Битва трех императоров. Наполеон, Россия и Европа. 1799 – 1805 гг. - Дмитрий Юрьевич Пучков

Князь Ауэрсперг вместе с Ланном поскакал на другой конец моста к Мюрату. «Но вы же нас просто провели!» – закричал он, обращаясь к командиру резервной кавалерии. Тот рассыпался в комплиментах, пытаясь успокоить Ауэрсперга, но войска отводить категорически отказался. Мюрат также заявил, что при первом выстреле со стороны австрийцев их тотчас же атакуют и возьмут в плен. Если же они будут вести себя смирно, маршал широким жестом давал им возможность спокойно уйти восвояси «ввиду переговоров, которые велись в этот момент».

Французские полки сплошным потоком двинулись на правый берег. Австрийские солдаты и офицеры недоуменно смотрели на все это зрелище, вконец потеряв все ориентиры. «Я ничего не понимаю в этом. Лично я отправляюсь к императору!»[567] – в сердцах воскликнул один из австрийских полковников, смотря на проходящие неприятельские отряды. С этими словами он отдал приказ своему полку двигаться вперед и, прорезав французскую колонну, ушел подальше от моста.

«Князь Ауэрсперг показался мне замечательным человеком, – не без доли иронии написал в своем рапорте того же дня маршал Мюрат. – Он мне сказал, что он будет счастлив приветствовать Его Величество Императора Наполеона… Он оставил нас, проклиная министров, авторов этой войны. Генералы Кинмайер и Колоредо навестили меня. …я обещал им не открывать огонь по их войскам, не предупредив их»[568].

Невообразимое событие произошло. Заминированный, тщательно обороняемый мост был захвачен хитростью, используя неразбериху, которая царила вследствие запутанности общей политической ситуации. Очень часто утверждается, что Мюрат и Ланн дали честное слово, что мир заключен. Как видно из рассказа, построенного только на первоисточниках, ни тот ни другой такого слова не давали. Если кто-то и обманул австрийцев, поступившись своей честью, то это был генерал Бертран. Однако о том, что он дал честное слово, написал в своих показаниях полковник Герингер. Заявление Герингера было сделано в ходе расследования, которое было проведено австрийским военным судом по поводу событий 13 ноября. Полковник был слишком заинтересованным человеком для того, чтобы безоговорочно верить его показаниям. Возможно, его, как и остальных, просто-напросто запутали, сбили с толку, не используя для этого прямой обман. Так или иначе, военный суд возложит всю ответственность на князя Ауэрсперга. Он был приговорен к расстрелу, но помилован императором.

Захват Таборского и Шпицкого мостов снова перевернул всю стратегическую обстановку. Отныне путь на левый берег Дуная для французской армии был свободен…

Глава 11. Тайна Шенграбена

На поле брани исполненный мужества воин пойдет вперед, невзирая на тучи стрел и пуль. Он не будет думать ни о чем, кроме верности и долга, и без колебаний отдаст свою жизнь. Когда подлинная доблесть проявлена, предназначение воина выполнено полностью и слова замирают на устах.

Могут ли 6 тыс. человек сражаться против 30 тыс.? В определенных условиях, конечно. Да, если 6 тыс. вооружены пулеметами, а 30 тыс. – палками. Да, если 6 тыс. человек занимают неприступные укрепления, а более многочисленная армия штурмует их в лоб без соответствующей подготовки. Да, если 6 тыс. напали внезапно, например, среди ночи на расположение неприятеля. Да, если существует гигантская разница в моральном состоянии войск, например, когда 30 тыс. – это остатки бегущей армии, а 6 тыс. – это авангард победоносного войска…

Но вопрос другой: возможно ли противостоять в открытом поле пятикратно превосходящему противнику, если вооружение примерно одинаково, если тактическая подготовка практически одна и та же, если моральный дух обеих сторон одинаково высок и если отсутствует полная внезапность?

Как ни странно, некоторые французские и русские историки считают, что подобное возможно. Во французской литературе не раз встречается описание того, как маршал Мортье разгромил под Дюренштейном с 6 тыс. солдат 35 тыс. русских. Современный французский историк Ален Пижар в своей монографии «Наполеоновская армия» утверждал даже, что русские потеряли в битве под Кремсом-Дюренштейном 12 тыс. человек!!! Чтобы это было возможно, солдаты Мортье должны были перебить всех до одного русских солдат, участвовавших в этом сражении, так как реально Кутузов ввел в бой не более 11–12 тыс. человек.

Нужно сказать, что русская историография в этом отношении не только не уступает французской, но и превосходит ее. Различаются только события. Если во Франции стало легендой сражение под Дюренштейном, то в России – бой под Шенграбеном (Голлабрунном), о котором пойдет речь в этой главе. Это столкновение, где отряду Багратиона суждено будет противостоять авангарду Великой армии, превратилось под пером многих русских историков из реального героического эпизода в фэнтези-битву, где горсть суперменов косит ужасающими ударами несметные полчища неприятеля.

Подобное фантастическое описание Шенграбена можно найти в «Письмах русского офицера…» Федора Глинки, произведении, стоящем где-то между мемуарной и исторической литературой: «Пять тысяч Россиян, сражаясь с шестидесятью тысячами французов, отняли у них знамя, убили генерала и с немалым числом пленных офицеров и рядовых присоединились к прочим войскам, тогда когда их должно было почитать погибшими… Триста спартанцев побили двадцать тысяч персов в неприступном проходе Фермопильском, а пять тысяч Россиян отразили шестьдесят тысяч французов в чистом поле!»[569]

Немногим меньше оценивают разницу в силах авторы публикации документов о генерале Багратионе, зато в области стратегических оценок они превосходят Глинку: «Кутузов разгадал замысел Наполеона и разработал гениальный план противодействия… Заслонить русскую армию от двухсоттысячной (!) армии Наполеона – вот задача, которую должен был решить выделенный Кутузовым под командой Багратиона шеститысячный отряд… Багратион в течение 18 часов отбивал атаки тридцатитысячной наполеоновской армии»[570].

Наконец, в относительно новой работе Е. В. Мезенцева «Война России с наполеоновской Францией в 1805 г.» можно прочитать, как указывалось во введении, что у французов было даже «десятикратное численное превосходство»![571]

До подобной фантастики доходит, пожалуй, разве что этот историк, но в общем же в русской историографии закрепилось как некое незыблемое положение, что шеститысячный арьергард Багратиона остановил, почти что разбил, хотя и ценой больших потерь, тридцатитысячную группировку под командованием Мюрата.

История Шенграбенского боя, ставшего поистине иконой благодаря бессмертному роману Толстого «Война и мир», всегда занимала автора этих строк. Неужели подобное действительно возможно? Быть может, русские источники сильно приуменьшают численность отряда Багратиона и преувеличивают численность французов?.. Как ни странно, численность войск Багратиона была действительно почти что такой, а французов было даже немного больше.

Что же тогда в реальности произошло? Каким образом армии Кутузова удалось избежать окружения и разгрома, а Багратиону с горстью войск заслонить отступающие русские колонны? Какова тайна произошедшего под Шенграбеном? Обо всем этом речь пойдет в этой главе…

Едва только мосты через Дунай были захвачены, как по ним двинулись одна за другой колонны французских войск. Наполеон был поистине в восторге от находчивости своих офицеров, которые вернули ему надежду на быструю победу и скорое окончание войны. Дивизия Сюше перешла реку