Сердце вне игры - Никки Лоусон

день, и всегда находит способ заставить чувствовать себя лучше. Иногда кажется, что мы созданы друг для друга.

Что одновременно прекрасно и ужасно.

Я знаю, что если позволю себе, то смогу целиком и полностью влюбиться в этого мужчину. Такая любовь меняет жизнь… но она также может разрушить ее. Всякий раз, когда мы расстаемся, я не могу перестать думать о нем, а когда мы вместе, все, что я хочу — это чтобы время длилось вечно.

Мы вместе свернулись калачиком под простынями субботним утром, когда мой телефон на тумбочке вибрирует и появляется текстовое сообщение. Ноа все еще спит, и, хотя я не знаю точно, сколько сейчас времени, знаю, что ему еще не обязательно просыпаться, поэтому пытаюсь схватить свой мобильный, не разбудив его.

Я потерпела неудачу.

Как только подношу телефон к лицу, его глаза открываются, и он улыбается мне.

— Доброе утро, — бормочет Ноа, лениво целуя меня в губы.

— Доброе.

— Как давно ты проснулась?

— Всего несколько минут назад, — говорю ему. Мы меняем положение так, что я могу лечь на спину и прочитать только что полученное сообщение, а он уткнулся лицом в сгиб моей шеи, проводя носом по моей коже.

— Кто пишет тебе так рано утром? — спрашивает он, подавляя зевок.

— Мама. Она напоминает о дне рождения брата на следующих выходных. Хочет убедиться, что я все еще планирую приехать в город на вечеринку.

— Звучит как хорошее времяпрепровождение.

— Да, так и должно быть, — говорю я со смехом. — Хотя посмотрим, насколько хорошо мама исполнит желание Джоша. Он говорил ей около сотни раз, что просто хочет небольшую встречу с ближайшими родственниками. Джош пытается это сделать уже четвертый или пятый год подряд, и каждый раз она все равно устраивает ему пышную вечеринку. Она не слушает никого из нас. Это как навязчивое желание.

— Навязчивое желание?

— Ага. Я не знаю, что на нее находит, но как только она переходит в режим планирования вечеринки, ее философия превращается в «чем больше, тем лучше». Мама приглашает всю нашу большую семью, а также группу друзей семьи. Не дай Бог, она встретит кого-нибудь из своих знакомых в продуктовом магазине, когда планирует это, или она пригласит их тоже, независимо от того, знают они вообще Джоша или нет.

Ноа усмехается.

— Похоже, она веселая леди.

— Она такая, — соглашаюсь. — И я думаю, что Джош втайне любит большие вечеринки. Честно говоря, для него так лучше. Он немного застенчив, поэтому, когда намечается большая вечеринка и много всего происходит, он может просто спрятаться где-нибудь в углу и игнорировать всех. Если бы это была небольшая вечеринка, то каждый хотел бы поговорить с ним и спросить, что происходит в его жизни. — я ухмыляюсь. — Боже, он бы это возненавидел.

— Понятно, — Ноа поджимает губы и кивает. — Если я когда-нибудь встречу твоего брата, постараюсь не расспрашивать о его жизни, — он переворачивается на спину и закладывает руки за голову. Его темные волосы растрепаны после сна, несколько прядей торчат в разные стороны. — Мои родители никогда не устраивали мне настоящих вечеринок по случаю дня рождения, когда я был ребенком.

— Серьезно? — вздрагиваю, кладу телефон обратно на тумбочку и ложусь на бок лицом к нему. — Это так грустно.

Он поднимает одно плечо.

— Все равно. Я имею в виду, они устраивали вечеринки, но на самом деле они не чувствовались, как вечеринки, устроенные для меня, понимаешь? Было хреново. Как будто они использовали мой день рождения как предлог, чтобы пригласить всех своих богатых друзей и выпить дорогое вино. И они так и не подарили мне настоящий торт на день рождения. Это всегда был какой-нибудь изысканный десерт, который не хотел ни один ребенок, например, изысканные фруктовые пироги или мороженое-эспрессо без сахара в те годы, когда мама сидела на диете.

— Фу, — я высовываю язык. — Звучит ужасно. Моя мама всегда готовила нам наши любимые торты, и всегда было несколько разных видов мороженого и других сладостей.

— Должно быть это приятно.

Пока он говорит, на его лице появляется выражение разочарования, и я задаюсь вопросом, стоит ли перестать рассказывать о своем детстве и о хороших вечеринках по случаю дня рождения, которые у меня были. Провожу кончиками пальцев по жилистым мышцам его предплечья и жду, пока он посмотрит в мою сторону. Когда Ноа это делает, он ухмыляется.

— Извини, я на секунду задумался, — он невесело смеется. — Я только что вспомнил тот год, когда они вообще забыли о моем дне рождения.

— Они что? — я хмурюсь. — Одно дело — сделать день рождения вашего ребенка полностью посвященным вам и вашему эго, но совсем другое — вообще не помнить, что у него есть день рождения.

— Они забыли, — повторяет он, а выражение лица стало грустным. — И хуже всего было то, что я должен был предвидеть это. Они планировали поездку в хижину в Аспене и говорили об этом неделями. В преддверии их отъезда я все время думал, что они используют это как прикрытие. Никак не мог подумать, что они могли забыть о приближающемся моем дне рождения, поэтому решил, что поездка в Аспен была прикрытием для вечеринки-сюрприза или чего-то в этом роде.

— О нет, — шепчу я, и мой желудок скручивается.

Ноа кивает.

— Да, печально, правда? Я думал, что они пытаются отвлечь меня и что на мой особенный день у них действительно запланировано что-то грандиозное. Даже когда помахал на прощание и смотрел, как они садятся в городскую машину, в глубине души я продолжал думать, что они будут там, когда проснусь на следующий день, даря подарки и спрашивая, каково это, когда тебе уже девять лет.

— Но… этого не произошло, — тихо шепчу я. На самом деле это не вопрос, поскольку знаю, к чему идет эта история.

— Нет, — он выдыхает. — Они действительно ушли и забыли. И даже через несколько дней после того, как они вернулись из поездки, об этом никто не вспомнил. Мама ворвалась в мою комнату с подарком, который она явно купила по дороге домой из загородного клуба. Его запаковали в магазине, и это была игрушка, которая у меня уже