Могло быть и хуже… - Джереми Кларксон

Пистолет предназначен для единственной цели – убивать. Мы должны считать его омерзительным. Мы должны сторониться его и сжиматься от ужаса. Но мы так не поступаем. Потому что под мягкими внешними слоями и лобными долями головного мозга, под умением приготовить неплохой ужин таится самая древняя часть мозга. Та, которая поглощена двумя вещами – сексом и насилием.

Именно эта часть тянет нас к оружию и просит из него стрелять. Потому что она знает, что если в руках у нас АК-47, то мы больше преуспеем в охоте и убийствах, чем те, у кого АК-47 нет. И это делает нас более привлекательными, что дает возможность получить больше секса.

Ничего из этого я сам не придумал. Однажды я делал телепередачу об истории оружия и затруднился с выводами. Я просто не мог объяснить, почему мне так нравится оружие и почему, судя по всему, оно нравилось всей мужской части съемочной группы. Поэтому я поговорил с несколькими специалистами по деятельности мозга, и они мне все объяснили.

Дело в том, что в глубине души все мы состоим из пениса и зубов. Мы думаем только о том, чтобы драться, бежать, жрать и трахаться. И мы знаем, что каждая женщина, если ей предложат выбор между Джорджем Клуни без оружия и Николасом Уитчеллом[153] с автоматом Uzi, проигнорирует суперзвезду Голливуда и начнет расстегивать брюки корреспонденту при королевском дворе.

Но, конечно, сегодня нельзя заниматься повседневными делами с небрежно перекинутым через плечо автоматом. А стало быть, нужна замена. Кто-то говорит, что заменой могут служить регулярные походы в спортзал. Другие ставят на ум, или деньги, или кухню с кучей поваренных книг. Но настоящая замена – это механическая коробка передач.

Если у вас стоит автоматическая, то вы сообщаете всему миру, что вы слишком ленивы, чтобы переключать передачи самостоятельно. А это значит, что вы вряд ли убьете много антилоп. Вы из тех людей, которые много смотрят телевизор и у которых есть бородавки.

То же самое можно сказать и о новейших полуавтоматических коробках с подрулевыми переключателями. По сути, это стрелки «влево» и «вправо» на клавиатуре ноутбука. Не более чем реле. Вы просите компьютер что-то сделать, и в половине случаев он отказывается. Значит, вы – раб программного обеспечения. Наемник. Эпсилон.

Ручная коробка передач – совсем другое дело, потому что вы не можете просто спокойно сидеть, пока машина едет. С ручной коробкой надо бороться, укрощать ее. Вы должны обрести контроль, стать боссом. Довести машину до предельной черты и затем перевести обратно большой металлический рычаг – это то же самое, что бегать по Серенгети[154] и убивать диких зверей. Механическая коробка передач делает вас мужчиной.

И она доставляет радость. Подъехать к повороту, затормозить и гладким двойным выжимом педали сцепления включить понижающую передачу. Для бензиновых душ это просто поэзия. При этом, в отличие от системы с подрулевыми переключателями, вы сами выбираете, когда поменять передачу. Нет страхующих систем, которые посоветовали бы, что переключение на вторую передачу приведет к превышению допустимого числа оборотов двигателя. Эта коробка знает, что этот двигатель ваш, что эти клапаны ваши и что если вы хотите пообщаться с ними через капот, то все зависит от вас. С ручной коробкой передач вы сами хозяин своей судьбы.

Но она сулит и проблемы, как я выяснил, проведя несколько дней с родстером Aston Martin V12 Vantage. Холодным утром большой металлический рычаг был чертовски холодный. Настолько холодный, что на самом деле прежде, чем трогаться, стоило надеть рукавицы. А в мире мужской гордости, где надо драться и бежать, охотиться и убивать, надо ходить не в рукавицах, а в набедренной повязке.

Боюсь, что есть и другие проблемы. Например, если у вас в одном из держателей есть банка газировки, то переключиться на вторую, четвертую или шестую скорость довольно затруднительно. Не очень приятно и стоять в пробках. Через какое-то время нога, которая стоит на сцеплении, начинает дико ныть. А когда пробка рассасывается, то, простите, машина с ручной коробкой передач просто не так быстра, как с подрулевыми переключателями.

В прошлом году на пустой румынской автостраде я с благословения местной полиции гонялся на Aston Martin DBS с ручной коробкой передач против автоматической Ferrari California. По ускорению оба автомобиля были почти идентичными. Но каждый раз, когда я переключал передачу, я терял примерно пять ярдов. Я ехал быстро, гладко. Я смотрелся очень мужественно. Но я проиграл.

Поэтому, хотя ручная коробка передач, возможно, и даст вам больше секса, проблем с ней много. Она сложна в использовании, не настолько эффективна, как автоматическая, и кажется поразительно старомодной. Как если бы вы перешли с iPad на печатную машинку.

В родстере Vantage старомодным вообще выглядит многое. Например, кнопки очень маленькие, при этом ни одна из них не делает то, что положено. А за рулем действительно очень тесно.

Но родстер Vantage, как ни странно, новый. Ну, скорее обновленный. Потому что на самом деле почтенный шестилитровый двенадцатицилиндровый двигатель, любимый компанией, втиснут в корпус Vantage с откидным верхом, где раньше стоял восьмицилиндровый.

Эту версию легко отличить от обычной восьмицилиндровой, потому что на капоте полно разных воздухозаборников и клапанов. Некоторые говорят, что такие вещи идут Aston Martin примерно так же, как пирсинг герцогу Эдинбургскому. Но мне они нравятся. Кажется, что они добавляют красивой машине резкости. Намекают на некоторую необузданность.

И необузданность есть. Автомобиль не такой мощный, как новый Vanquish, где тот же двигатель снабжен другими настройками, но почему-то кажется, что он гораздо быстрее. Настолько быстрее, что я уже начал подозревать, что шасси могут не справиться. Да, конечно, в подвеску внесли пару изменений, переделали заднюю часть, чтобы она крепче держала дорогу. Но перед лицом такого рыка заниматься подобными подстройками – все равно что пытаться направить лаву, ограничив ее движение тюками сена.

Но, как ни странно, вела себя машина нормально. Поездка была вполне комфортной, управление – отличным. На тестовом треке Top Gear я давал задний ход только раз. Все остальное время – сплошное веселье, игры и контроль. Пока, как и во всех Aston, передние шины не пришли в негодность, и я не был вознагражден несколькими ярдами вибрирующего сноса передней оси, что и положило конец поездке.

Ругать эту машину сложно, потому что – надо ведь быть честным, да? – Audi R8 Spyder лучше почти по всем параметрам. Но вас это не интересует. Вы готовы терпеть все эти проблемы, и ощущение старомодности, и ледяной холод рычага переключения передач, потому что это Aston Martin и потому что это одна из самых красивых машин в мире.

Прекрасно. Но скажу еще одну вещь. Она стоит 150 000 фунтов. А восьмицилиндровый родстер Vantage S, тоже Aston Martin и тоже очень красивую машину, можно получить на 39 300 фунтов дешевле.

Как же вы будете хихикать, душа этого белого медведя

Ford Fiesta ST 1.6T Ecoboost

Нет. Вы не правы. Цена – 78 фунтов 42 пенса.

Если это были хорошенькие кругленькие 80 фунтов, я бы вызвал менеджера и засунул бы чайник ему в глотку. Но раз они подали счет на 78 фунтов 42 пенса, создавалось ощущение, что они не просто сказали: «Погляди-ка на этого богатенького засранца. Давай-ка сдерем с него 80 фунтов». Как будто бы они провели какие-то вычисления. Как будто бы это и была честная для этой части Лондона цена за два чайных пакетика, пинту воды из-под крана, восемь ломтиков хлеба и четверти огурца. Да, 78 фунтов 42 пенса.

Вероятно, это хорошо известная уловка. Когда вам звонят и спрашивают, сколько бы вы взяли за работу, никогда не следует говорить: «Да за 500 фунтов сделаю». Создается ощущение, что вы просто взяли цифру из воздуха. И это открытое приглашение для покупателя начать самое варварское занятие – торговаться. Для британцев торговаться так же ужасно, как разговаривать в лифте.

Когда вас просят назвать цену, сделайте следующее: начните что-то неразборчиво бормотать про себя, как будто что-то долго вычисляете на обороте конверта и затем, секунд эдак через двадцать, назовите сумму: 512 фунтов 63 пенса.

Начинает казаться, что это и есть реальная стоимость работы, так что торг неуместен. В результате, вместо того чтобы доторговаться до 450 фунтов, вы получите 512 фунтов 63 пенса.

Это напоминает привычку розничных операторов устанавливать цену в столько-то фунтов и 99 пенсов. Все мы знаем, зачем это нужно. Потому что 4 фунта 99 пенсов – это якобы меньше, чем пять. Кроме того, покупатель приходит в хорошее настроение и, вполне возможно, придет еще раз, если он покидает магазин, сжимая пенни сдачи.