Категории
Самые читаемые
PochitayKnigi » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Охота на нового Ореста. Неизданные материалы о жизни и творчестве О. А. Кипренского в Италии (1816–1822 и 1828–1836) - Паола Буонкристиано

Охота на нового Ореста. Неизданные материалы о жизни и творчестве О. А. Кипренского в Италии (1816–1822 и 1828–1836) - Паола Буонкристиано

Читать онлайн Охота на нового Ореста. Неизданные материалы о жизни и творчестве О. А. Кипренского в Италии (1816–1822 и 1828–1836) - Паола Буонкристиано

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 103
Перейти на страницу:
ее завидном физическом и духовном здоровье – скончалась 5 марта 1890 года после жизни, полной труда и борьбы за существование, после двух замужеств и рождения десяти детей: ее смерть была зарегистрирована в списке умерших коммуны Рим; из записи следует, что она скончалась в семь пятнадцать вечера в своем жилище в переулке Виколо дель Мачелло, в двух шагах от Пьяцца дель Пополо, а о ее смерти сообщили властям ее зятья Доменико далла Торре и Пьетро Бизони, мужья Франчески и Корнелии Теодоли, соответственно743. Проведенные нами исследования позволили установить, что Мариучча была похоронена на кладбище Верано, в капелле семейства Теодоли, существующей и по сей день744 (см. ил. 33).

Единственная внучка Кипренского, дожившая до зрелых лет, Аньезе, 8 июля 1886 года вышла замуж за римского ювелира Антонио Бруджотти, о котором нам известно, что он был ровесником ее отца Винченцо; вероятно, она познакомилась с ним в начале 1880‐х745, поскольку он был соседом семьи Бураттини в том доме, где она проживала. У супружеской пары не было детей: Бруджотти умер в 1901 году746, а его вдова больше не вышла замуж, так что род Кипренского в его нисходящем потомстве угас в четыре часа утра 14 октября 1917 года со смертью пятидесятичетырехлетней Аньезе Бураттини, последовавшей в ее доме на Виа ди Борго Веккио747.

Заключение

Искусству я учу,

А наши критики меня искусству не научат748.

В 1938 году искусствовед Павел Давыдович Эттингер пожаловался на скудость сведений о втором пребывании Кипренского в Италии и заметил, что «Будущему автору фундаментальной монографии о жизни и творчестве Кипренского с этой точки зрения предстоит довольно кропотливая задача»749. Почти через полтора века мы должны констатировать, что несмотря на периодически появляющиеся работы, посвященные жизни и творчеству художника, остается еще много аспектов исследования и много пока что безответных вопросов, касающихся обоих его пребываний в Италии. В течение трех лет мы собрали массу примечательных и по качеству, и по количеству материалов, которые позволили, с одной стороны, конкретизировать представления о некоторых эпизодах жизни художника, а с другой – расширить панораму его биографии.

Вопреки всем ожиданиям, личность Кипренского, вырисовывающаяся из этого комплекса документов, отмечена парадоксальной гармонией противоположностей: с одной стороны – известная эксцентричность и иронический склад характера, с другой – дисциплина, самоотречение в творчестве, предельный альтруизм; с одной стороны – кокетливость и склонность к прекрасному полу, с другой – постоянство и преданность Мариучче. И даже если мы не принадлежим к числу рьяных опровергателей того образа художника, который на протяжении двух веков складывался на основании мемуарно-очерковой традиции, то все же нам кажется, что тот его образ, который намечается в новых документах, от традиционного существенно отличается. И единственное, в чем Кипренского, как нам кажется, можно упрекнуть – это некоторая наивность и отсутствие практического здравомыслия.

Вообще, голых фактов, как кажется, вполне достаточно, чтобы набросить на образ художника темную вуаль: влекущие против течения бурный темперамент и известная богемность; несчастная молодая женщина, трагически погибшая в его доме и маленькая девочка, на протяжении долгого времени оспариваемая у недостойной матери. Зачем добавлять к этому еще и самовлюбленность, ребячество, манию величия, жестокость и убийственное безумие, инцестуозные чувства, педофилию – и бог знает, что только еще не вменялось в вину Кипренскому? Однако его сама по себе неординарная личность стала объектом своего рода дисморфии в интерпретациях, и эта дисморфия достигла своего апогея в начале XX века в утверждениях художника и искусствоведа Александра Николаевича Бенуа, лапидарных в той же мере, что и близоруких:

Несчастным переломом в его жизни является поездка на 33‐м году в Италию. <…> Кипренский, наш дивный, прекрасный мастер живописи, принес свой божественный дар в жертву всепожирающему истукану ложно-классической скуки и академической порядочности <…>. Как раз тогда, в Италии, с Кипренским произошла снова самая романтическая история. Он увлекся малолетней очаровательной девочкой-натурщицей, увлекся так сильно, что решился выкупить ее от развратных родителей, отдал на воспитание в монастырь, приехав в Россию затосковал по ней, не выдержал, вернулся, с трудом отыскал и, наконец, женился на своей Мариуле. Все это он проделал несмотря на бесчисленные препятствия, прибегая к похищениям, впутываясь в неистовые скандалы, возясь с цыганами, монахами, кардиналами, преданными друзьями и коварными врагами <…>. Умер Кипренский 5/17 октября 1836 г., спустя три месяца после своей женитьбы, как будто и в этом оставаясь верным своей неугомонной и отчасти неудачнической натуре750.

В западноевропейской критике с Бенуа, во многом повторяя его характеристики Кипренского, перекликнулся в 1911 году французский писатель, по происхождению одессит, Михаил Осипович Ашкинази, опубликовавший под псевдонимом Мишель Делин статью о Цветковской галерее, богатой частной коллекции, которую меценат Иван Евменьевич Цветков подарил Москве двумя годами раньше:

В 1816 г. Кипренский отправился в Италию. Ложный классицизм и прилизанность царили тогда в Европе, и под их несносным влиянием Кипренский изменил манеру и утратил свои лучшие достоинства <…>. Была ли эта внезапная метаморфоза следствием страсти, которой Кипренский воспылал к своей натурщице, очаровательной чочаре с Испанской площади? Русский художник выкупил девушку у ее родителей, которые ее бесстыдно эксплуатировали, и поместил в обитель, где она получила воспитание. Потом он вернулся в Россию; но он тосковал по своей прелестной натурщице и вернулся в Рим, чтобы вновь увидеться с нею. Увы, клетка была открыта, а птичка упорхнула. Кипренский принялся искать ее с великим терпением, и после бесчисленных перипетий, которых хватило бы на целый роман751, он отыскал свою чочару в банде цыган. На сей раз он на ней женился, но медовый месяц оказался коротким: тремя месяцами позже он скоропостижно умер752.

Так к мифопоэтическим находкам в духе Толбина и К° присоединился предрассудок относительно пагубного влияния Италии на художников, который вплоть до недавних времен был почти что общим местом преимущественно русской и советской науки: вспомним хотя бы о полемических стрелах, выпущенных в адрес Николая Васильевича Гоголя. Так Мариучча со временем превратилась в очаровательную натурщицу, крестьянку из Римской Кампаньи (чочару), и даже в распутную девицу – достойную дочь своей матери. Следует полагать, что до некоторой степени во мнении пристрастных судей Кипренского она олицетворяла пагубное влияние наиболее соблазнительных, таинственных и опасных свойств Италии, и что бедный Орест, марионетка в руках судьбы и жертва собственной слабости, не сумел спастись от неизбежного краха. Поразительно, что этот

1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 103
Перейти на страницу:
Тут вы можете бесплатно читать книгу Охота на нового Ореста. Неизданные материалы о жизни и творчестве О. А. Кипренского в Италии (1816–1822 и 1828–1836) - Паола Буонкристиано.
Комментарии