Двери во Тьме - Андрей Круз

— А хорошо машину сработали, — похвалил я додж. — Здесь делали, в Сальцеве?

— Ага, возле порта сервис, покажу, если надо, — ткнул он пальцем куда-то направо.

— Да надо, пожалуй, хочу «кюбеля» утеплить.

— Без проблем, все делают, — сказал Сергей, сворачивая куда-то в сторону порта.

— Не в «Сибирь» едем, что ли? — спросил заметивший это первым Федька.

— Нет, старший к себе пригласил, — покачал головой наш водитель. — Я с ним с утра виделся, вот он и решил кругами не ходить, а сразу карты на стол выложить. Все как вы хотели, так сказать.

Ну да, можно и так сказать.

Немного покрутившись по улицам Сальцева, додж выехал на широкую, покрытую укатанным снегом дорогу, ведущую прямо к порту. На въезде Сергей махнул рукой охраннику, поднявшему шлагбаум, машина попетляла между складами, после чего мы уперлись в еще одни охраняемые ворота, через которые нас пропустили тоже без всяких возражений.

Мы оказались на вполне просторной расчищенной стоянке у длинного причала, возле которого стояло несколько довольно больших пароходов явно обжитого вида и один настоящий плавучий дом вроде той плавконторы, которую Федька мечтал угнать из окрестностей Красношахтинска. А у кого-то уже мечта сбылась, получается. Там же стояло несколько машин, из которых две принадлежали самому Болотову, наверное: два мерседеса серии «1500», переделанные из обычного войскового транспорта в нечто представительское. А что, очень круто по нашим реалиям. Ну и вдобавок несколько разных машин стояло, включая еще одного «жука» на шасси «кюбеля», выкрашенного в ярко-красный цвет, с белой полосой по крыше и капоту — прямо гоночный какой-то. У одного из мерседесов стоят двое в черных тулупчиках, с ППШ на плече. Ждут кого-то?

— Старший на воде живет? — уточнил я, выбираясь с заднего сиденья.

— Да — и к своей работе ближе, и безопасней считается, — кивнул Сергей. — Пошли, нас ждут.

Почему-то я ожидал каких-то особых мер безопасности, но ничего такого не было. Ни охраны на входе, ни телохранителей. Поднялись по добротным, тщательно очищенным от снега сходням, позвонили в дверь — и нам открыла молодая женщина в традиционном здесь прикиде, то есть в брюках со множеством карманов, крепких ботинках и толстом свитере, из-под которого немного высовывался край кобуры. Сергей назвал ее Наташей. Я почему-то сразу подумал, что расписной «жук» как раз ей и принадлежит.

Она показала нам, куда вешать верхнюю одежду, а на пистолеты на ремнях даже внимания не обратила. Ну может, и правильно — мы там все равно никого убивать не собирались. Ну и принимающей стороне честь делает: не параноик в стиле многих других власть имущих.

Из тесноватой и явно пристроенной позже прихожей мы вошли в просторный холл, скорее даже гостиную, отделанную сплошь светлым деревом, — самая престижная отделка из доступных по местной убогости. У дальней стены даже камин был, сложенный из круглых речных голышей, и в нем сейчас плясал небольшой огонек. По стенам головы всякого зверья развешаны — и медведь есть, и кабаны, и лось огромный, и волки. На дальней стене пяток винтовок — ничего особенного, наши трехлинейки и немецкие маузеры. И двустволка одна, в очень пышном исполнении: сплошное серебро.

— А что, уютненько, — одобрительно сказала Настя.

— Вы в столовую проходите, сейчас обедать будем, — сказала Наташа, показав на двустворчатую дверь справа. — Отец сейчас спустится, он там по телефону разговаривает, — добавила она, указав куда-то на потолок.

Столовая по стилю соответствовала гостиной — тоже сплошь дерево, которое, похоже, еще и прижимало к стенам дополнительный слой утеплителя. Иначе бы так тепло в этом просторном сооружении не было, невзирая на батареи и камины. Камин имелся и в столовой, но главным в ней был все же просторный, человек на двадцать, обеденный стол.

— Отец гостей любит, — пояснила Наташа. — Присаживайтесь.

Стол был уже накрыт скатертью, приборы расставлены, хотя, по моим прикидкам, количество приборов никак количеству приглашенных не соответствовало: маловато нас как-то. Сразу же за нами молодой толстый парень вкатил в столовую сервировочный столик, уставленный кастрюлями и судками, а не менее упитанная тетка сноровисто взялась расставлять все это по столу. Охраны нет, но прислуга имеется.

Запахло. Аппетитно так запахло, всерьез, чуть слюнями не захлебнулся.

Дверь в столовую вновь распахнулась, вошел мужик лет пятидесяти с виду, сухощавый, невысокий, с седоватыми короткими волосами. А с ним еще мужик, повыше, рыжий, носатый, красномордый, с широкой блестящей лысиной.

— Присаживайтесь, что стоите? — спросил с ходу худощавый. — И давайте знакомиться. — Он первый протянул руку Насте. — Я — Павел Болотов, здесь за гостеприимного хозяина. А это Егоров Иван Степанович, всем он более как Егор известен.

Вот как… чего не ожидал, того не ожидал. Слыхал, что Болотов с Егором вроде как даже не в ладах, а тут на тебе. Или это Болотов действительно решил сыграть в открытую со всеми и собрал для этого всех в одном месте? Может, и так, почему бы и нет.

Перездоровались все за руку, расселись за стол. Тетка взялась разливать по тарелкам совершенно роскошный борщ, какого я уже давно не пробовал. Поток слюноотделения возобновился. Толстый же хлопец обежал всех сидящих с графинами, разливая традиционный здесь морс и ледяную водку по рюмкам. Когда прислуга свои дела заканчивала, все молча сидели, и лишь когда они из столовой вышли и двери за собой закрыли, Болотов заговорил:

— Я с тоста начну. За понимание. Потому что без понимания ситуации мы можем такого наворотить, что сами потом не расхлебаем последствия. Поэтому предлагаю за это самое понимание и выпить.

Выпили. Закусили. Я схватил с большого блюда черемши, ею загрыз водку. Болотов продолжил:

— Гости у нас появились неожиданно для себя, — он кивнул в нашу сторону. — В Углегорске кто-то начал вопросы по беспределу решать — к счастью, не очень удачно. Люди теперь здесь, вроде как у меня в гостях, — он искоса посмотрел на Егора, который просто мотнул лысой головой. — То есть могут в определенных пределах себя в безопасности чувствовать, если уж совсем голову не потеряют. Так ведь, Егор?

— Могут, могут, — вновь кивнул тот.

— Вот, и Егор так говорит, — ухмыльнулся Болотов. — Но взамен за наше гостеприимство мы о малой услуге попросим. Справедливо? — посмотрел он на меня.

— Если о малой, то почему бы и нет? — осталось усмехнуться мне.

— Пока о малой — о больших потом беседовать будем, — ответил он вполне серьезно. — Хотим, так сказать, из первых рук правду услыхать. За чем таким все гоняться стали и из-за чего такой шум?