Опасности прекрасный лик - Уинслоу Элиот

— Я тоже все время думаю о тебе.

В глазах Дома вспыхнул огонь. Ларк остановилась в трех шагах от него, и они смотрели друг на друга так, как будто вдруг перестали соображать. Напряжение внезапно нарушил резкий звонок внутренней связи. Ларк повернулась и сняла трубку.

— Да.

— К вам мистер Стивенс, — сообщила Роза.

Это был писатель, которому Ларк назначила прием на три часа.

— Хорошо, Роза, попроси его подождать. Я сейчас выйду. — И медленно положила трубку.

Дом улыбнулся ей.

— Продолжим позже.

«Продолжим что?» — подумала Ларк, но, видя, с какой теплотой Дом смотрит на нее, Ларк поняла смысл его слов. Сердце у нее затрепыхалось, разрываясь между восторгом и отчаянием.

— У тебя ведь много чего на уме, не так ли? — сказал Дом, подходя и беря ее за руку. — Я знаю, что ты от меня что-то скрываешь. Но мы с этим как-нибудь разберемся, обещаю тебе. Позвони мне, когда закончишь со Стивенсом.

Когда Дом ушел, Ларк достала компакт-пудру. Волосы у нее были собраны назад в две французские косы, из которых не выбивалось ни единого волоска, но все равно она пригладила их. А теперь ей надо было посмотреть на свое лицо, чтобы придать уверенности в себе. Буквально перед тем как увидеть свое отражение в зеркале, Ларк живо вспомнила то мгновение в больнице, когда она впервые увидела себя после «несчастного случая». Теперь при виде своего лица Ларк также испытала потрясение, но на сей раз потрясение, которое заставило ее чувствовать себя более уверенной.

Встреча со Стивенсом заняла более часа, после чего Ларк потребовалось сделать несколько заметок на память. Но даже по прошествии этого времени ее так и подмывало просто уйти домой, однако это было бы нечестно по отношению к Дому: он ждал ее звонка. Было уже далеко за шесть.

Ларк подняла трубку, с неудовольствием отметив, что рука у нее дрожит.

— Мой рабочий день заканчивается, — сообщила Ларк Дому, с удивлением отметив, как спокойно она это произнесла. А как у тебя?

— Не то чтобы я бездельничал, но психологически я делал именно это. Как только будешь готова, приходи ко мне в кабинет.

Сначала Ларк отправилась в туалет и подкрасила губы. Она редко прибегала к другим косметическим средствам: ее нежная кожа нуждалась только в увлажнителях, а глаза и так подчеркивали, увеличивая, темные ресницы. На Ларк был бледно-персиковый хлопчатобумажный костюм с блузкой из ирландского полотна и удобные, цвета слоновой кости туфельки на низком каблуке. Рассматривая себя в высоком зеркале, Ларк чувствовала, что если наряд и недостаточно изыскан для вечера в «Рокси», то уж для данного вечера он подходит вполне.

Дом был готов, когда она постучала в дверь его кабинета.

— Пошли, — сказал он. — Поедем на моей машине.

— Куда?

— Ко мне домой. Мне бы хотелось, чтобы он начал тебе нравиться.

— На этот счет можешь не беспокоиться, — рассмеялась Ларк, когда они шли к лифту. — Я от твоего дома просто в восторге.

Когда они ехали по бульвару Сансет, то говорили главным образом о работе. Но когда стали подниматься по вьющейся серпантином дороге к дому, Ларк, вновь ошеломленная красотой пейзажа, замолчала. Вдоль кромки океана сверкали огни Санта-Моники, отражавшиеся в заливе. Ларк вдыхала аромат эвкалиптовых деревьев.

Когда приехали, Дом предложил ей:

— Я приготовлю напитки. Как насчет чего-нибудь экзотического? Если хочешь, я сделаю дайкири.

— Дайкири будет в самый раз.

— Ванная комната там, — сказал ей Дом, — кухня здесь. Если хочешь, подожди на веранде, откуда сможешь полюбоваться видом.

Он проводил Ларк через покрытый терракотовым кафелем холл, за которым находилась веранда. Под верандой начинался крутой спуск с горы. Дом оставил Ларк на веранде, и она, прислонившись к каменной стене, стала смотреть на тенистый сад. До нее доносился тихий плеск фонтана, бриз покачивал огромный эвкалипт. Ларк поежилась от легкой прохлады ночного ветерка. Но здесь было приятно. Цветы, вьющиеся по стенке веранды, издавали тонкий сладкий аромат.

Дом вернулся с двумя стаканами в руках и в накинутом на плечи свитере цвета морской волны. Он поставил стакан на каменный парапет.

— Я подумал, что тебе, наверное, зябко, — сказал он, протягивая Ларк свитер. — Он большой, но теплый. А вот и твой коктейль.

Сам Дом переоделся в джинсы и просторный серый свитер и был босым. Без своего официального делового костюма он казался моложе.

Ларк с благодарностью натянула свитер. Дом пододвинул два шезлонга, и они уселись в них, потягивая фруктовый коктейль. Ларк внезапно поняла, что никогда еще не была так счастлива, как сейчас.

Появились звезды, большие и яркие.

— Ты такой тихий, — сказала наконец Ларк.

— Наверное, я слишком счастлив, чтобы разговаривать, — откликнулся Дом, дотянулся до руки Ларк и нежно пожал ее, словно мостик, соединивший их. Ларк закрыла глаза, чтобы лучше ощущать прикосновение его руки. Рука Дома. Это было так необыкновенно.

— Хочешь есть? — спросил через некоторое время Дом.

— Немножко.

— Пойдем в дом. Я сделаю салат, а к нему у меня есть хлеб и сыр. Извини, ничего особенного.

— Этого достаточно.

Они ели в гостиной. Легкий ужин с белым бургундским «Шассань-Монраше» был прекрасен.

— На днях я покажу тебе свой винный погреб. У меня такое чувство, что ты одна из очень немногих, кто способен оценить мои вина.

— Посмотрю с удовольствием.

Ларк чувствовала себя слишком счастливой, чтобы есть много. В комнате было тепло, и она сняла большой свитер Дома.

Немного погодя Дом взял стакан из рук Ларк и поставил его на кофейный столик. Теперь он не улыбался, а смотрел на Ларк так нежно, что она чуть ли не таяла. Он сел рядом и ласково обнял ее, поцеловал в макушку. Затем вынул заколку из волос и начал расплетать косы.

— Я и не знал, что у тебя такие длинные волосы, — коротко рассмеялся он. — Думал, это займет всего минуту.

Она дрожала при каждом его прикосновении. Когда Дом распустил ее волосы и они рассыпались по плечам, он погладил их, а затем откинул в сторону, чтобы поцеловать Ларк в шею. Она ответила на его ласку, погладив его по щеке и подбородку.

«Не могу в это поверить», — подумала она.

Дом провел пальцем по ее обнаженной ноге и сбросил кожаную туфельку. Затем палец поднялся к икре, вышел колена, к бедру.

Другая рука дотронулась до бьющегося у нее на шее пульса и расстегнула несколько пуговиц на блузке. После этого он погладил открывшуюся часть ее груди.

— Пойдем в спальню, — пробормотал Дом. — Я хочу лечь с тобой.