Последняя осень. Стихотворения, письма, воспоминания современников - Николай Рубцов

Сентябрь

Слава тебе, поднебесныйРадостный краткий покой!Солнечный блеск твой чудесныйС нашей играет рекой,С рощей играет багряной,С россыпью ягод в сенях,Словно бы праздник нагрянулНа златогривых конях!Радуюсь громкому лаю,Листьям, корове, грачу,И ничего не желаю,И ничего не хочу!И никому не известноТо, что, с зимой говоря,В бездне таится небеснойВетер и грусть октября…

Под ветвями больничных берез

Под ветвями плакучих деревьевВ чистых окнах больничных палатВыткан весь из пурпуровых перьевДля кого-то последний закат…Вроде крепок, как свеженький овощ,Человек, и легка его жизнь, —Вдруг проносится «скорая помощь»,И сирена кричит: «Расступись!»Вот и я на больничном покое.И такие мне речи поют,Что грешно за участье такоеНе влюбиться в больничный уют!В светлый вечер под музыку ГригаВ тихой роще больничных березЯ бы умер, наверно, без крика,Но не смог бы, наверно, без слез…Нет, не все, — говорю, — пролетело!Посильней мы и этой беды!Значит, самое милое дело —Это выпить немного воды,Посвистеть на манер канарейкиИ подумать о жизни всерьезНа какой-нибудь старой скамейкеПод ветвями больничных берез…

«Мы сваливать не вправе…»

Мы сваливать                  не вправеВину свою на жизнь.Кто едет,            тот и правит,Поехал, так держись!Я повода оставил.Смотрю другим вослед.Сам ехал бы                    и правил,Да мне дороги нет…

«Я умру в крещенские морозы…»

Я умру в крещенские морозы.Я умру, когда трещат березы.А весною ужас будет полный:На погост речные хлынут волны!Из моей затопленной могилыГроб всплывет, забытый и унылый,Разобьется с треском,                                  и в потемкиУплывут ужасные обломки.Сам не знаю, что это такое…Я не верю вечности покоя!

Гость

Гость молчит,                    и я — ни слова!Только руки говорят.По своим стаканам сноваРазливаем все подряд.

Красным,            белым                      и зеленымМы поддерживаем жизнь.Взгляд блуждает по иконам,Настроенье — хоть женись!

Я молчу, я слышу пенье,И в прокуренной грудиСнова слышу я волненье:Что же, что же впереди?

Как же так —                скажи на милость! —В наши годы, милый гость,Все прошло и прокатилось,Пролетело, пронеслось?

Красным,            белым                      и зеленымНагоняем сладкий бред…Взгляд блуждает по иконам…Неужели Бога нет?

Расплата

Я забыл, что такое любовь,И под лунным над городом светомСтолько выпалил клятвенных слов,Что мрачнею, как вспомню об этом.

И однажды, прижатый к стенеБезобразьем, идущим по следу,Одиноко я вскрикну во снеИ проснусь, и уйду, и уеду…

Поздно ночью откроется дверь.Невеселая будет минута.У порога я встану, как зверь,Захотевший любви и уюта.

Побледнеет и скажет: — Уйди!Наша дружба теперь позади!Ничего для тебя я не значу!Уходи! Не гляди, что я плачу!..

И опять по дороге лесной,Там, где свадьбы, бывало, летели,Неприкаянный, мрачный, ночной,Я тревожно уйду по метели…

«Я люблю судьбу свою…»

Я люблю судьбу свою,Я бегу от помрачений!Суну морду в полыньюИ напьюсь,Как зверь вечерний!Сколько было здесь чудес,На земле святой и древней,Помнит только темный лес!Он сегодня что-то дремлет.От заснеженного льдаЯ колени поднимаю,Вижу поле, провода,Все на свете понимаю!Вон Есенин —                  на ветру!Блок стоит чуть-чуть в тумане.Словно лишний на пируСкромно Хлебников шаманит.Неужели и они —Просто горестные тени?И не светят им огниНовых русских деревенек?Неужели            в свой чередНадо мною смерть нависнет, —Голова, как спелый плод,Отлетит от веток жизни?Все умрем. Но есть резонВ том, что ты рожден поэтом,А другой — жнецом рожден…Все уйдет. Но суть не в этом…

Что вспомню я?

Все движется к темному устью.Когда я очнусь на краю,Наверное, с резкою грустьюЯ родину вспомню свою.

Что вспомню я? Черные баниПо склонам крутых берегов,Как пели обозные саниВ безмолвии лунных снегов.

Как тихо суслоны пшеницыВ полях покидала заря,И грустные, грустные птицыКричали в конце сентября.

И нехотя так на суслоныСадились, клевали зерно, —Что зерна? Усталым и сонным,Им было уже все равно.

Я помню, как с дальнего моряМатроса примчал грузовик,Как в бане повесился с горяКакой-то пропащий мужик.

Как звонко, терзая гармошку,Гуляли под топот и свист,Какую чудесную брошкуНа кепке носил гармонист…

А сколько там было щемящихВсех радостей, болей, чудес,Лишь помнят зеленые чащиДа темный еловый лес!

ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ