Неизбежная могила (ЛП) - Гэлбрейт Роберт

— А когда ее мачеха не смогла его найти, она велела их компании вместо этого выбить из парня дерьмо. Эб тоже присоединилась к ним, пиная и колотя его кулаками. И после того, как мачеха решила, что с парня хватит, она сказала, что обыщет ферму в поисках кнута, и у того, кто его взял, будут неприятности. Поэтому Эб с подругой бегут на кухню, где они его спрятали, и пытаются разрезать ножницами, когда приходит мачеха и находит их, а потом их самих наказывают этим кнутом.

При этих словах в голосе Саксона послышалась легкая нотка непристойного удовольствия.

— И простоватый парнишка умер, — заключил он.

— После избиения?

— Нет, — ответил Саксон, — несколько лет спустя, после того, как он покинул ферму. Но это была ее вина, она с остальными избила его, потому что, как она сказала Патрику, он уже был не тот, что прежде, после того, как они выбили из него все дерьмо, что у него, возможно, повреждение мозга или что-то в этом роде. Она прочла в газете о его смерти и решила, что причиной всему то, что они с ним сделали.

— Почему о его смерти написали в газете?

— Потому что он попал в плохую историю, в которую бы не вляпался, не будь у него повреждения мозга, так что она убила его, вот и все. Сама так сказала. Била и пинала. Она это сделала.

— Ее заставили это сделать, — поправил Саксона Страйк.

— Все равно это тяжкие телесные, — возразил Саксон. — И она их нанесла.

— Она была еще ребенком или подростком, росла в очень жестокой среде...

— Да ладно, ты тоже попался на эту удочку? — Саксон усмехнулся. — Обвела тебя вокруг пальца, да? Ты никогда не видел, насколько она бешеная, когда злится. Маленькая религиозная девочка? У нее дьвольский нрав...

— Если бы это считалось преступлением, мне приходилось бы себя сдерживать, — произнес Страйк. — Что она рассказала о Кевине Пёрбрайте?

— Вот именно тогда она меня и начала пугать, — снова возмущенно сказал Саксон.

— Когда это было?

— Два дня назад, в «Гросвеноре»...

— Что это, бар?

— Паб. Да, так вот, она вдруг взбесилась, что я тоже оказался там. Это гребаная свободная страна. Не ей решать, где мне пить. Она была с каким-то хмырем из тренажерного зала. Я всего лишь по-дружески предупредил его...

— Так же, как и меня?

— Да, — подтвердил Саксон, еще раз слегка вздернув подбородок, — потому что мужчинам нужно знать, какая она. Значит, выхожу я из сортира, а она ждет меня. Она уже немного выпила, а пьет она как чертов сапожник, и говорит мне перестать ходить за ней по пятам, а я отвечаю: «Ведешь себя как твой гребаный отец, да? Указываешь всем, куда им, черт подери, позволено ходить», и она говорит: «Раз ты хочешь приплести моего отца, я могла бы тебя свозить к нему и сказать, что ты ходишь везде и поливаешь церковь грязью, ты не знаешь, с кем связался». Я сказал ей, что она несет чушь, а она начала бить меня по плечу, — Саксон неосознанно поднял руку, чтобы дотронуться до того места, куда Эбигейл, по-видимому, ударила его, — и она говорит: «У них есть оружие...».

— Она сказала, что у церкви есть оружие?

— Да, и она говорит: «Они убили парня только за то, что он распространял о них всякую чушь, так что тебе следует перестать выводить меня из себя», а я отвечаю: «Понравится ли пожарной части, если из-за твоих угроз я обращусь в полицию?» У меня на нее много компромата, если она хочет играть в эту гребаную игру, — задыхаясь, произнес Саксон, — и знаешь, чем они занимаются в церкви? Все время долбят друг друга. Вот так ее воспитали, но если ей это не нравится, почему она каждую ночь продолжает спать с разными парнями? С некоторыми по двое за раз...

— Она сказала, что видела на ферме Чапмена оружие?

— Да, значит, она видела гребаное орудие убийства и не сообщила...

— Она не могла видеть пистолет, из которого был убит Кевин Пёрбрайт. Модель, из которой в него стреляли, тогда еще не выпускалась.

Временно загнанный в угол Саксон сказал:

— Но она продолжала запугивать тем, что меня пристрелят!

— Ну, если ты считаешь, что это была реальная угроза то, конечно, следует обратиться в полицию. По-моему, это похоже на попытку женщины отпугнуть парня, который не может принять «нет» в качестве ответа, но, возможно, они посмотрят на это по-другому.

Как показалось Страйку, он понял, что происходит за маленькими карими глазками Саксона. Иногда, когда люди, охваченные навязчивым негодованием, изливали свой гнев и обиды, что-то в них, какой-то слабый след самосознания подсказывал, как это воспринимают остальные, и с удивлением они обнаруживали, что их мысли оказываются не такими уж безупречными или даже не такими рациональными, как они себе представляли.

— Может, я и обращусь в гребаную полицию, — сказал Саксон, поднимаясь на ноги.

— Удачи с этим, — сказал Страйк, тоже вставая. — А пока я, может быть, позвоню Эбигейл и порекомендую ей найти жильца, который не будет каждый раз, как она кричит во сне, сообщать об этом своему другу.

Возможно, из-за того, что Страйк был на пятнадцать сантиметров выше, Саксон лишь огрызнулся:

— Ну, если ты так считаешь...

— Спасибо, что зашел, — сказал Страйк, открывая дверь в приемную.

Саксон прошел мимо Пат и захлопнул за собой стеклянную дверь.

— Я никогда не доверяла мужчинам с такими поросячьими глазками, — прохрипела офис-менеджер.

— И была бы права, — сказал Страйк, — но не из-за поросячьих глазок.

— Чего он хотел?

— Мести, — лаконично ответил Страйк.

Он вернулся в кабинет, снова сел за стол партнеров и стал читать краткие заметки, сделанные им во время разговора с Саксоном.

«Повреждение мозга Пола Дрейпера? Заметка о его смерти в газете? Оружие на ферме Чапмена?»

С неохотой, но понимая, что это единственный верный способ добиться быстрых результатов, он взял мобильный и набрал номер Райана Мёрфи.

50

В начале слабая черта. Если ты наступил на иней, значит, близится и крепкий лед.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

За последнее время на ферме Чапмена произошло несколько событий, из-за которых тревога поселилась в душе Робин и точила ее изнутри, как червь.

Одно дело было говорить Страйку в безопасном офисе, что она не беспокоится о том, что ее принудят к незащищенному сексу с членами церкви мужского пола, и совсем другое — высидеть двухчасовую лекцию о «духовной связи» в подвале фермерского дома и видеть, как все женщины вокруг нее искренне соглашаются, когда им говорят: «Плоть не имеет значения. Дух — это самое главное» (теперь Робин знала, откуда Пенни Браун взяла эту фразу).

— Против чего мы выступаем, — сказал Тайо со сцены, — это материалистическое обладание. Ни один человек не владеет другим и не должен создавать какие-либо рамки для контроля или ограничения. Это неизбежно в плотских связях — мы называем их ПС — которые основаны на инстинкте обладания. ПС материалистичны по своей сути. Они преклоняются перед физическим обликом и неизбежно умаляют природу тех, кто в них состоит, однако мир-пузырь превозносит их, особенно когда они облачены в материалистические атрибуты собственности, свадеб и так называемой нуклеарной семьи.

— Сексуальное желание не должно считаться постыдным. Это естественная, здоровая потребность. Мы согласны с индусами в том, что одной из составляющих хорошо прожитой жизни является кама, или чувственное удовольствие. Однако чем чище дух, тем менее вероятно, что он будет жаждать того, что внешне привлекательно, а не того, что прекрасно духовно и истинно. Там, где два духа находятся в гармонии — когда каждый чувствует божественную вибрацию, действующую в нем и через него, — «духовная связь» происходит естественно и красиво. Тело, подчиняющееся духу, физически демонстрирует и направляет духовную связь, которую чувствуют те, кто преодолел материалистические узы.