Драконовы сны - Дмитрий Скирюк

После недолгой тишины послышались шаги.

– Кого там носит в такую собачью погоду?

Голос был слегка надтреснутым, похоже, говоривший был простужен. Жуга замешкался, кляня себя, что не продумал что сказать заранее.

– Передайте Арнольду, что его ищет Лис, – сказал он.

– Какой ещё лис?

– Соломенный.

За дверью возникла удивлённая пауза.

– Нету здесь никакого Арнольда, – наконец опять занудили за дверью. – Проваливай. Если сыру нужно, завтра приходи.

– Да не нужен мне ваш сыр! – разговор помаленьку начинал Жуге надоедать. – На днях вы взяли нового работника. При нём девчонка. Скажи ему, пусть выйдет. Надо поговорить.

– Вот завтра и поговоришь. Давай, дуй отсюда подобру-поздорову.

– Открыл бы лучше. Я ведь дуну, так домик развалится.

– Иди, иди.

– Ах, так…

Недолго думая, травник вытащил из ножен меч, коротким ударом вогнал лезвие между неплотно сбитых досок и методично принялся выпиливать замок. Сырое дерево крошилось с мягким хрустом.

– Э! Э! – засуетились с той стороны. – Ты чего? Куда пилой полез?! С ума сошёл?! Ты мне всю дверь поломаешь! Ах, чтоб тебя… Да погоди ты!

Травник прекратил орудовать мечом. Залязгали засовы. Дверь распахнулась, и в коридоре замаячила бледная физиономия привратника. Глаза его испуганно таращились во тьму.

– Кто здесь?

– Я уже представился, – Жуга отодвинул привратника плечом и вошёл. – Где люди?

– Наверху… Ох, Господи, да что же это делается…

– Дверь можешь закрывать, я один. Свет не надо зажигать.

Обширное помещение первого этажа загромождали длинные столы и бродильные чаны. Над плитой виднелся край котла, вмурованного в печку; котёл прикрывала крышка. В углу громоздились мешки. Дальнюю стену занимали полки с посудой и этажерки с формовочными рамками. В воздухе витал кисловатый дух недобродившей сыворотки. Единственная лестница вела наверх, никаких признаков подвала не наблюдалось. Сверху слышались шаги, стук глиняной посуды. Спускаться вниз никто, однако, не спешил. Жуга вложил меч в ножны и поднялся на второй этаж.

Рабочие и подмастерья в таких цехах обычно жили здесь же, спали в общей комнате. Так было и тут. Горел камин. Шесть человек сидели за столом у общего котла (хозяин сыроварни, видимо, имел отдельный дом и сейчас уже ушёл). Шесть лиц повернулись к Жуге. Ложки замерли в воздухе.

Травник медленно оглядел всех шестерых.

– Я никого не трону, – сказал он. – Мне нужен только один работник, который пришёл к вам недавно вместе с девчонкой. Где он?

Рабочие угрюмо переглянулись. Один из них сплюнул.

– Говорил я, что от этой девки будут одни неприятности, – сказал он, косясь куда-то мимо травника. – Так я и знал. А всё ты, Йоганн. «Сыр некому таскать! Воду некому носить!»…

– Вон там они, – указал другой на дальнюю дверь.

Вопреки опасениям травника, все шестеро сидели, как вкопанные, и даже когда он прошёл мимо них, не двинулись с места.

На стук открыл Арнольд.

– Ты?! – он всмотрелся травнику в лицо. – Значит, всё-таки, нашёл…

– Где Линора?

Тот помедлил. Поглядел на рукоять меча, торчащую у травника над плечом. Отступил вглубь комнаты.

– Входи.

В тесной комнатушке было тихо и темно. Горела свеча. Линора лежала на кровати. Волосы девушки рассыпались по подушке, хрупкое лицо казалось бледным и безжизненным. Травник откинул одеяло, медленно и острожно развязал у неё на груди рубашку. Обнажилась маленькая острая торчащая грудь и ранка рядом с нею – небольшое тёмное отверстие. Ни гноя, ни крови вокруг. Дышала Нора очень медленно, кожа её была суха и холодна, пульс почти не прощупывался. На прикосновения она не реагировала.

– Аннабель, – позвал негромко травник.

– Она тебя не слышит, – глухо сказал Арнольд, нервно сжимая и разжимая кулаки. – Это моя вина. Я думал, что смогу её выходить, но ей так и не стало лучше.

Он помолчал.

– Мне кажется, она умирает.

Травник принакрыл свечу рукой. Тени заскользили по стене. Сквозь ярко-розовую плоть ладони проступили тёмные костяшки пальцев.

– Она переживёт и тебя, и меня.

– Ты… – Арнольд вскинулся и подозрительно прищурился на травника. – Что ты хочешь сказать? Ты можешь ей помочь? У тебя есть лекарство?

Жуга кивнул:

– Есть.

– И оно… – Арнольд облизал пересохшие губы. – Оно сейчас при тебе?

– Оно всегда при мне, – он поднял взгляд. – Дай нож.

– Зачем тебе…

– Молчи и не мешай!

Жуга сбросил плащ и засучил рукав рубахи. Резко сжал-разжал пальцы, приставил лезвие к запястью и одним коротким движением вскрыл вену. Закапала кровь, чёрная в свете свечи. Арнольд ошеломлённо наблюдал, как травник протянул руку и задержал её над приоткрытыми губами девушки.

Потянулись минуты ожидания.

– Как долго… Сколько этого ей нужно? – прошептал Арнольд.

– Не знаю. Может быть, немного. Будем ждать. Ты зря ушёл из «Пляшущего Лиса»

– Я больше не играю в ваши игры! Для меня важнее Нора. Я и сейчас пустил тебя к ней только потому, что больше не было надежды. Если ты думаешь…

– Я ничего не думаю.

Голос травника был холоден и тих. Как будто устыдившись собственного крика, Арнольд умолк. Перевёл взгляд на девушку.

– Почему это случилось? – спросил он. – Я никогда не видел, чтобы рана так долго не заживала. Из неё будто кто-то высасывает силы… Зачем ты это делаешь?

– Она искала кровь.

– Зачем? Я никогда за ней не замечал ничего такого.

– Её ранили, она не соображала, что делает. Её влекло чутьё. Точно так же больная собака ищет целебную траву. Ей не надо было трогать Тила.

Жуга стоял, полузакрыв глаза. Кровь капала с руки. Арнольд всерьёз опасался, что травник сейчас упадёт; он даже подался вперёд, чтоб подхватить его, коль тот лишится чувств.

– Тил? При чём тут Тил?

– Он эльф. Их кровь – яд для таких, как Нора.

– Для таких, как… Я не понимаю, – взгляд Арнольда стал беспомощным. – Кто она?

Жуга не ответил. Как раз в этот момент Линора вдруг сглотнула. Кончик языка скользнул по окровавленным губам. Дыханье стало глубже. Ещё минута, и глаза её открылись.

– Кто… – Нора сделала попытку приподняться. – Где я?

Жуга убрал руку. Вгляделся в широко раскрытые глаза девушки.

– Это я, Ли. Я. Ты узнаёшь меня?

– Да.

– Как ты себя чувствуешь? Принести воды?

– Ещё… – еле слышно прошептала та. Глаза её неотрывно следили за кровоточащим надрезом, жадно провожая каждую каплю. – Дай ещё…

– Боже правый… – пробормотал Арнольд, глядя, как Линора вновь приникла к ране. Кожа девушки порозовела. След от ранения стрелой затягивался буквально на глазах.

– Выйди, – коротко бросил ему Жуга.

– Что?

– Оставь нас. Выйди. Подожди снаружи. Я не причиню ей вреда.