Крепкие мужчины - Элизабет Гилберт

– Веселенький свадебный тост, – шепнула Рут на ухо миссис Поммерой.

Мистер Эллис продолжал:

– Теперь все вы стали ловцами омаров. Это тоже хорошая работа. Некоторые из вас шведы, потомки викингов. Викинги называли океан «Тропой Омара». Я стар. Что станет с Корн-Хейвеном и Форт-Найлзом, когда не станет меня? Я стар. Я люблю эти острова.

Мистер Эллис умолк. Он смотрел в землю. Его лицо было бесстрастным. Посторонний человек мог бы подумать, что этот старик понятия не имел, где находится, что он забыл, что обращается к людям. Безмолвие длилось довольно долго. Гости начали переглядываться. Они пожимали плечами и смотрели на Кэла Кули, стоящего на несколько футов позади мистера Эллиса. Но Кэл никакой тревоги не выказывал. На его лице застыло всегдашнее выражение скуки и отвращения. Кто-то из мужчин кашлянул. Было так тихо, что Рут слышала, как ветер шуршит листвой деревьев.

Через несколько минут встал Бэйб Вишнелл.

– Мы хотим поблагодарить мистера Эллиса за то, что он проделал долгий путь до Корн-Хейвена, – сказал он. – Что скажете? Это очень много значит для всех нас. Как насчет того, чтобы похлопать мистеру Лэнфорду Эллису? Премного благодарен, Лэнфорд.

Толпа гостей разразилась облегченными аплодисментами. Кэл Кули покатил инвалидное кресло своего господина к краю навеса. Мистер Эллис по-прежнему смотрел себе под ноги. Заиграл оркестр, какая-то женщина слишком громко рассмеялась.

– Да, тост получился тоже необычный, – сказала Рут.

– А знаешь, кто сидит на заднем крыльце дома пастора Вишнелла один-одинешенек? – спросила у Рут миссис Поммерой.

– Кто?

– Оуни Вишнелл. – Миссис Поммерой протянула Рут фонарик. – Почему бы тебе не разыскать его?

11

От голода до каннибализма – один маленький шаг, и хотя детенышам омаров в одном месте скапливаться не дозволяется, тем не менее имеют место случаи, когда отдельные особи входят в короткий контакт друг с другом и, если они голодны, не упускают ни единой возможности удовлетворить голод.

Рут, держа в одной руке стакан с виски, а в другой – фонарик, который ей дала миссис Поммерой, добралась до дома пастора Вишнелла. С парадной стороны ни в одном окне не было света. Рут обошла дом по кругу. Она нашла Оуни там, где и должна была найти по словам миссис Поммерой. Он сидел на ступеньке лестницы. Большущая тень в темноте. Рут медленно провела по нему лучом фонарика и увидела, что на нем – серый свитер с длинным рукавом, молнией и капюшоном. Она подошла, села рядом и выключила фонарик. Какое-то время они молча сидели в темноте.

– Хочешь? – спросила Рут и протянула Оуни стакан с виски.

Он взял стакан и сделал большой глоток. Содержимое стакана его, похоже, не удивило. Он словно бы ожидал, что в этот самый момент Рут Томас предложит ему виски. Он словно бы сидел здесь и ждал этого. Он отдал Рут стакан, она немного выпила и отдала ему. Скоро стакан опустел. Оуни сидел так тихо, что Рут едва слышала его дыхание. Она поставила стакан на ступеньку, рядом с фонариком.

– Хочешь прогуляться? – спросила она.

– Да, – ответил Оуни и встал.

Он протянул Рут руку, и она взяла его за руку. Крепко. Оуни повел ее через сад, к низкому кирпичному забору, мимо кустов роз. Фонарик Рут оставила на ступеньках крыльца, поэтому дорогу они выбирали осторожно. Ночь была ясная, все было видно. Они прошли через соседний двор и вскоре оказались в лесу.

Оуни вывел Рут на тропинку. Ее почти невозможно было разглядеть, потому что на нее бросали тень густые еловые лапы. Тропинка была узкая, пришлось идти друг за другом. Рут не хотела отставать от Оуни и боялась оступиться, поэтому положила руку на его правое плечо. Почувствовав себя более уверенно, она опустила руку, но как только ее что-то смущало, она снова протягивала руку к Оуни.

Они не разговаривали. Рут услышала крик совы.

– Не бойся, – сказал Оуни. – На острове полным-полно разных звуков.

Рут знала эти звуки. Лес был и знакомым, и незнакомым. Все здесь пахло, выглядело и звучало, как на Форт-Найлзе, но не было форт-найлзским. Воздух был ароматным, но это был не ее воздух. Она понятия не имела, где они находятся, пока вдруг не ощутила справа большое открытое пространство. Рут поняла, что они поднялись на большую высоту и движутся вдоль края траншеи, оставшейся после выработки гранита. Это был старый шрам, оставленный на теле острова компанией «Эллис-гранит». На Форт-Найлзе такие траншеи тоже встречались. Оуни и Рут теперь шли вперед очень осторожно, потому что тропка, выбранная Оуни, лежала всего футах в четырех от высокого обрыва. Рут знала: некоторые каменоломни имеют глубину до ста футов. На ногах у нее были сандалии с гладкими подошвами, поэтому она шла гусиными шажками – боялась поскользнуться.

Какое-то время они шли вдоль края обрыва, а потом снова оказались в лесу. Под покровом деревьев, в закрытом пространстве, в объятиях темноты стало намного спокойнее, чем у края обрыва. В какой-то момент они пересекли старую железнодорожную ветку. Чем дальше они уходили в лес, тем хуже становилась видимость. Полчаса они шли молча, а потом тьма вдруг сгустилась, и Рут поняла почему. Слева встала гранитная стена высотой футов в сто. Это она поглощала свет. Рут протянула руку и провела кончиками пальцев по поверхности черного камня. Он был сырым, холодным и замшелым.

Она спросила:

– Куда мы идем? Она едва различала в темноте силуэт Оуни.

– Гуляем. Рут рассмеялась. Гранитная стена поглотила ее тихий смех.

– А цель у нас есть? – спросила она.

– Нет, – ответил Оуни и, к величайшему облегчению Рут, рассмеялся.

Рут подхватила его смех. Ей понравилось, как звучит их смех в этом лесу. Но вскоре они умолкли. Рут прислонилась спиной к гранитной стене. Стена имела небольшой уклон, и Рут отклонилась назад. Она едва видела Оуни, стоявшего перед ней. Она протянула руку, провела ею вдоль его плеча – вниз, до запястья, до ладони. Какая хорошая у него была рука.

– Иди сюда, Оуни, – сказала Рут и снова засмеялась. – Иди сюда.

Она притянула его к себе, он обнял ее. Рут оказалась между холодным черным гранитом и большим теплым телом Оуни. Она еще сильнее притянула его к себе и прижалась щекой к его груди. Ей было так хорошо, так хорошо… У него была такая широкая спина. Рут могла бы простоять вот так целую вечность. Ничего не делать – только стоять вот так и прижиматься к Оуни.

Но вообще-то, если честно, ей хотелось большего.

Она понимала, что теперь все изменится. Она запрокинула голову и поцеловала Оуни в губы. Поцелуй получился задумчивым и влажным, а еще Рут порадовало то, какой у Оуни чудесный язык. Большой, медлительный, солоноватый. Просто роскошный язык.