От кочевья к оседлости - Лодонгийн Тудэв

Пил и впрямь был доволен: он давно уговаривал жену сварить баранью грудинку, до которой был великий охотник, но она все отнекивалась. Теперь, подумал он, старухе нипочем не отвертеться. Гостя положено потчевать самым лучшим, что есть в доме.

— Ставь котел на огонь, вари грудинку! — распорядился он.

— Погоди! — отмахнулась старуха, распахивая дверь настежь. — Да это же секретарь партячейки. Ох, чует мое сердце, чем это переметные сумки у него набиты. Не иначе обнаружил наши овощи на старой стоянке. Говорила тебе, выкинь их подальше, вот мы и попались, неприятностей теперь не оберешься.

Старый Пил оторвался от чая, выглянул в дверь и тут же в испуге отпрянул.

— Ты права, жена. Надо было зарыть их на речном берегу, там их сроду никто бы не обнаружил. Это ты виновата, все торопила меня: поехали да поехали. Вот и приехали, поздравляю.

Опять старик обвиняет ее во всем! Дэмбэ в сердцах замахнулась на него поварешкой, но Пил ловко увернулся и побежал встречать гостя.

— Здравствуйте, дорогой, — приветил он Сурэна с невинным видом. — Проходите в юрту, а мне, к сожалению, отлучиться надо, спешное дело у меня.

— Когда же вернетесь, дедушка? — поинтересовался Сурэн.

— Не знаю, как управлюсь. Вас моя старуха хорошо примет, я велел ей угощенье приготовить, — смущенно ответил старик, отводя глаза. Хоть бы старуха догадалась оставить для него жирненький кусочек.

— Возвращайтесь поскорее, Пил-гуай. У меня к вам разговор есть. А покуда мы с вашей супругой потолкуем.

От радости, что легко отделался, Пил даже коня не стал седлать, вскочил верхом и дал тягу. «Пусть-ка старуха сама выкручивается, она у меня смекалистая, — думал он, наяривая коня ударами босых пяток. — А я покуда у соседей отсижусь».

Старая Дэмбэ, испытывая легкое презрение к мужу за его постыдное бегство, мужественно приняла на себя первый удар. Когда Сурэн без обиняков поинтересовался, почему они бросили овощи, на выращивание которых было потрачено столько труда, она замахала руками, затрясла седой головой.

— Разве мы скотина, чтобы травой питаться? Мой старик овощи в рот не берет. Плохо мы сделали, что бросили, надо было отдать тем, кто их любит. Я слышала, их можно и жарить и варить, но мы не пробовали и пробовать не собираемся.

— И напрасно, — мягко возразил секретарь. — Овощи очень полезны.

— Послушай, сынок, избавь нас от них. Даром они нам не нужны. Собаки и те жрать не станут.

Дэмбэ попыталась даже прослезиться, чтобы разжалобить Сурэна, но ничего у нее не получилось, зря только терла глаза краем своей синей косынки.

— Успокойтесь, уважаемая, — снисходительно улыбнулся Сурэн. — Я сам приготовлю такой овощной обед, пальчики оближете.

— Что вы, что вы! — запричитала старая женщина, перепугавшись не на шутку. — Не позорьте меня. Чего доброго слухи пойдут — секретарь партячейки приезжал к старому Пилу кухарить, Дэмбэ, мол, обленилась, гостей не угощает. Обсмеют меня.

— Не беспокойтесь, Дэмбэ-гуай. Принесите-ка лучше воды, сейчас примусь за готовку. Очень я проголодался, себе приготовлю и вас накормлю.

Не слушая больше жалобных причитаний хозяйки, Сурэн взялся за приготовление обеда, хорошенько вымыл и почистил овощи. Сперва он намеревался приготовить на двоих-троих, а потом, смекнув, что придется угостить всех жителей этого аила, начистил целую гору картошки и капусты.

Дэмбэ сперва старалась не смотреть, как готовит секретарь, но женское любопытство взяло верх, и она уже не спускала глаз с его ловких рук, в которых так и мелькал вороненой стали нож.

— Сколько в вашем аиле семей? Сколько ртов? — поинтересовался секретарь.

— Четыре семьи, полтора десятка человек. А с детьми все двадцать.

Постепенно в юрту стал набиваться народ. Первыми явились женщины, посланные мужьями «на разведку». Сурэн подробно объяснил им, как чистить овощи, когда лучше солить блюдо. Он приготовил салат из свежей капусты, нашинковав ее, как лапшу, узкими длинными полосками, овощной суп на мясном бульоне и баранину с жареной картошкой.

Пил вернулся как раз к тому времени, когда обед был полностью готов. Заметив, что конь Сурэна все еще стоит у юрты, он было повернул назад, но внезапно ему стало стыдно: сбежал, оставив старуху «на растерзание».

Из юрты доносились громкие голоса. Пил прислушался. «Наверняка идет собрание всех аильчан. Ну и влетит же мне сейчас! — мелькнуло в голове у старика. — И поделом мне, старому дураку!» А тут как раз Дэмбэ выглянула в дверь и поманила мужа рукой. Волей-неволей пришлось старине Пилу оставить лошадь у коновязи и вступить под родимый кров. К его удивлению, в юрте шло настоящее застолье. Здесь и впрямь собрались все аильчане, и у каждого в руках — чашка или тарелка с едой. От запаха пищи у Пила даже закружилась голова. Он судорожно сглотнул слюну.

От большого котла шел ароматный парок. Сурэн продолжал разливать суп.

— Давайте вашу чашку, Пил-гуай, — сказал он, зачерпывая поварешкой из котла.

— Ладно, сынок, — скрепя сердце согласился Пил — если надо, он пойдет на эту жертву. — Плесни мне немножко своего варева.

Сурэн налил ему супа на самое донышко. Старик недоверчиво понюхал, хлебнул разок, другой и сам не заметил, как вмиг опустела его посудина.

— Добавить? — спросил Сурэн, украдкой наблюдавший за Пилом.

— Добавь, сынок!

На этот раз Сурэн наполнил ему чашку до краев и передал тарелку с капустным салатом.

Пил расправился с едой в мгновенье ока.

— Еще супу! — потребовал он, утирая со лба капли горячего пота. Лицо его раскраснелось, на губах заиграла довольная улыбка.

— Еще второе будет, — возразил Сурэн.

Баранина с картошкой привела старика в полный восторг. Он несколько раз просил добавки, пока Дэмбэ, с тревогой наблюдавшая за супругом, решительно не воспротивилась:

— Хватит, старик, не ровен час лопнешь.

— Ну как, понравилось? — спросил Сурэн, отставляя опустевший котел и кастрюлю.

Ответ был единодушный — еда замечательная.

— Больше не выкидывайте овощи. Сами видели — сегодняшний обед, которым я накормил двадцать человек, приготовлен всего из четырех килограммов мяса. И дело не только в экономии. Овощи полезны особыми веществами, называемыми витаминами.

— Но мы не умеем так хорошо готовить, как вы, товарищ секретарь, — возразили ему.

— Научитесь. Невелика премудрость, было бы желание. Я останусь у вас еще на два дня и научу готовить все, что умею сам. А в другие аилы и хотоны мы командируем повара из объединения.

Не двое суток, как планировал Сурэн, а целых четверо провел он в аиле старого Пила, передавая аратам навыки обращения с незнакомыми продуктами. Только убедившись, что они больше не станут пренебрегать овощами, он уехал.

Сурэн торопился на центральную усадьбу, там предстояло торжественное открытие столовой, красного уголка и магазина. С раннего утра в поселке жарко