Коптский крест. Дилогия - Борис Батыршин

  - Ну, ладно, - вздохнул Ваня - паломники так паломники. Вообще- то они ничего, прикольные. Я вон столько наснимал, потом покажу. Кстати, Триполи - это же вроде, в Ливии? Там еще Каддафи был...

  - Это другой Триполи. Нефтяной порт. - ответил Олег Иванович. - А этот стоит на отдалении от побережья; рядом порт, Эль-Минья. Туда наш пароход и направляется. В средние века было даже графство такое, "Триполи", крестоносцы основали.

  - Очередной разрыв шаблона. - вздохнул Иван. - И чего только не узнаешь в этих диких временах...

  *******************************************

  Из путевых записок О.И. Семенова.

  ...Перед отъездом посетили представителя Православного Палестинского Общества. Получили у весьма представительного господина брошюру для ознакомления, а заодно он предупредил, чтобы мы не рассчитывали на размещение в Триполи и Маалюле: в этом году наплыв паломников, и все, вероятно, уже занято, придется обращаться к грекам.

  Выезд из России за границу вообще сопряжён с изрядными хлопотами по части паспорта; однако ж, иностранные подданные, тем более, американцы, от этого избавлены. В сём обстоятельстве можно найти некоторую выгоду - все сомнения, касающиеся нашего въезда на территорию Империи через Баку после эдакого вояжа канут в Лету. Однако - к делу.

  Поездка на поезде до Одессы, первым классом, требует отдельного описания в духе "географических" романов конца 19 века. Классное купе превосходно; даже в СВ* я не встречал ничего хотя бы близко подобного. Как тут не вспомнить "Отель" Артура Хейли: "реактивные самолеты покончили с привычкой путешествовать с комфортом". Верно - стремление сократить, как только возможно, время пребывания в пути, свело на нет ухищрения по обеспечению удобств пассажиров - доехали, и хорошо.

  ##* СВ - спальный вагон. Наиболее комфортная категория жд вагонов в советские времена.

  В купе имелось что-то вроде "санузла", отделенного от основного пространства раздвижной дверью; обилие бронзы, бархата и лакированного дерева наводило на мысль о дорогой гостинице. Трясло, впрочем, немилосердно - комфорт комфортом, а прогресс - прогрессом. Вагонные рессоры тут далеки от совершенства.

  Путь до Одессы занял 3 дня. На станциях поезд подолгу стоял - брали воду и уголь в тендер. Запах каменноугольной гари, знакомого путешественникам наших дней разве что по аромату вагонного "титана", здесь вездесущ; кажется, что это амбре будет теперь преследовать нас всю оставшуюся жизнь.

  На остановках торгуют всякой снедью - в невообразимых количествах всякую снедь. Припоминались 90-е годы, поездки в Казань и Новосибирск - и чудовищные барахолки на перронах; помнится, на одной из станций, неподалеку от Гусь- Хрустального торговали хрусталем, вплоть до люстр и, почему-то, огромными мягкими игрушками. Здесь, как и у нас, торговцы отдают предпочтение всякого рода мелким поделкам, дешевым книжкам для развлечения скучающей в дороге публики, ну и, разумеется, всякого рода съестному. Бублики, жареные куры, вареная картошка с укропом и золотым растаявшим маслом, рыба всяких видов, молоко, квас, сельтерская в цветных бутылках, сайки, плюшки, ветчина....

  Стоит отметить, что классные вагоны цепляются к поезду в особом, раз и навсегда установленном порядке - и разносчики, отлично его зная, заранее выстраиваются на перроне согласно "табели о рангах" своего товара: одно предлагают чистой публике из синих и желтых мягких вагонов, а другое - простонародью, заполонившему зеленые "жесткие".

  Вагон- ресторан... тут остается только умолкнуть. Воистину, высокое искусство путешествий с истинным комфортом в наши дни утеряно.

  Еще в Москве мы решили присоединиться к большой группе паломников, следующих в Палестину - и оставаться с ними до удобного нам момента (по- видимому, до Триполи). Палестинское общество предлагало паломникам своего рода "турами", включающими в себя и билеты на поезд до Одессы, поездку морем и далее, уже на Святой Земле - путешествие караваном. Большая часть паломников, люди простого сословия, ехали в жестких вагонах. Из классных пассажиров, в первый же день путешествия, удалось познакомиться с двумя волжскими купцами, как оказалось - родными братьями.

  Братья рослые, с типично русскими физиономиями; оба уже в летах. Путешествовали они в сопровождении приказчика; один вез с собой дочь средних лет. Старший, Семен Иванович, крепкий старикан, оказывается, уже четырежды побывал в Иерусалиме. Тут стоит отметить, как поменялись нравы российского торгового сословия за 128 лет! Потомки этих купчин будут, по четыре раза кряду, ездить, разве что, на Мальдивы, а тут...

   Семен Иванович поведал, что едет в Палестину совершенно уверенно, наперёд зная, что греки его примут с распростёртыми объятиями. Это было неожиданно: готовясь к путешествию, мне не раз приходилось слышать о греках много худого - об их бесстыдных поборах с паломников, о корысти и готовности зарабатывать деньги на христианских святынях. Но уже позже, на пароходе, другие паломники пояснили - богатый купец, всякий раз бывая в Иерусалиме, оставлял у греков не одну тысячу рублей; да и на большие праздники присылал богатые подарки. Конечно, греки, обхаживали своего благодетеля! А тот и рад: в России епископ - лицо для простых смертных недоступное; его, если и видят, то лишь в кафедральных соборах во время богослужения. А наш купец в Святом Граде имеет доступ не только к митрополиту, но даже к блаженнейшему патриарху. Тщеславие всегда тщеславие! Как не вспомнить о новорусских дельцах, готовых любые деньги выложить в Каннах за приглашение на банкет со звездами кинофестиваля. Нет, решительно, времена меняются, а люди остаются прежними.

  На вокзале, в Одессе, паломников прямо на перроне встретили афонские монахи - и принялись приглашать в свои подворья. Поскольку мы решили пока что следовать общему поведению - то пошли за монахом Пантелеймоновского монастыря. На привокзальной площади приезжих немедленно окружили комиссионеры дешевых одесских гостиниц. Все, как один, зазывали: "У монахов грязно, да и не дешевле!"- хватали за рукава, делали попытки вырвать поклажу из рук носильщиков и оттащить к заполонившим вокзальную площадь пролеткам.

  Однако же, притязания комиссионеров были отвергнуты - благо, монастырская гостиница располагалась тут же, напротив вокзала.

  Номер оказался весьма скромный, с самой, что ни на есть, непритязательной обстановкой. Паломникам из простонародья отводились общие спальни; зайти туда означало подвергнуть нешуточному испытанию нашу решимость и далее путешествовать в обществе богомольцев. Постели в номере были сомнительной чистоты; заранее зная об этом обстоятельстве, мы запаслись собственным постельным бельём.

  Распоряжался всем здоровенный монах, с елейным голосом - впрочем, это вообще особенность духовного сословия. Он собирал с богомольцев заграничные паспорта и деньги, по рублю с каждого - за "прописку" у турецкого консула. Однако же, узнав, что имеет дело с американцами, слуга божий отстал, одарив нас на прощанье весьма недоверчивым взглядом.

  *******************************************

  - Ох, и барахла же у нас! - Ваня окинул взглядом гору баулов, кофров и чемоданов. - Будто переезд, а не поездка на какие-то жалкие два месяца!

  - А чего ты хотел? - резонно заметил Олег Иванович. Во первых, глобализация еще не случилась - ни тебе дьюти фри, ни торговых сетей и "МакДональдса" в любом задрипанном городишке. Все надо везти с собой. А, во вторых, не настала еще эпоха реактивных лайнеров; за перевес багажа денег не берут. Вот люди и изощряются, как могут. - И он ткнул носком туфли в обитый медью уголок монументального кофра.

  - Да уж, - уныло подтвердил Иван. - Не дай Бог такое на себе переть... тут, пожалуй, сама тара побольше груза потянет.

  - А как иначе? В местных поездах - сам помнишь, как трясет. Про гужевой транспорт вообще молчу. Учти, нам, может, и на верблюдах предстоит ехать, а это, доложу я тебе, та еще радость. В пароходах багаж грузят без затей, навалом. Так что, массивные чемоданы и кофры - единственная гарантия хоть что-то довезти в сохранности. Материалы, опять же, самые простые - кожа, фанера, клеенка. И никакого тебе ударостойкого пластика.

  В самый массивный кофр путешественники упаковали арсенал, а так же кое- какой запасец "особых штучек" из двадцать первого века. Были здесь и два бронежилета третьего класса - не бог весть что, но все же...

  Кое-что, из числа самого необходимого, пришлось рассовать по карманам и рюкзакам. Ваня до последнего сражался за право экипироваться изделиями двадцать первого века - и настоял-таки на своем! В итоге, кроме горы "аутентичного" багажа, мальчик запасся парой небольших тактических рюкзаков вполне нейтрального цвета "дарк койот". Выглядели рюкзаки, конечно, весьма предосудительно - во всяком случае, на перронах вокзалов Российской Империи. А потому, Олег Иванович настоял, чтобы амуницию из будущего до поры упаковали в парусиновые баулы. А на Ближнем Востоке и Африке, рассуждал он, видели и не такое - судя по многочисленным фотографиям конца 19 века, снаряжение европейских путешественников отличалось порой весьма экзотическим видом. Точно так подошли и к выбору одежды. До поры отец и сын щеголяли в местном платье: в светлых парусиновых костюмах, парусиновых же туфлях и шляпах-панамах. А в багаже ждала своего часа походно- полевая одежда двадцать первого века; конспирация конспирацией, а подвергать риску здоровье лишний раз не следовало. Фасон и цвета были выбраны самые нейтральные - бермуды цвета песчаного хаки, такие же рубашки-безрукавки, неизменные пробковые шлемы, жилеты-сетки и высокие "пустынные" "коркораны". Все это вполне вписывалось в образ богатых европейских путешественников. Для убедительности Олег Иванович начал даже отпускать бороду - та немилосердно чесалась, изводя своего обладателя. Да еще и жара... однако, приходилось терпеть; посреди сирийской пустыни непременно возникнут перебои с водой для бритья.