. Это не Артур.

Джойси сказала:

— Дорогой, как ты рассчитываешь преуспеть там, где у полиции ничего не вышло?

— Полицейские не могут сделать то, что сделаем мы.

— Что ты имеешь в виду? Что мы сделаем?

Я объяснил. Малкольм открыл рот. Джойси надолго замолчала.

Наконец она сказала:

— Ну-ка, я повторю все для верности. Ты хочешь, чтобы я позвонила всем родственникам…

Я настойчиво повторил:

— Каждому! Если трубку поднимет муж, ты скажешь ему, а потом попросишь пригласить жену и то же самое скажешь ей. И наоборот.

— Хорошо. Я скажу им, что вы в Австралии, оба. Правильно?

— Да.

— Я буду как будто выплескивать свои чувства. Какое кошмарное выражение, и где только ты его откопал? Я выложу им всю эту ерунду, как будто это совсем не важно, просто как будто это почему-то внезапно пришло мне в голову, правильно? Дорогой мой, надеюсь, ты не думаешь, что я стану звонить Алисии?!

— Ты обязательно ей позвонишь. Скажи, я рассказал тебе, что у нее новый любовник. Она сразу заткнется.

— Дорогой, ты что, в самом деле так думаешь?

— У нее спроси. И… э-э-э… ты не знаешь, полиция до сих пор сторожит Квантум?

— Они сказали Дональду, что, если мы хотим, чтобы там все время был постовой, нужно нанять кого-нибудь самим. Никто не захотел на это раскошелиться, и теперь полиция, наверное, просто наезжает туда время от времени.

— В семье больше ничего такого не случилось с тех пор, как я уехал?