Неотразимая герцогиня - Бертрис Смолл

Они направились в столовую, где мужчины в подробностях рассказывали лорду Беллингему об их приключениях. Тот был поражен и восхищен их мужеством. Когда в комнате появилась племянница, он тепло приветствовал ее и детей.

— Вы, разумеется, будете жить у нас, — объявил он.

— Совсем недолго, — возразила графиня. — Мы не можем стеснять вас. У меня остались драгоценности и немного золота, и мы смогли все привезти с собой. Я сниму домик и стану заботиться о детях. Мне помогут служанки, которые вызвались ехать с нами. Вряд ли я смогла бы выжить без Терезы и Седины.

— Поговорим об этом, когда вы хорошенько отдохнете, дорогая, — успокоил ее лорд Беллингем, ободряюще похлопав по плечу.

— Фредерик! Что ты скажешь об этих глупышках? — вмешалась жена.

Лорд Беллингем, обернувшись, галантно отсалютовал Аллегре, Кэролайн и Юнис.

— Дорогие, я благоговею перед вашей отвагой! Какая храбрость! Какой умный план, Аллегра! Насколько я понял, главная героиня — ваша горничная Онор?

— Совершенно верно, милорд.

— Фредерик! Их всех могли убить! — возмутилась леди Беллингем.

— Но они живы, — резонно заметил муж. — Кстати, жена, я голоден, ибо ты подняла меня с постели чуть свет и запихнула в карету. Мне так и видится огромный бифштекс с яичницей!

Все рассмеялись, включая графиню, которая не понимала ни слова, но по тону уловила, о чем идет речь.

В полдень все отправились в Лондон и, едва стемнело, оказались в городе. Герцог с герцогиней благополучно добрались до дома и обнаружили там поджидавшего их лорда Моргана. Отдав Маркеру плащи, они поднялись в маленькую семейную гостиную, где ярко горел огонь. Молодой лакей поспешил принести поднос с чайником и чашками.

— Счастлив видеть вас обоих, — заметил лорд Морган.

— Чаю, папа? — пробормотала Аллегра. — Должна признать, что немного удивлена, застав тебя здесь.

— Как вам понравился Брайтон? Или, вернее, Франция?

— Я просила Чарлза не говорить тебе, — вздохнула Аллегра, спокойно протягивая одну чашку мужу, а вторую — отцу.

— Ему ничего другого не оставалось, Аллегра. Я приехал вчера. Явись я на день позже, может, вам и удалось бы скрыть от меня свою глупую выходку, но когда вы не вернулись к ночи, стало ясно, что дело неладно. Только послание Куинтона немного рассеяло мою тревогу. А вы, сэр? Неужели не могли удержать свою жену от участия в этом безумии?

— Сэр, — с ехидцей поинтересовался герцог, — могли ли вы хоть раз отговорить свою дочь от авантюр, когда она была под вашей опекой?

Лорд Морган вздохнул.

— Я надеялся, что любовь к вам сумеет ее изменить. Вижу, что мои чаяния были напрасны.

— О, папа, — обхаживала отца Аллегра, — не стоит волноваться из-за пустяков! Да, мы были во Франции и благополучно оттуда выбрались. Беллингемы в восторге оттого, что мы сумели спасти Анн-Мари и ее детей. Нам даже удалось привезти ее служанок. Старая кухарка Тереза убила главаря местного Комитета общественной безопасности, так что мы смогли без помех скрыться. Помнишь, как тебя смешило, что Онор научилась французскому? Так вот, папа, именно она стала настоящей героиней всего приключения. Сыграла роль нашей предводительницы и сумела найти верный тон с этим негодяем. Скрутила его в бараний рог. Не знаю, что бы мы делали без нее!

— Слава Богу, все кончено, — устало кивнул лорд Морган. — Хоть бы ты и Куинтон подумали хорошенько, прежде чем снова вытворять подобные глупости! Может, наконец остепенитесь?

— Остепенимся, папа. Через несколько дней мы возвращаемся в Хантерз-Лейр. Довольно с нас треволнений! Да и Лондоном я сыта по горло.

— Но прежде я прошу вас заехать в Морган-Корт. Твоя мачеха нездорова и хочет видеть вас обоих.

— Что с ней, папа? — искренне встревожилась Аллегра.

— Ничего страшного, доченька, но Олимпия желает поговорить с тобой. Поэтому я и приехал. Завтра возвращаюсь домой, а вы с Куинтоном отправитесь в путь, когда уладите все дела.

— Тетя-мама больна вот уже несколько месяцев, — говорила Аллегра мужу, когда они лежали в постели, обнявшись. — Не пойму, в чем дело. Они с папой так любят друг друга! Тяжело видеть, как он страдает. О, Куинтон, неужели она умрет?

В фиалковых глазах герцогини застыло беспокойство.

— Но твой отец нас уверил, что у нее ничего серьезного.

Вряд ли он стал бы нас обманывать. Но довольно об этом.

Насколько я припоминаю, перед отплытием во Францию ты произнесла пламенную речь насчет наследников, которые нам так необходимы, — лукаво усмехнулся герцог. — По-моему, настало время исправить эту ситуацию. Что скажете, герцогиня?

К немалому удивлению Куинтона, жена отвернулась.

— Прости, дорогой, но я слишком волнуюсь, чтобы думать о чем-то другом, кроме тети-мамы. Не сердись на меня, пожалуйста!

Но Куинтон был так изумлен, что и не подумал злиться.

— Я все понимаю и люблю тебя, сердце мое. Ничто на свете не заставит меня отказаться от моей любви, — прошептал он.

Супруги отправились в Морган-Корт два дня спустя. Путешествие заняло несколько дней, а оттуда было недалеко и до Хантерз-Лейра. Гостиницы, в которых они останавливались, были чистыми и уютными, но Аллегра с каждой остававшейся позади милей все больше расстраивалась. Олимпия ее вырастила и стала для осиротевшей девочки второй матерью. Как она была счастлива, когда выходила за лорда Моргана, да и тот был вне себя от радости, что после долгих лет одиночества обрел любящую супругу! Что же произошло?

Они приехали в Морган-Корт как раз к чаю. Услужливые лакеи поспешили встретить карету и помочь пассажирам спуститься. Аллегра зябко куталась в темно-зеленый бархатный плащ, подбитый бобровым мехом. Сбросив его на руки лакею, она стремительно вбежала в холл. Следом вошел герцог. Узнав о приезде дочери, отец спустился вниз.

— Мое дорогое дитя! Пойдемте, Олимпия вас ждет! — воскликнул он и повел их в маленькую гостиную, где сидела леди Морган. Завидев падчерицу с зятем, она встала, широко раскинула руки и пошла им навстречу.

— Аллегра! Куинтон! Как я рада!

— Тетя-мама! — встревоженно воскликнула Аллегра. Что с тобой стряслось? Какой ужас!

Некогда стройная фигура мачехи теперь стала бесформенной и словно раздутой.

— Что за страшные перемены? Какая коварная болезнь поразила тебя? О, только не говори, что умираешь! Я с ума сойду!

Олимпия тихо рассмеялась.

— Спасибо, дорогая, что так переживаешь за меня, но я вовсе не умираю. Садись, Аллегра. Мы с отцом хотим сообщить вам одну приятную новость. Мы рассказали бы обо всем раньше, но сами долго не могли поверить и в течение нескольких месяцев игнорировали вполне очевидные признаки. Я жду ребенка, Аллегра. В мае у вас с Сиреной появится братик или сестричка. Мы с твоим отцом думали, что в нашем возрасте уже поздно думать о детях, но, как оказалось, ошиблись. Я еще ничего не говорила Сирене, потому что она вот-вот родит и всякое потрясение ей вредно. Вижу, и ты никак не придешь в себя от того, что случилось.