Петербургские святые. Святые, совершавшие свои подвиги в пределах современной и исторической территории Санкт-Петербургской епархии - Борис Алмазов

Как лучший выпускник Олонецкой духовной семинарии в 1893 году был послан на казенный счет в Санкт-Петербургскую духовную академию.

На 3-м курсе 14 октября 1895 года пострижен в монашество и рукоположен в иеродиакона, а в 1896 – в иеромонаха. Закончил Духовную академию ее со степенью кандидата богословия в 1897 году. Становится преподавателем Священного Писания в Рижской духовной семинарии, инспектором – в Холмской семинарии, в Санкт-Петербургской духовной семинарии, затем три года ректором Самарской духовной семинарии, в 1905 году вернулся в Петербург, где был назначен ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии.

Его жизнь, служение и подвиг неразрывно связаны с нашим городом. Еще студентом активно участвовал в деятельности «Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви», организуя беседы среди рабочих.

Служа в церкви Пресвятой Богородицы на Лиговке, самом грязном, «привокзальном» районе Петрограда, немало усилий приложил он и к тому, чтобы опустившиеся, всеми презираемые женщины поднялись со «дна» общества, получили возможность исправить жизнь. Его работа в деятельности «Общества Пресвятой Богородицы» многих спасла.

Особые усилия он направлял на борьбу за трезвость народа. Возглавлял ежегодные многотысячные ходы сторонников трезвости в Александро-Невскую лавру, Троице-Сергиеву пустынь, в Колпино.

Являлся председателем совета Епархиального братства Пресвятой Богородицы, по этой должности заведовал всеми церковно-приходскими школами епархии.

Огромное значение о. Вениамин предавал нравственному воспитанию детей. Это он положил начало служению в петербургских храмах литургий для школьников в различных приходах, сам причащал детей, говорил поучения. Был известен как «неутомимый епископ».

Собственно служебная карьера будущего святого была вполне успешна. 24 января 1910 года он становится епископом Гдовским викарием Санкт-Петербургской епархии.

Часто служил в храмах самых отдаленных и бедных окраин столицы Невской и Нарвской застав, на Охте. Обычно прихожане шли в большие столичные соборы, где церковные иерархи проводили торжественные богослужения. Епископ Венеамин же сам шел к прихожанам в самые малые приходы, где епископы не бывали никогда. Знанием людских нужд и скорбей, готовностью придти на помощь, добросердечием и полным самоотречением он снискал искреннюю любовь и огромный авторитет у простых горожан. Его звали «наш батюшка».

Но грянул 1917 год и перевернул всю жизнь Великой Империи. 2 марта 1917 года управление столичной епархией было возложено на о. Вениамина, как первого викария епархии, «временно, вплоть до особых распоряжений».

Сщмч. Вениамин Петроградский

А уже 24 мая 1917 года произошло событие невиданное: впервые в России в Казанском соборе свободным голосованием клира и мирян о. Вениамин избран на Петроградскую церковную кафедру (получил 976 голосов выборщиков из 1561). На следующий день 25 мая (ст. ст.) того же года определением Святейшего Синода утвержден архиепископом Петроградским и Ладожским, а 13 августа 1917 года возведен в сан митрополита. Он стал поистине народным митрополитом, которому безгранично доверяли и готовы были следовать за ним тысячи жителей Петрограда, что неоднократно подтверждалось, когда по призыву набата огромные толпы народа бросались на защиту своего митрополита и святынь. Так было, когда большевики пытались захватить Александро-Невскую лавру, так было, когда народ демонстрировал свою силу и верность Православной Церкви в многотысячных крестных ходах.

Владыка Вениамин самоотверженно и умело защищал религиозные права верующих. Так, взамен закрытой семинарии, он тут же основал Богословско-пастырское училище, готовившее священников. При участии митрополита проходила организация Петроградского богословского института, открывшегося 16 апреля 1920 года. В городе действовали многочисленные богословские и благовестнические курсы.

В 1919 году временно управлял Олонецкой епархией, в связи с тем, что местный епископ, Иоанникий (Дьячков), самовольно покинул ее. В октябре 1919 года посетил Петрозаводск, провел совещание с местным духовенством, нацеливая его на активную пастырскую работу в условиях отделения Церкви от государства.

В результате Гражданской войны и полной неспособности большевиков восстановить экономику в России наступил голод, принявший в некоторых губерниях угрожающие масштабы, в стране оказалось на грани смерти более 40 миллионов человек.

Как всегда в годину испытаний на помощь народу пришла церковь. Было собрано 9 млн рублей в помощь голодающим, патриарх обратился к христианам за рубежом за помощью, и она пришла. Но большевистский ЦК принял решение воспользоваться голодом для нанесения удара по Православной Церкви. Основанием послужило письмо-директива Ленина от 19 марта 1922 года, обращенное к Молотову и адресованное членам Политбюро с ремаркой: «Строго секретно», где говорилось об уникальности сложившейся ситуации, позволяющей «оправдать» перед общественным мнением не только изъятие церковных ценностей, но и физическое устранение возможно большего числа священнослужителей: «Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать…». Вслед за этим и была развернута спланированная кампания преследований в отношении Церкви под предлогом «похода пролетариата на церковные ценности».

23 февраля 1922 года издан Декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей для нужд голодающих. Митрополит Вениамин с самого начала желал достичь компромисса с властью по этому вопросу. Он пришел на заседание комитета «ПОМГОЛ» (Помощи голодающим) в Смольный, где с 1917 года размещались городские власти. Его встретили благосклонно, и, казалось, было достигнуто взаимопонимание. Митрополит со слезами на глазах благословил комитет, говоря: «Мы все отдадим сами». Он готов был отдать для спасения умирающих от голода людей даже оклад с иконы Казанской Божьей Матери. Он смог договориться о том, что при изъятии ценностей должны присутствовать представители духовенства, а предметы, имеющие особое значение для верующих, могли заменяться аналогичным металлом по весу.

Однако на следующий день последовал окрик из Кремля в сторону «несознательных» петроградских товарищей, с тем, чтобы никаких совместных действий с церковниками не было – только война и только истребление.