Средневековые арабские повести и новеллы - Автор неизвестен Древневосточная литература

„До нее может добраться лишь человек, — ответил он, — на пальце которого окажется перстень Сулаймана, сына Дауда, — да приветствует их обоих Аллах! Он может прийти сюда, положить перстень на поверхность воды и сказать: „Именем Сулаймана повелеваю душе такого-то явиться ко мне!“ Тогда ящик с сундуками, ларцами и коробками разлетится в щепки, воробей выплюнет из зоба мою душу, она погибнет, и вместе с ней погибну и я“».

Услышав рассказ Даулат-хатун, Сайф ал-Мулук воскликнул: «Я как раз и есть тот царевич, а вот перстень Сулаймана, сына Дауда, — да приветствует их обоих Аллах! Встань, пойдем на берег моря и проверим, правду ли сказал тебе джинн или солгал». Они отправились на берег моря. Даулат-хатун осталась на берегу, а Сайф ал-Мулук вошел в воду до пояса и воскликнул: «Именем талисманов, начертанных на этом перстне, именем Сулаймана — да приветствует его Аллах! — пусть душа сына Голубого царя джиннов выйдет ко мне!» Не успел он закончить заклинание, как море забурлило и выбросило на берег мраморный ларь. Сайф ал-Мулук схватил его, разбил камнем сундуки и коробки и вынул воробья. Взяв его, Сайф ал-Мулук и Даулат-хатун вернулись во дворец и сели на престол. Тут раздался страшный гром, и перед дворцом появился страшный великан. «О царевич, — взмолился великан, — пощади меня, не убивай, сделай меня своим слугой, и я буду повиноваться тебе!» — «Это джинн, убей воробья, — закричала Даулат-хатун, — если этот проклятый вернется во дворец, он погубит нас обоих». Сайф ал-Мулук тотчас же задушил воробья, и джинн мертвый рухнул на землю у ворот дворца и превратился в кучу черной золы. «Теперь мы спасены, — радостно воскликнула Даулат-хатун. — Мы избавились от этого проклятого, но что нам делать дальше?» — «Поручим себя воле всевышнего Аллаха, — сказал Сайф ал-Мулук. — Он подверг нас испытаниям, он же нас выручит и поможет нам выбраться отсюда». Потом он встал, снял в покоях дворца десять дверей из крепкого сандалового дерева, украшенных золотыми и серебряными гвоздями, затем взял шелковые канаты, которые находились здесь в изобилии, привязал эти двери друг к другу и изготовил плот. Они вдвоем с Даулат-хатун оттащили плот к берегу. Затем они вернулись во дворец, собрали всю золотую и серебряную посуду, жемчуг, яхонты и другие драгоценные камни — все, что мало весит и дорого ценится, и перенесли их на плот. Вручив себя воле Аллаха всевышнего, они сели на плот, взяли два бруска, чтобы грести, обрубили канат и поплыли в море. Они плыли четыре месяца, но берега все еще не было видно. У них кончились припасы, удрученные и изможденные, они молили Аллаха даровать им спасение. В таком состоянии они плыли куда-то ночью, и вдруг Даулат-хатун, которая не спала, заметила, что их плот пристал к берегу какого-то залива, где было много кораблей. Она внимательно всматривалась в корабли и прислушивалась. Наконец до ее слуха дошли обрывки разговора какого-то человека с моряками. Она поняла, что это говорил местный начальник с капитаном корабля. Услышав приказы начальника, Даулат-хатун поняла, что они в каком-то городе. Обрадовавшись, она разбудила Сайф ал-Мулука. «Вставай, вставай, — говорила она, — и спроси у начальника, что это за город и что за порт». Сайф ал-Мулук встал, обрадованный, и спросил: «Брат мой, какой это город, что это за порт и кто царь здешних краев?» — «Эх ты, бездельник, — ответил капитан, — если ты не знаешь ни порта, ни города, то зачем тебя занесло сюда?» — «Я чужестранец, — отвечал Сайф ал-Мулук, — и плыл сюда на одном из купеческих кораблей, но он утонул со всеми, кто был на нем. Я ухватился за доску, и течение принесло меня сюда. Так что нет ничего плохого в том, что я тебя спросил». Капитан смягчился и сказал: «Это город Имария, а порт этот Мина Камин ал-Бахрайн». Услышав это, Даулат-хатун очень обрадовалась и воскликнула: «Слава Аллаху!» — «Что же в этом хорошего?» — спросил Сайф ал-Мулук. «О Сайф ал-Мулук, — воскликнула Даулат-хатун, — радуйся и ликуй, этот город принадлежит моему дяде, брату отца, и зовут его Аали ал-Мулук. Спроси у этого человека о здоровье царя Аали ал-Мулука». — «В добром ли здравии царь этих краев Аали ал-Мулук?» — спросил Сайф ал-Мулук. Капитан рассердился: «Ты же говорил, что никогда не бывал в этих краях, откуда же ты тогда знаешь имя царя?» Тут Даулат-хатун узнала голос капитана и обрадовалась. Это был один из капитанов ее отца, по имени Муин ад-Дин, который пустился в плавание, чтобы разыскать царевну. Она велела Сайф ал-Мулуку сказать капитану: «О Муин ад-Дин, иди сюда и поговори с госпожой!» Сайф ал-Мулук окликнул капитана и передал ему слова царевны. Услышав слова Сайф ал-Мулука, капитан сильно разгневался на него и закричал: «Ах ты собака, кто ты такой и откуда ты меня знаешь?» Затем он приказал морякам: «Подайте мне еловую палку, я сейчас пойду и разобью этому злосчастному голову». Он взял палку, сел в лодку и направился в сторону Сайф ал-Мулука. Подплыв поближе, он увидел плот и на плоту девушку, похожую на Даулат-хатун. Он ужаснулся и чуть не лишился рассудка. Но, пристально вглядевшись в девушку, он убедился, что она, сияющая, словно месяц, и есть Даулат-хатун. «Кто это у тебя на плоту?» — спросил капитан. «Это девушка по имени Даулат-хатун», — ответил Сайф ал-Мулук. Услышав это, капитан лишился чувств и упал прямо на плот. Придя в себя и убедившись, что перед ним действительно дочь царя, капитан немедленно отправился в город, пришел во дворец царя и попросил доложить о себе. Привратник сообщил царю, что к нему явился капитан Муин ад-Дин с доброй вестью. Царь велел впустить его. Муин ад-Дин вошел, поцеловал перед царем землю и сказал: «О царь, я принес тебе добрую весть: твоя племянница Даулат-хатун жива и здорова и прибыла в наш город на плоту в сопровождении юноши, подобного полной луне». Услышав это известие, царь сильно обрадовался, подарил капитану почетную одежду и приказал тотчас же украсить город в честь прибытия племянницы. Затем он послал за ней, и ее вместе с Сайф ал-Мулуком привезли во дворец. Царь приветствовал их и поздравлял со спасением. Затем он отправил послов к своему брату, чтобы сообщить о том, что его дочь нашлась и находится в его дворце. Выслушав сообщение послов, Тадж ал-Мулук, отец Даулат-хатун, собрал свои войска и отправился к брату. Когда он прибыл к Аали ал-Мулуку и встретился со своей дочерью Даулат-хатун, не было предела их радости и ликованию.

Пробыв некоторое время у своего брата, Тадж ал-Мулук вместе с дочерью и Сайф ал-Мулуком возвратился к себе на родину в Сарандиб. Даулат-хатун встретилась с матерью, которая была бесконечно счастлива, что вновь обрела дочь.

По приказу царя был устроен большой праздник. Это был великий день, подобно которому никто никогда не видел. Царь Тадж ал-Мулук оказал Сайф ал-Мулуку большие почести и обласкал его, сказав: «О Сайф ал-Мулук, ты оказал мне и моей дочери такую услугу, за которую я и не знаю, как тебя отблагодарить. Достойную награду посылает лишь Аллах — Господь двух миров. Я же предлагаю тебе свой трон и уступаю царский сан, а ты садись вместо меня на трон и управляй страной Индией. Я дарю тебе царство, сокровища, слуг и все, что есть в моем царстве». Услышав такие слова царя, Сайф ал-Мулук встал, поцеловал перед ним землю, поблагодарил его и сказал: «О великий царь нашего времени, я принимаю все, что ты подарил мне, и, в свою очередь дарю все это тебе. О великий царь, я не хочу ни царства ни власти. Единственное, чего я прошу у Аллаха, — это удовлетворение моего заветного желания». — «О Сайф ал-Мулук, — воскликнул царь, — мои сокровища к твоим услугам. Ты можешь взять столько, сколько хочешь и когда хочешь. Я молю Аллаха, чтобы он воздал тебе по твоим заслугам». — «Да сделает Аллах царя вечно счастливым, — молвил Сайф ал-Мулук, — но мне не нужны ни сокровища, ни богатства. Я только хочу достичь своего желания. А сейчас я хотел бы посмотреть ваш город, взглянуть на его улицы и рынки».

Тадж ал-Мулук приказал дать молодому царю одного из лучших коней из царской конюшни, и к нему тотчас же подвели оседланного скакуна. Сайф ал-Мулук сел на коня и отправился на рынок, затем объехал верхом весь город. Осматривая рынок, он вдруг заметил юношу, который предлагал кафтан за пятнадцать динаров. Он чем-то напоминал его брата и везира Саида, но цвет лица, жалкий вид, усталые глаза были не его. Сайф ал-Мулук попросил кого-то позвать к нему юношу с кафтаном. Того привели к нему. «Отведите его в царский дворец, — попросил Сайф ал-Мулук, — и держите его там до тех пор, пока я не вернусь с прогулки». Людям послышалось, что Сайф ал-Мулук сказал: «Отведите его в темницу», и они подумали, что юноша — невольник, удравший от хозяина. Его схватили, отвели в тюрьму, связали по рукам и ногам и оставили там. Вернувшись с прогулки во дворец, Сайф ал-Мулук забыл о юноше, и никто не напомнил ему о нем. Саид же остался в темнице.

Однажды его вместе с другими узниками повезли на работу. Они строили какое-то здание, и Саид совсем утратил свой прежний вид от тяжелой работы. Саид работал месяц и постоянно думал о том, почему он оказался в темнице. А в это время Сайф ал-Мулук предавался веселью и развлекался, забыв о юноше, похожем на Саида.