Алина в Стране Чудес - Владимир Контровский

А я вдруг поняла, что мой супруг — увы, уже бывший, стопудово, — вовсе не копирует манеру киношных злодеев (добродеев), которые перед тем, как прибить хорошего (плохого) парня, долго и нудно рассказывают ему, за что он будет убит (типа как он всех достал), а также каким образом. Нет, Шумву-шах просто объяснял ребёнку, почему его ставят в угол и на неделю лишают удовольствия погонять монстров на компьютере. И ещё я поняла, что эххи по своему развитию гораздо выше людей, и что мои попытки стать повелительницей мира, населённого подобными существами, были непролазно наивным, а попросту говоря — идиотскими. И мне захотелось заплакать от острой жалости к себе, любимой…

Но потом пришла и начал нарастать злость: они мне ещё морали будут читать, гады эххийские, — типа перевоспитывать!

— Мы никого не перевоспитываем, — отозвался король, и я только теперь въехала, что он читает меня как раскрытую книгу, — мы помогаем сделать выбор. Эххи не вмешиваются в судьбы других миров — это дело Следящих, — но ты, Алина, пришла в наш собственный мир, пришла незваным и нежеланным гостем, и мы вправе защищаться. Собственно говоря, дело простое: ты натворила более чем достаточно и заслужила смерть. И я просто послал бы тебя на плаху и не стал бы беспокоить по столь ничтожному поводу достойную Окостенеллу и достойного Причесаха, — он поочерёдно взглянул на властительницу и стража, — если бы не одно обстоятельство.

Я насторожилась — неужели моя удача меня всё ещё не покинула?

— К счастью для всех нас — для всех четверых — ты, Алина, невольно совершила одно доброе дело, и поэтому я, верховный правитель Полуденной стороны, нахожу возможным проявить к тебе снисхождение и сохранить тебе жизнь.

"Что ещё за доброе дело, блин? — недоуменно подумала я, судорожно роясь в памяти. — Что-то ничего такого я в упор не припомню…".

— А ты и не можешь этого помнить, — король впервые за всё это время улыбнулся, — ты ведь, как я сказал, совершила его невольно, сама того не зная.

Я уставилась на Шумву-шаха в полном недоумении — он что, шутки шутит, что ли?

— Нет, Алина, никаких шуток. А дело в том, что много лет назад мы с Неллой, — он снова посмотрел на магессу, и я заметила в его глазах тёплые искорки, — хотели пожениться. Но вот ведь какая незадача — мы оба были упрямы, и нам непременно надо было определить, кто из нас главнее. И нашла коса на камень, как говорят в твоём мире. Дело дошло до того, что я в пылу нашей очередной ссоры сказал Нелле, что я лучше женюсь на первой встречной девушке из самого примитивного мира, чем назову своей женой такую высокомерную особу, как она.

— "Любая девчонка из любого варварского мира гораздо лучше тебя", — спокойно процитировала ликатесская властительница, — так ты сказал, Шум.

— Я всегда восхищался твоей памятью, Нелль. Да, именно это я и сказал, а она — она запомнила, и помнила почти сто лет, пока в нашем мире не появилась ты, Алина.

"Так вот оно в чём дело! — догадалась я. — Окостенелла послала меня к королю только для того, чтобы показать ему, какими бывают девушки из параллельных миров! Так вот что она имела в виду, когда говорила мне тогда, в Ликатесе: "Аура у тебя что надо, и вообще ты существо… своеобразное — я покопалась в твоём сознании…". Ай да ледяная магесса — вот это интрига, блин горелый!".

— Именно так, — ответила Окостенелла, но её направленный на меня взгляд отнюдь не потеплел. — Я рассчитывала, что этот знаток женской натуры на живом примере убедится, какими вообще бывают женщины, и поймёт, что сказал мне тогда самую настоящую чушь.

— И в конце концов, — добавил Шумву-шах, — так оно и вышло.

— В конце концов? — Глаза магессы полыхнули кошачьим зелёным огнём, и мне вновь почудилось, что ногти на её руках превращаются в когти. — Ты, мудрый маг, один из лучших магов Эххленда, не смог разобраться сразу, что представляет собой это чудо из дикого мира? Тебе понадобилось для этого вести её под венец!

— Ну что ты, Нелль, — король заметно смутился. — Не мог же я сразу выворачивать её наизнанку — у меня не было на это никаких оснований! Девушка как девушка, и я…

— …и ты оценил её смазливую мордашку и захотел увидеть эту мордочку на своей подушке! Конечно, где уж тут думать о сканировании памяти или о контроле над мыслями! Тебе непременно надо было дождаться, пока эта дрянь не затеет против тебя заговор и не попытается оклеветать твоего сына, и только потом… Эх, вы, мужчины! Эта тварь украла у меня твои ласки, которые принадлежали мне — по праву любви! — Окостенелла перевела на меня свой горящий взгляд, и я невольно поёжилась. Хорошо, что мы с разъярённой магессой не наедине — Шумву-шах и особенно Причесах не дадут этой бешеной кошке порвать меня на клочки без суда и следствия.

— Нелль, ну не надо… — король попытался образумить разбушевавшуюся магессу, но видимого результата не наблюдалось.

— Позвольте вмешаться, достойные, — вклинился в назревавший скандал Причесах. — Вы скоро поженитесь, и тогда у вас будет уйма времени для выяснения отношений, верно? А сейчас мы должны решить судьбу Алины — ведь мы для этого собрались.

— О твоей склонности к всепрощению ходят легенды, достойный страж, — ядовито заметила Окостенелла, однако не стала раскручивать дальше полнометражный сценарий типичной семейной ссоры (по всей вероятности, поняла, что Причесах прав — король от неё всё равно не отвертится).

— Итак, — Шумву-шах приободрился и снова стал королём, а не обычным мужем, которого шпыняет ревнивая жена, — благодаря твоему появлению в нашем мире, Алина, мы с Неллой наконец-то поняли, что не можем жить друг без друга — это и есть то самое доброе дело, невольно совершённое тобой, о котором я говорил. Двум половинкам единого целого нет никакого смысла выяснять, кто из них важнее. Это так же бессмысленно, как спор между правой и левой руками: ясно ведь, что однорукий — это инвалид. К сожалению, даже магам для понимания этой простой истины иногда требуются десятки, а то и сотни лет. Но мы с Неллой это поняли, и во многом именно из-за тебя, Алина.

А я смотрела на Окостенеллу и не верила своим глазам: во взгляде ледяной магессы, направленном на Шумву-шаха, яснее ясного читались теплота и… любовь! Да, да, любовь — вот уж никогда бы не подумала, что Окостенелла способна любить и хранить свою любовь в течение стольких лет. Теперь понятно, почему она отказала Хруму… И мне стало завидно — я даже забыла о том, что моя собственная судьба далеко ещё не решена.

— И более того, — продолжал между тем его величество, — наш брак с Неллой станет спасительным для Эххленда. Муж и жена — одна сатана, так ведь у вас говорят? И поэтому…