10 гениев литературы - Елена Кочемировская

Вообще, на оценку творчества Достоевского всегда влияли господствующие идеологические установки. Особенно ярко это видно на примере романа «Бесы», в котором Достоевский давал свое видение сущности социализма и социалистов. В советский период христианский взгляд на человека, лежащий в основе романа, игнорировался, а писателя упрекали в «ошибках», «предвзятости», «противоречивости», «реакционности» и т. д. Фактически прижизненная травля писателя в России повторилась через много лет после его смерти.

В. И. Ленин называл «Бесы» «реакционной гадостью» и бесполезной «дрянью». Нарком просвещения А. Луначарский объявил, что любить Достоевского как своего писателя может только та часть интеллигенции, которая не приемлет революцию и «судорожно мечется перед наступающим социализмом»: «Никак нам нельзя учиться у Достоевского. Нельзя сочувствовать его переживаниям, нельзя подражать его манере. Тот, кто поступает так, то есть кто учится у Достоевского, не может явиться пособником строительства, – он выразитель отсталой, разлагающейся общественной среды. Для нового человека, рожденного революцией и способствующего ее победе, пожалуй, почти неприлично не знать такого великана, как Достоевский, но было бы совсем стыдно и, так сказать, общественно негигиенично подпасть под его влияние». В то же время, если верить анекдоту, тот же Луначарский предложил сделать на постаменте памятника писателю надпись «Достоевскому от благодарных бесов».

Появился термин «достоевщина», а «социально вредного», по определению М. Горького, автора «прорабатывали» на 1-м съезде советских писателей: «Мы могли бы его судить как наследники человечества, как люди, которые судят изменника». И. Ильф и Е. Петров издевательски вывели Ф. М. Достоевского в качестве отца Федора Вострикова, одного их персонажей «Двенадцати стульев».

В учебниках о Достоевском писали как о «лживом апологете самодержавия», «фарисейском проповеднике религиозной морали» и – одновременно – «глашатае человеконенавистничества». Критики недоумевали: «Как могло такое мировоззрение, столь беспомощное в оценке действительных процессов истории и современности, сочетаться с таким значительным по своему содержанию искусством?»

На Западе ситуация была не намного лучше. Достоевский провозглашался то предшественником модернизма, то глашатаем своеволия и бунта, то поборником индивидуализма и сильной личности – в зависимости от идеологической направленности того или иного течения. Экзистенциалисты считали его, наряду с Кьеркегором и Ницше, своим родоначальником. Фрейдисты и структуралисты подвергали его творчество произвольным и усеченным интерпретациям, выводя одних героев (Раскольников, Ставрогин, Иван Карамазов) на передний план, и «забывая» о существовании других (Мышкин, Зосима, Алеша Карамазов).

А ведь Достоевский впервые в литературе столкнул великое и ничтожное в человеческой душе и поступках, показал, что они составляют неразрывное единство, ибо «атмосфера души человека состоит из слияния неба с землею». Его мысли об иерархии ценностей, о связи тайных движений души с результатами внешней деятельности, об иллюзорности социальных условностей и репутаций, об опасности пропаганды и рационалистического познания мира стали исходными пунктами для многих психологических школ и философских течений XX века. Однако, по мнению Ф. Тарасова, большинство философских и эстетических течений XX века, несмотря на большие различия, «одинаково оказываются в плену предвзятых схем и укороченных подходов к творчеству Достоевского, «вчитывают» в его произведения собственные представления о мире и человеке». Как справедливо заметил С. Рассадин: «Достоевского никто не может вычеркнуть из культурной памяти, обогнуть, но он – мешает. Даже тем, кто пытается ему подражать».

Толстой Лев Николаевич

Толстой прожил свои восемьдесят лет и стоит теперь перед нами как огромный, покрытый мхом скалистый обломок другого исторического мира…

Лев Николаевич Толстой – знаменитый писатель, достигший небывалой в истории литературы XIX века славы. В его личности соединились великий художник и великий моралист. «Какой из этих двух Толстых, поэт или моралист, завоевал большую популярность в Европе, было бы не легко определить, – писал Л. Троцкий в 1908 году. – Несомненно во всяком случае, что сквозь снисходительную усмешку буржуазной публики над гениальной наивностью яснополянского старца проглядывает чувство своеобразного нравственного удовлетворения: знаменитый поэт, миллионер, один из «нашей среды», более того: аристократ – по нравственным побуждениям носит косоворотку, ходит в лаптях, колет дрова. Тут как бы некоторое искупление грехов целого класса, целой культуры. Это не мешает, конечно, каждому буржуазному колпаку смотреть на Толстого сверху вниз и даже слегка сомневаться в его полной вменяемости».

Ни одному из выдающихся русских писателей судьба не подарила такой долгой жизни, какую прожил Лев Николаевич Толстой. Он родился через три года после восстания декабристов, а умер за семь лет до революции 1917 года. За шестьдесят лет писательского труда и общественной деятельности Толстой создал огромное литературное наследие: романы, десятки повестей, сотни рассказов, пьес, трактат об искусстве, множество публицистических и литературно-критических статей, написал тысячи писем, тома дневников. Целая эпоха русской жизни отразилась на страницах книг Толстого, прославив имя писателя во всем мире.

Впрочем, в России древний аристократический род Толстых был известен задолго до Льва Николаевича. Толстые – старинный дворянский род, происходящий, по сказаниям, «от мужа честна Индриса», выехавшего «из немец» в Чернигов в 1353 году, с двумя сыновьями и с дружиной из трех тысяч человек. Он крестился в православие, получил имя Леонтия и стал родоначальником нескольких дворянских фамилий. Его правнук, Андрей Харитонович, переселился в Москву и получил от Василия Темного прозвище Толстого.

Прапрадед провозвестника гуманистических идеалов, Петр Андреевич Толстой, служил в 1683 году при дворе и был одним из главных зачинщиков стрелецкого бунта. После падения царевны Софьи он перешел на сторону императора Петра, но тот долго не доверял Толстому. Рассказывают, что на веселых пирах царь любил сдернуть парик с его головы и, ударяя по плеши, приговаривать: «Головушка, головушка, если бы ты не была так умна, то давно бы с телом разлучена была».

В 1717 году П. А. Толстой оказал царю услугу, навсегда упрочившую его положение: он, запугивая и давая ложные обещания царевичу Алексею, убедил его вернуться из Италии в Россию. За деятельное участие в следствии, суде и тайной казни царевича Толстой был награжден поместьями, поставлен во главе Тайной канцелярии и стал одним из доверенных лиц государя.