Имаго - Юрий Никитин

Словом, надо и мне какой-то трюк для усиления позиции. Хотя, если честно, я не чувствую, что это будет просто трюк. Я в самом деле сын Бога, как, впрочем, все мы – дети Бога. Только почему-то больше гордимся тем, что мы – дети дворян, директоров фирм, завхозов, генералов и начальников таможни. Но я знаю, что я – сын Бога. Знаю также, что уже не раз бывал на земле в человеческих телах, проходил от рождения до смерти, возносился, перекачивал всю инфу, что собрал, некоторое время проходил дефрагментацию, затем снова и снова…

Почему у меня это смутное ощущение, что я уже бродил по пыльным жарким дорогам, проповедовал, убеждал, доказывал?.. Что именно я тогда открыл, какое озарение вспыхнуло в моем черепе? Что круглое колесо удобнее квадратного?.. Что Земля на трех китах?.. Борьба Света и Тьмы?.. Не делай другому то, что не хотел бы себе?.. Возлюби врага своего… Построим город Солнца?..

И вот сейчас, в этом огромном мегаполисе, городе передовых технологий, где кто-то еще помнит и даже держится моих старых заповедей: возлюби, не навреди… я уже составляю новые, именно для этого века, этого мира…

И одна из заповедей должна звучать примерно так: «Сам человек судит другого по делам и поступкам, но Бог – по тому, от чего тот отказался и как боролся с собою». Ибо мне придется не раз подчеркивать неприятную истину, что человеку очень важно не только приобретать, но и отказываться от каких-то дорог. Рэндом стать проще, чем Эйнштейном. И намного прибыльнее.

Да, именно так: мы судим друг друга по делам и поступкам, но Творец судит по тому, от каких поступков человек отказался и как боролся с самим собою, чтобы вычлениться из животного-юсовца-обывателя…

Лютовой толкнул меня в бок:

– Не спи. А то вообще буду считать чудовищем.

– За что?

– После такой операции дремлешь?

– А почему нет?

Он зябко повел плечами.

– Ну, знаешь… У меня после первой две недели руки тряслись. Нет, юсовцев не боялся! Но когда вспоминал, как пуля из моего автомата вошла в живот колабу… а он закричал… почти как человек… может быть, он раньше был человеком… может быть, он даже смог бы снова стать человеком? А я оборвал его жизнь… Понимаешь, у человека можно отнять все: богатство, семью, родителей, детей, честь, имя… но пока у него остается такая малость, как жизнь, у него еще остается шанс вернуть если не все – родителей не вернешь, то хотя бы большую часть, очистить имя, смыть грязь с чести, спасти, совершить, одолеть, вознестись… А я оборвал и эту возможность!

Я зевнул.

– У тебя комплекс рядового.

– Что за комплекс?

– Генерал должен быть безжалостным. Генерал должен уметь отправлять на смерть малый отряд, чтобы дать пройти большому. Более того, должен делать это без жалости! Если дрогнет, то погибнет и большой отряд. Да, командир обязан минимизировать потери, но вообще избегнуть – невозможно. Считай, что у меня комплекс генерала.

Он пробормотал:

– Скорее императора.

Я промолчал, он близок к истине, но не с той стороны. Я-то знаю, что я намного выше любого императора. Как был выше императора Заратуштра, хотя император сидел на золотом троне и повелевал миллионными армиями, а Заратуштра ходил босым по пыльным дорогам, кровавя ступни. Как был выше даже владыки мира – римского императора Христос…

…Один из боевиков вытащил из сумки пальмтоп, даже не пальмтоп, а самый настоящий ноутбук с широченным экраном. Сверхплоский, такие стоят бешеные деньги, раскрыл, сел в уголке. От вспыхнувшего экрана на лицо пал неживой свет, привнося в молодое лицо что-то вампиристое.

Некоторое время лицо оставалось спокойным, сосредоточенным. Комп либо долго загружался, либо сканировал на предмет вирусов, потом в глазах заблестел азарт. Понятно, либо пошел мод, где РНЕ мочит юсовцев по всему миру и разносит Вашингтон, либо удалось подключиться к Интернету, и вот прямо щас пошли гуськом голые бабы порносайтов…

Бродяга дважды исчезал, вернулся довольный, с блестящими, как у кота в темноте, глазами.

– Уже весь город перевернули! – сказал он с азартом. – По новостям передали, что боевики совершили самый дерзкий налет за последние три месяца. Убито трое юсовцев, давно такого не было. И пятеро колабов! Ни одного даже до больницы не довезли… Объявлены операции «Двойной перехват», «Красная сирена» и «Бетонный заслон»… Что-то названия у этих… с бетонными лбами не очень…

– Ждем, – сказал Лютовой. – Выйдем в северной точке. Там ждет микроавтобус с удочками, сачками и свежепойманной рыбой. Въедем в город с рыбалки, о нападении ничего не слышали, на природе мы без радио…

Бродяга все посматривал на меня теми же блестящими глазами. Его явно смешило, что на него можно подумать такую дурость: с удочками за город к сонному озеру, оставив за спиной огромный город с его компьютерами, Интернетом, связью со всеми библиотеками мира, всеми духовными сокровищами!

– Исламские боевики, – сказал он тихонько, – на той неделе тоже рванули юсовцев. Где-то в Пакистане. Как вам такое?

Я пожал плечами:

– Да никак. Рванули и рванули.

– А как, – спросил он уже настойчивее, – нам относиться к… такому?

Я снова сдвинул плечи.

– Как вообще относиться к исламскому миру? Мусульмане видят, что западный мир гниет. И эта гниющая язва медленно расползается на весь мир. Западный мир жив еще потому, что питается свежей кровью России и Востока. Но когда эта язва покроет всю планету, роду человеческому придет конец. Мусульмане это понимают и борются… как могут.

– Вот-вот, как могут, – буркнул Лютовой из своего угла.

– А что, плохо могут?

– Ну, могли бы и лучше…

– У них, – ответил я, – другое понятие о времени. У них за плечами тысячелетия настоящей цивилизации… Не вскидывай бровки, не вскидывай! Ты знаешь, что настоящая цивилизация – это когда создаются философские учения, а не суперсовершенные фабрики по производству особо влажной губной помады. Лучшие умы Запада сейчас ломают головы над усовершенствованием этой особо влажной помады! Еще бы – инженер по усовершенствованию губной помады получает в три раза больше, чем ученый, открывающий тайны ядерной физики, звездной астрономии, генетики!.. Так вот, возвращаясь к мусульманам… они чувствуют опасность и сражаются с нею… как могут, говорю еще раз. И, конечно же, они обречены.

Лютовой с облегчением выдохнул:

– Ну вот, первое доброе слово за весь день!

Я шутки не принял, отмахнулся:

– Им ноги целовать надо, свинья. Они своей борьбой отсрочили победу язвы. И дали возможность вырасти и окрепнуть нам. И поумнеть, увидеть мир… каков он есть. Мусульмане для человеческого общества – вроде Иоанна Крестителя для христиан. Язычник, он не просто предвосхитил приход их Христа, а проклял и обрек на гибель нынешний западный мир Древнего Рима.