Возвращение блудного сына - Александр Омельянюк

Пока тот удивлённо таращил глаза на якобы зажатую в кулак зажигалку, Рауль с отмашкой наружу – хлёстким маховым движением предплечья левой руки нанёс ему короткий, но резкий удар внешней стороной кулака в пах.

А когда тот невольно согнулся вперёд и вниз, Рауль, с пол-оборота всем телом влево, добавил правой рукой нокаутирующий крюк в голову, вложив в этот удар всю силу отчаяния.

Но в самую последнюю долю секунды его человеколюбие всё же дало о себе знать, и он невольно, насколько смог успеть, чуть сдержал удар, направив его несколько вскользь.

Однако это не спасло злоумышленника. «Курильщик» молча рухнул слева от Рауля, который этим ударом всё же ободрал костяшки своего правого кулака.

И в этот момент активно обороняющийся успел заметить, как второй нападающий уже резко взмахнул рукой с ножом.

Он был ниже ростом своего подельника и младше по возрасту, потому и выполнял вспомогательную роль.

Рауль вполоборота резко повернулся вправо, делая заступ правой ногой себе за спину и встречая нападающего сильнейшим, со всего маха, резким ударом остроносого мыска левой ноги в горло под язык. В это удар Рауль вложил всю инерцию своего натренированного тела, помогая идущему снизу вверх удару упором на носок правой ноги. Он увидел, как после соприкосновения его ноги с целью, она, превозмогая тяжесть препятствия, по инерции ещё продолжила некоторое движение вверх.

От такого сокрушительного удара голова преступника с каким-то квакающим звуком откинулась назад, сам он будто чуть подпрыгнул вверх, тут же завалившись на левый бок, и от неожиданно сильной и резкой боли надолго потеряв сознание. Нож глухо ударился рядом о дорожку. В этот же момент попытался было подняться первый злоумышленник. Но вошедший в раж Рауль тут же уложил его не менее сильным ударом подъёмом правой ноги в челюсть, от которого голова и тело того с хрустом откинулись вправо.

– «Ну, я же говорил, что курение вредит здоровью!» – завершил инцидент Рауль, поворачиваясь к испуганной Исабель.

– «Бежим скорей!» – схватила та за руку любимого, увлекая за собой.

– «Подожди минуточку!».

Рауль повернулся к лежащим. Шальная мысль мелькнула в его уже не хмельной, но ещё полной азарта голове. Он обшарил карманы злоумышленников, извлекая из них документы, и пряча их в карманы своего плаща.

Похлопав главного из пострадавших по щекам и приводя того в чувства, Рауль шёпотом, чтобы не слышала Исабель, пояснил ему:

– «А за документами завтра…. Нет, послезавтра утром, оба придёте в американское посольство! Спро́сите господина Рассела! Понял?».

– «Да-а…, сэр» – выплюнув сгусток крови с зубами, прохрипел тот.

– «А нож для гарантии я возьму с собой. На нём отпечатки пальцев твоего подельника! А если не придёте – всё это будет в полиции!».

– «Да… придём» – хрипя, утвердительно махнул тот рукой, ту же снова завалившись ничком.

С этими словами Рауль осторожно поднял нож, который не сразу обнаружил в сумраке, аккуратно обернул его своим носовым платком и убрал в карман плаща.

Тут же они с Исабель стремительно покинули поле только-что завершившейся брани.

Даже, если бы Исабель в эту минуту передумала идти домой к Раулю, то всё равно она не смогла бы повернуть в сторону своего общежития, отрезанного теперь от неё страхом, в то время как впереди уже спасительно маячили многообещающие огни улицы Феррас.

Вот тебе, Славик, и праздник октября! Прям, как у нас дома в Москве!? В каком-нибудь… парке МВО!? – про себя сокрушался победитель, выходя из парка Оэсте на свою улицу.

– «А что…, если бы они были с пистолетом?» – оторвала его от мыслей всё ещё взволнованная Исабель.

– «Даже и не знаю!» – честно признался Рауль.

– «Ты так их отделал ногами! Как наши борцы капоэйры!».

– «А что это такое?».

– «Бразильское национальное боевое искусство, практикуемое и у нас в Аргентине! Оно похоже на танец, и там много ударов ногами».

– «А-а! Да нет, это всё от футбола. Ещё в детстве отец меня научил. Да и дед тоже…» – вспомнил он и науку Петра Петровича Кочета.

– «А почему ты первый начал драться?» – спросила уже несколько успокоившаяся Исабель.

– «А я увидел нож у второго! И потом у нас в Майами я столько насмотрелся на всякую шпану и гопников! Я же писал про них в газете! Тут, кто ударит первым, тот и победит!» – объяснил Рауль, по его мнению, тривиальное.

– «А-а! Бей первым, Фредди… Писатель ты мой!» – слегка потрепала его за волосы Исабель, теперь уже улыбаясь.

До дома дошли быстро и уже без дрожи в коленях. Поворачивая к подъезду, Исабель неожиданно остановилась, всматриваясь вдаль вдоль улицы Феррас.

– «Рауль, а может их документы отдать полицейским? Вон они… там стоят! И заявление написать?».

– «Да нет, не сто́ит! Ещё неизвестно, чем это может закончиться для меня. Может я превысил пределы необходимой самообороны? Да и независимых свидетелей у нас с тобой нет!» – тонко он намекнул ей и на её причастность к этому делу.

– «Да, лучше не рисковать!» – демонстративно и кокетливо поёжилась Исабель.

Войдя в квартиру, и снимая белый плащ со своей брюнетки, Рауль увидел следы крови на рукаве своего такого же.

Ну, вот… словно намёк на предстоящее? – подумал Рауль о надвигающемся событии.

– «Давай я застираю свежие пятна, пока они не совсем засохли!» – предложила Исабель, помогая уже ему осторожно снять плащ.

– «Хорошо, давай!» – загадочно улыбнулся он ей.

Застираешь, застираешь, и не только эти! – внутренне поиздевался он над своей любимой – пока ещё девственницей.

Исабель удалилась в ванную, но вскоре вернулась, делясь с милым радостной удачей:

– «Вот, видишь? Практически незаметно! Но лучше отдать в химчистку! Давай я возьму его с собой. У нас в гостинице эту услугу делают бесплатно и хоть каждый день!».

Рауль давно заметил, что Исабель называет своё студенческое общежитие гостиницей, и в её присутствии он также называл общежитие аргентинских студентов гостиницей.

Он предложил любимой согреться чаем или кофе. Та остановилась на бодрящем кофе, сама вызвавшись его сварить.

– «Ой, так у тебя и кулак разбит в кровь!?» – заметила она кровавые ссадины на его правой кисти.

– «Да ничего страшного, пройдёт!» – успокаивал он её.