Торговая игра. Исповедь - Гэри Стивенсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"Полагаю, ничего не поделаешь".
-
Волшебник приехал в Токио. Я сказал ей, что должен вернуться.
Я видел, что она видит, что я напуган, и я также видел, что ей больно.
"Не уходи", - сказала она. "Просто не делай этого".
В ее зеленых глазах мы оба могли видеть это. Я не сплю, я все больше худею.
"Дело не в этом волшебнике, это не вариант. Это то, что я должен сделать".
"Ты не обязан это делать, ты сам решил это сделать! Тебе не нужно делать ничего из этого! У тебя достаточно! Ты можешь уйти в любой момент! Зачем ты так с собой поступаешь!?"
"Это не имеет значения. Неважно, что я делаю с собой. Это то, что я должен сделать".
Она посмотрела на меня и, казалось, собиралась заплакать. Но она не заплакала, поджала губы и не сказала ничего, что собиралась сказать. Наверное, мне всегда будет интересно, что бы она сказала.
В тот же день я расстался с ней. Через неделю я вернулся на работу.
За день до того, как я вернулся в офис, произошла странная вещь. Я обедал в ресторане, который находился на самом верху моего здания. Я больше не жил в небе в башне Прудентал. К тому времени я переехал в другой район под названием Атаго, где на вершине холма, по очень крутой лестнице, стоит крошечное святилище. Однажды самурай поднялся по этой лестнице на своей лошади, чтобы доставить цветы сливы. Спуск занял у него сорок пять минут.
В новом доме я больше не жил на тридцатом этаже. Я был на восьмом этаже, что по-прежнему высоко, но моя новая квартира выходила на холм, над кладбищем, а значит, из моего окна были видны самые верхушки деревьев. Мне это очень нравилось.
Это был шикарный корпоративный многоквартирный дом, в котором я жил, а на верхнем этаже находился частный ресторан. Цены там были на удивление приемлемыми, и я частенько там обедал, если не спал в часы работы.
Я всегда брал одно и то же: маленькое блюдо с лососем, авокадо и рисом, которое подавалось с умэбоси - самой кислой и вкусной круглой едой в мире. Он был настолько кислым, что каждый раз, когда я его ел, мое лицо кривилось от кислинки, и там была японская официантка лет двадцати - тридцати, которая считала это очень забавным.
За день до того, как я вернулся в офис, поздно вечером, после еды в ресторане, я заметил, что под мою дверь положили маленькое письмо, написанное от руки. В нем говорилось следующее,
Вы выглядели очень грустным в ресторане. Я надеюсь, что все в порядке. Если вам нужно с кем-то поговорить, вы можете написать мне на этот адрес. Маки.
На следующий день я вернулся на работу.
15
К этому моменту, через шесть месяцев после начала моего больничного, мне уже никто не звонил. Калеб не звонил мне, Слизняк не звонил мне. Больше не было встреч с руководством.
Теперь я прочно вошел в сферу деятельности отдела кадров. Кайл Циммерман; суперкрыса отдела кадров. Сосулька, похоже, была убрана с доски; умелое решение, подумал я, с моей стороны.
Один из самых первых советов, который дал мне Билли, гласил: "Разговоры с отделом кадров никогда не приносят пользы". Я определенно провалил этот совет.
Кабинет Кайла Циммермана находился в углу небольшого отдела кадров. Чтобы попасть туда, мне пришлось пройти через весь отдел, и я попытался установить зрительный контакт с Айсикл, но она за все время так и не подняла глаз.
Кабинет был небольшим, с окном и порядком. Шкафы для бумаг занимали всю стену. Письменный стол был скудным, без особых украшений. Один блокнот, одна дорогая ручка. В глазах Кайла появилась жизнь, когда я вошла в дверь, и он улыбнулся, приветствуя меня.
Разумеется, я все записывала и подумывала о том, чтобы накричать и наброситься с обвинениями в надежде добиться какого-нибудь признания или промаха, как я уже пыталась сделать с Калебом. Но мне было слишком любопытно узнать, что они задумали, поэтому я слушала. Конечно, они не могли вернуть меня на STIRT?
Кайл говорил с плавным оживлением. Эффективность в паре с элегантностью. Он был рад, что я поправился. Это было очень забавно, и я чуть не расхохотался. Он был рад сообщить, что мне нашли новую роль. Это тоже было очень забавно. Мне понравился мрачный стиль Кайла Циммермана, хотелось бы, чтобы он участвовал в большем количестве встреч.
Кайл отвел меня наверх и вывел на торговую площадку. Не могу соврать, мое сердце учащенно забилось. Я видела всех, особенно в дальнем углу - громоздкую фигуру Калеба.
Прямо передо мной находилась стойка STIRT, но мы туда не пошли. Вместо этого Кайл повел меня направо, а потом еще раз направо. За углом, мимо принтеров и в уголок. Там я встретил Джеральда Ганта.
Джеральд Гант был, без сомнения, самым скучным человеком, которого я когда-либо встречал - на торговой площадке или где-либо еще. Он был человеком, который носил очки, более живые, чем его глаза, с душой, которая, казалось, жаждала смерти.
Правда, подумал я, я знаю, что нахожусь не в лучшей форме, но неужели сейчас... Я против него!? Я почувствовал, как кровь снова вернулась в мои пальцы. Я подумал: вот игра, которую я могу выиграть.
К тому времени я уже довольно долго обходился без побед, так что эта мысль меня немного развеселила. Я протянул руку и крепко взял его за плечо.
"Привет, Джеральд, меня зовут Гэри".
Было принято решение перевести меня на "Управление бизнесом". Не спрашивайте меня, что такое "Управление бизнесом"; я не знал тогда и не знаю сейчас. Знаю только, что это отдел Джеральда. Они занимались электронными таблицами. Они занимались бумажной работой.
Джеральд не улыбался. Я ни разу не видела, чтобы Джеральд улыбался. Но он смотрел в пол и сдвинул очки на переносицу. Он медленно поднялся со стула, казалось, на последних силах воли. Он начал ходить, и я последовал за ним, в самый унылый офис в мире.
Единственным источником света в кабинете Джеральда Ганта была единственная тошнотворно-голубая галогенная лампочка, которая с жужжанием и предсмертными муками билась о стену. Потолочный светильник был сломан. А разве не все мы?
Джеральд Гант говорил длинным, протяжным и монотонным тоном. В его голосе была скука,
