Женщина без прошлого - Светлана Успенская

Да только вы ошибаетесь, товарищ дорогой! Шрамов у меня нет, у меня ребра сломаны — еще с детства, с тех пор как я с качелей упала, а вовсе не потому, что дура Песоцкая меня портфелем долбанула. Нет, она, конечно, на меня напала на днях, голову поранила, но это уже совсем другой клинический случай.

Хотите прощупать?

Ой, щекотно! Да вы с ума сошли, щекочетесь как ненормальный!..

Дудки, не стану я одежду с себя сымать! Может, еще желаете вскрытие на письменном столе произвести? Или у вас рентгеновская установка за пазухой припасена?

Кстати, если я — это Муханова, а Муханову похоронили, то кого же похоронили, если я — настоящая Муханова. А?

Что? Взрыв газового баллона, который мне Мила в багажник подсунула? Вот сволочь эта Мила, все предусмотрела…

Гмм. Вернемся к нашим баранам… И интересно, зачем я это сделала, если я действительно Муханова? Ну, перевернулась в машине, рискуя собственной драгоценной жизнью.

Подумаешь, предварительно застраховалась… Точнее, не я страховалась, а эта, как вы утверждаете, психически неуравновешенная Песоцкая застраховала меня с далеко идущими намерениями.

А кстати, с какими намерениями? Чтобы муж мой получил страховку? И для этого она повредила шланги? Возможно, возможно, оригинальная версия, и как мне это самой в голову не пришло…

Что, номера на машине перебиты? Кто же это сотворил? Сам Муханов? Ах он подлец… Сволочь, прелюбодей, бабник! Так и знала, что на него найдется кое-какой компромат. Так и рассчитывала. Завтра мы про это статью в газете опубликуем под заголовком «Вести с того света».

Похоже, на моей смерти кто-то хорошо нагрел руки — то есть, если бы я была Мухановой, я бы так сказала, но поскольку я не она, то есть не я, то я так не скажу, хотя они действительно крупно нажились, несмотря на застой в бизнесе и большие расходы на подкуп избирателей. Вот хитрецы, выдали старую машину за новую, получили страховку, поплакали над моей могилкой и зажили себе припеваючи. И даже теперь баллотируются в мэры, тогда как мне денег на избирательную кампанию не хватает!

Откуда у бывшего медработника деньги на выборы? Простите, но вас это совершенно не касается. Считайте, что у меня тайный покровитель есть. Что частные и честные граждане жертвуют мне малую толику от щедрот своих, чтобы я защищала, избравшись, их кровные интересы. И потом, продажи туалетных утят в этот год были, как никогда, хороши. Народ буквально осознал опасность микроба под ободком унитаза и боролся с ним всеми доступными методами.

Но ваша мысль мне нравится… А что, если мне действительно объявить себя Мухановой? Восстать из гроба, появиться в прямом эфире местного телевидения, простерев вперед карающую длань, и произнести небольшую разоблачающую речь часа на полтора эфирного времени.

«Муханов, — сказать, — окстись! Пади на колени и лобызай стопы мои, ибо идет к тебе возмездие и вскоре обрушится на тебя кара разгневанных небес!»

А что, красиво… свежо… кинематографично…. К тому же мне очень пойдут белоснежные одежды, драпирующие фигуру крупными складками, и терновый веночек на голове. И белый цвет очень мне к лицу…

А потом прямо в прямом эфире в студию войдут представители закона и арестуют Муханова как убийцу собственной жены и махинатора со страховками. И упекут его в тюрьму на очень много лет, устранив его тем самым от участия в выборах. И тогда я победю, то есть побежу, то есть одержу победу, потому что народ, склонный к голливудщине в жизни, будет потрясен таким развитием событий. Да, заманчиво…

Только если посмотреть с другой стороны… окажется, что ничего заманчивого в вашем предложении нету, а есть подделка документов, фальшивое свидетельствование и прочие малоприятные факты. Нарушение выборных законов, обман избирательной комиссии…. Тут есть над чем задуматься!

Знаете, я сейчас пока не готова дать вам ответ, Муханова я или нет. Я еще этот факт для себя не решила. Зайдите через пару дней, я сообщу вам свое окончательное мнение. Тогда и расплатимся по прейскуранту. Но учтите, если вдруг я окажусь Мухановой, то Муханова, будучи мертвой, ничего за услуги вам не должна!

Итак, до встречи…

Веня спешил в гостиницу, в которой еще вчера останавливалась Садильникова. Разгоряченное лицо обвевал упругий воздух, а ветер услужливо поддувал в спину.

По городу метались желтые листья, шуршали под ногами, тревожно всхрупывали под ступней, с трусливым шорохом убегали по асфальту прочь — на кошачьих лапах подкрадывалась осень. Ветер задирал углы отклеивающихся афиш, с которых фиолетово скалилась пластиково-искусственная Садильникова. «Только один день! — кричали плакаты, умоляли: — Торопитесь!» И Веня торопился, тем более что некий обтерханный гражданин уже орудовал кистью с клейстером, клея поверх горделиво усмехавшейся Шторм физиономию, в которой сыщик мигом признал самодовольную харю своего клиента Муханова.

Администраторша за стойкой гостиницы нехотя выплыла из полдневного, туманящего голову сна.

— Уехала, уехала, уехала! — неожиданно резво замахала она руками. — Уехала ваша Вика Шторм. Еще утром в аэропорт ускакала. На трех машинах гардероб везли, косметику — на прицепе, и то вся не поместилась.

Если уж не везет, то не везет во всем. Теперь поди определи, правду говорила Мила Песоцкая или туманила голову, врала. И состоялась ли перед гибелью Лили историческая встреча двух давних и тайных подруг, или это плод фантазии ревнивой Милы?

Впрочем, никакой гибели ведь не было, это Веня знал точно. Ну, или почти точно.

По дороге домой Веня терзался сомнениями. Ему не терпелось рассказать деду о своем разговоре с нахалкой Кукушкиной, которая выкручивалась, наводила тень на плетень и в итоге наплела семь бочек арестантов, так что он окончательно запутался в своих догадках и предположениях.

Сложно с этими женщинами! Ребра проверить и то не дают! С мужиками куда проще общий язык найти. Ты ему в челюсть — он тебе по скуле, ты ему хук справа — он тебе слева, вот и поговорили…

Между тем дедушка был не один. Напротив него за столом восседал благообразный не первой молодости мужчина со жгучим взором небольших, глубоко посаженных глаз. Посетитель прихлебывал чай из блюдечка, покусывая желтыми с гнильцой зубками белоснежный рафинад.

— Скуснее вприкуску получается, — доверительно поведал посетитель. — Да и Библия рекомендует для сохранности вставных челюстей.

Он широко улыбнулся глуповатой улыбкой.

— Садись, Веня, чайку испей, — пригласил дед внучка, и по его светившемуся торжеством лицу Веня сразу понял, что ему стали известны какие-то чрезвычайно любопытные сведения.