Тайны серебряного века - Анатолий Терещенко

Но вернемся к результатам вербовочных бесед Ковальского со Скоблиным и Плевицкой. Не будем вдаваться в подробности вербовочного разговора агента ОГПУ Ковальского.

Наверное, был и последний вопрос Ковальского к Скоблину, очевидно, такого порядка:

— Я жду теперь от тебя прямого ответа — ты с нами или против нас? Ответ со слезами на глазах был однозначен — с вами!

Разными авторами он подается по-разному. Главное, они — Скоблин и Плевицкая — дали согласие на негласное сотрудничество.

Генерал Скоблин 10 сентября 1930 года в присутствии Ковальского написал в ЦИК СССР заявление с просьбой о персональной амнистии и предоставлении советского гражданства, в котором он брал на себя обязанность быть секретным помощником органов ОГПУ. По всем правилам оперативного жанра, он написал подписку о добровольном желании оказывать помощь оперативникам госбезопасности с обязанностью в первую очередь сообщать «…о всех действиях, направленных к подрыву мощи Советского Союза, которые мне будут известны». В конце расписки он написал, что будет «…хранить в тайне факт сотрудничества с органами советской разведки и все исходящие документы… подписывать псевдонимом «Фермер». Те же самые действия повторила и Надежда Плевицкая, ставшая теперь для советской разведки «Фермерша».

С этих пор в штабе РОВС заработала агентурная пара, которая, практически вместе с другими советскими «кротами», буквально вывернула наизнанку все Белое движение за границей. Теперь перед ГПУ, а потом и ОГПУ многих тайн РОВС не существовало.

Жалованье ему положили небольшое по меркам сегодняшнего времени — всего 200 американских долларов. Но по тому периоду покупательная способность этих денег была совсем иная, чем сегодня.

А дальше для наших героев понеслась другая, двуликая жизнь.

Скоблин как агент ОГПУ, а затем НКВД помог своей информацией ликвидировать органами государственной безопасности боевые кутеповские дружины. По его наводке было арестовано 17 агентов-террористов, заброшенных в СССР, и установлено 11 явочных и конспиративных квартир в Москве, Ленинграде, Закавказье. Он способствовал прояснению обстановки в связи с грызней внутри РОВС, в частности попытки генерала Шатилова снять с должности руководителя союза генерала Миллера, и др.

Так, о роли генерала П. И. Шатилова «Фермер» доносил в Москву:

«Главную роль во всем РОВС играет генерал Шатилов, который, пользуясь своим влиянием на генерала Миллера, держит все и всех в своих руках. Практически РОВС — это он. Миллер — представительство…»

В народе говорится: не суди, да не судим будешь. Скоблин совершил тайное предательство в отношении своих товарищей по Белому движению, осудив их своеобразно — ради денег став агентом ОГПУ, а потом НКВД. Действительно, переубедили его не столько идеями, сколько деньгами. Он, наверное, верил, что сумеет перехитрить свою контрразведку, что план операции будет выполнен без помарок и он не оставит следа для подозрений в его причастности к «мокрому» делу. Так, во всяком случае, его заверяли те, кому было поручено осуществить захват руководителей РОВС. Но не получилось с захватом Миллера, — пришлось срочно ретироваться, удирать через Францию в Испанию, где в это время было много советских волонтеров, принимавших участие в гражданской войне на стороне республиканцев.

После того как Скоблин бежал, его жену Надежду Плевицкую арестовало французское Второе бюро — контрразведка. В ходе обыска на квартире нашли доказательства сотрудничества четы с органами госбезопасности СССР. Ее обвинили в оказании помощи НКВД, в чем она под воздействием неопровержимых улик и допросов «с пристрастием» вынуждена была признаться.

Певица, которой казалось, что они с мужем выбрались из заточения невзгод, поправили свое материальное положение и собрались вернуться на Родину не только прощенными Советской властью, но и с заслугами на тайном фронте, оказалась в каменном мешке.

«Это конец, отсюда мне не выбраться, — повторяла раз за разом вчерашняя прима концертных подмостков, которую знала не только вся Россия, но и Европа с Америкой. — Как это могло случиться? Наследили? Нет, после акции против Миллера нас элементарно подставили. Мы уже не нужны были никому, в том числе и тем, кто обещал уладить нашу жизнь. Но, увы, гражданская война с нашим участием продолжалась… Сегодня она для меня закончилась здесь — в каземате…»

Не только Гражданская война, но и сама жизнь скоро завершится для всенародно любимой певицы. Она была осуждена в 1937 году французским судом на 20 лет каторжных работ за соучастие вместе с мужем в похищении из Парижа руководителя РОВС белого генерала Евгения Миллера.

Президент Франции Альберт Лебрен отказался ее помиловать. По одним данным, Плевицкая умерла в женской тюрьме в местечке Ренне. По другим — она была 1 октября 1940 года расстреляна гитлеровцами в период их оккупации Франции.

А какова же судьба самого Скоблина? В настоящее время существуют две основные версии.

Первая версия — он был убит агентами, находившимися на связи у сотрудников НКВД в Испании, руководимыми Орловым, — Фельдбиным, Серебрянским и Эйтингоном. Способ физического устранения — сброшен над морем со специально зафрахтованного самолета при перелете из Парижа в Барселону. Он стал засветившимся сексотом, опасным свидетелем для советских властей. Только поэтому после похищения руководителей РОВС генералов Кутепова и Миллера стал не столько ненужным, сколько опасным для разведки.

Надо учесть и то обстоятельство, что по дипломатическим каналам и через СМИ в первом и во втором случаях кремлевские власти полностью открещивались от операции по похищению белых генералов, а Скоблин мог где-то проговориться.

План операции по его ликвидации, подготовленный Орловым и Серебрянским, тут же был отправлен в Москву начальнику ИНО НКВД (внешняя разведка. — Авт.) Слуцкому. По согласованию со Сталиным, руководитель разведки утвердил план уничтожения Скоблина.

Вот текст телеграммы Слуцкого:

«Париж. Шведу и Яше. Лично.

Ваш план принимается. Хозяин просит, чтобы все прошло чисто, а у жены «Тринадцатого» (под таким номером Скоблин проходил по плану. — Авт.) создалось впечатление, что с ним все в порядке и он дома».

Под домом имелся в виду Советский Союз…

После побега Скоблин прибыл на одну из явочных квартир. В ней его ждали двое агентов НКВД.

— Скорее в автомобиль, иначе нас застигнет погоня, — скомандовал высокий шатен, лихорадочно то ли от волнения, то ли по привычке мнущий свой картуз с широким квадратным козырьком.