Психопатки. Психология женского зла - Лидия Бенеке
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
22 июля 1995 года, почти через девять месяцев после чистосердечного раскаяния, присяжные признают Сьюзан Смит виновной в двойном убийстве. Защита сделает все возможное, чтобы спасти ее от смертной казни. Дэвид, который глубоко скорбит по своим сыновьям, выступает за смертный приговор. Семья Сьюзан и многие из ее друзей просят пожизненного заключения, поскольку они, несмотря ни на что, считают психическое здоровье и тяжелую жизненную историю обвиняемой важными факторами, которые повлияли на ее окончательное решение убить Майкла и Алекса. 28 июля 1995 года Сьюзан приговаривается к «пожизненному заключению с правом на условно-досрочное освобождение через тридцать лет». Самое раннее, когда она сможет попросить об этом, — 2025 год. На тот момент ей исполнится пятьдесят три года.
Расстройство личности проявлялось и на протяжении следующих двух десятилетий пребывания Сьюзан в заключении: она неоднократно привлекала внимание сотрудников тюрьмы злоупотреблением психоактивными веществами, манипулятивным и сексуализированным поведением, членовредительством и попытками суицида. В повседневной жизни женщина ведет себя как всегда — приветливо и внешне прилично. Она даже пытается поучать других заключенных. Несмотря на то что Сьюзан, будучи детоубийцей, не имеет реальных перспектив занять высокое положение в тюремной иерархии, благодаря своему обаянию ей удается завоевать популярность у большинства осужденных. Кроме того, в тюрьме она усердно выполняет самую разную работу и остается на хорошем счету. На контрасте с таким примерным поведением неоднократно фиксируются нарушения тюремных правил, что лишает Сьюзан некоторых привилегий: в 2000 году у нее диагностируют заболевание, передающееся половым путем, из-за чего всплывает факт ее романа с пятидесятилетним надзирателем. За это мужчину на три месяца заключают под стражу. Всего через год сорокалетнего сотрудника исправительного учреждения также приговаривают к условному сроку за роман со Сьюзан. Очевидно, даже за решеткой она пытается удовлетворить свою потребность в близости с помощью секса, пусть и временно. Помимо романов с сотрудниками исправительного учреждения Сьюзан имеет сексуальные и романтические отношения с женщинами-заключенными. В то же время она активно поддерживает переписку с многочисленными друзьями за пределами тюрьмы, и те, по-видимому, иногда оказывают ей финансовую поддержку. Несколько раз ее ловят на употреблении марихуаны и других наркотиков. Неоднократно Сьюзан занимается членовредительством, нанося себе глубокие порезы на руках. В сорок лет, находясь в камере, она пытается покончить жизнь самоубийством — режет себе запястья. Плач Сьюзан привлекает внимание, и ей своевременно оказывают медицинскую помощь. Имеются сведения, что она не раз повторяла своим сокамерницам: «Ты не чувствуешь боли, когда режешь себя. Когда делаешь надрез, вся боль уходит».
В августе 2014 года со Сьюзан связывается журналист ежедневника State. Он хочет написать для своей газеты статью, приуроченную к двадцатилетию преступления, и дать Сьюзан возможность прокомментировать произошедшее со своей точки зрения. В январе 2015 года Сьюзан пишет ответное письмо. В нем она объясняет, что из-за внутренней проверки в тюрьме она получила сообщение только в ноябре, то есть уже после двадцатой годовщины ее преступления. Сьюзан добавляет, что, по ее мнению, задержка была преднамеренной, а затем объясняет, почему ей хотелось бы ответить ему вовремя:
Было тяжело слушать о себе сплошную ложь и не иметь возможности защититься. Это, мягко говоря, неприятно. Мистер Кэхилл, я вовсе не монстр, которым меня считает общество. Я далека от этого. В ту ночь что-то пошло не так. Это была не я. Я была хорошей матерью и любила своих мальчиков. Больше всего меня огорчает то, что люди думают, будто я причинила вред своим детям из-за мужчины. Это так далеко от истины. Мотива не было, так как это даже не было запланированным поступком. Я была не в своем уме…
Дальше в этом довольно коротком послании Сьюзан подробно описывает свои чувства и переживания. Она говорит, что солгала только потому, что не осмелилась признаться в содеянном своим родственникам. В конце концов, она действительно планировала покончить с собой и в предсмертной записке раскрыть, что она натворила. Однако в течение девяти дней после совершения преступления Сьюзан не пыталась убить себя. Вместо этого она изо всех сил стремилась обмануть следователей, средства массовой информации, общественность и свою семью. В завершение письма, адресованного журналисту, она сообщает, что была бы очень рада поработать над статьей и в следующий раз ему стоит писать ей лично, не ссылаясь на свою газету. В этом случае есть шанс миновать внутреннюю тюремную проверку. В конце письма она использует слово sincerely, которое в переводе с английского может означать как «с наилучшими пожеланиями», так и «искренне». Последнее значение подчеркивает мысль Сьюзан о том, что она больше никого не обманывает.
Как бы Сьюзан ни пыталась представить себя в более позитивном свете, ей это не удается. В письме четко прослеживается ее склонность к манипуляциям, озабоченность только своими чувствами, потребностями и имиджем. Она не пишет о том, как ей живется с чувством вины, не признается в мыслях о сыновьях, о том, что она убила их и отняла у них будущее. Даже после двадцати лет тюремного заключения Сьюзан не может осознать, что при всей своей внешней доброжелательности на самом деле она сосредоточена только на себе.
Сьюзан, несомненно, представляется такой, какой она желает быть и соответствующим образом себя описывает. Например, в объявлении о поиске друга по переписке она сообщает о себе следующее: «чувствительная, заботливая и добрая». Очевидно, она часто держится соответствующим образом, производя именно такое впечатление. Это позволяет ей еще со школьных лет располагать к себе окружающих. Но где та грань между ее настоящим поведением и выработанной стратегией, направленной на то, чтобы завоевывать расположение людей и манипулировать ими в максимально возможной степени? Этого, вероятно, не знает даже сама Сьюзан. Все сказанное ею свидетельствует о том, что ее способность по-настоящему проникаться к другим людям и искренне сопереживать ограничена. Сьюзан, похоже, не осознает этого дефицита, как и многих других своих внутренних
