Императрица и ветер - Мария Чурсина

- Правда? А я думал, глазки оперативникам строишь. Ну ладно, не дуйся, - он поймал руку Маши. - Пойдём.

- Ладно. - Она раздражённо вырвалась из его рук. - Ник, извини, давай завтра обсудим?

Не отрывая взгляда от стола, Ник сдержанно кивнул.

- Извини, - ещё раз произнесла Маша.

Она поднялась из-за стола и по полутёмному залу пошла следом за Шредером. Фойе гостиницы было залито ярким светом. Дежурившая за стойкой девушка проводила глазами Шредера. В ответ на это Маша послала ей неодобрительный взгляд. Девушка поспешно уткнулась в глянцевый журнал.

- Ты соскучилась? - спросил Шредер уже в номере.

- Конечно, только о тебе всё время и думала, - она и прошла в комнату, по дороге бросив сумочку на стул.

- Почему ты такая нервная?

- Секунду, - Маша ушла в ванную, не забыв запереть дверь.

Когда она вернулась, Шредер ждал её, сидя на диване. Он держал в руках тёмно-синюю тряпку. Приблизившись, она узнала в измятом куске ткани свою любимую рубашку. Впрочем, безнадёжно испорченную сегодня неким демонологом.

- И что это? - как только Маша предстала перед ним, Шредер продемонстрировал ей во всей красе то, что осталось от рубашки.

- Моя рубашка, - огрызнулась Маша. Её совершенно не хотелось рассказывать и ещё раз переживать то, что случилось.

Она отошла к зеркалу и стала причёсываться, но руки всё равно предательски дрожали. Её отражение нервно морщилось, и в голове металась только одна мысль - убери она рубашку в шкаф, этого разговора не случилось бы. Но, собираясь в бешеном темпе, меньше всего она думала о том, чтобы прятать собственные вещи.

- Порванная в порыве страсти? - голос Шредера не предвещал ничего хорошего. Он встал с дивана и шагнул к ней, но слишком приближаться не стал - так и остался стоять в отдалении, сложив руки на груди.

Маша покосилась на его отражение - на лицо молодого человека нашла тень грозовой тучи. Уже готов был грянуть гром.

- Что? - Маша обернулась к нему, держа в руках расчёску на манер кинжала. - В таком тоне я ничего объяснять не буду.

- Мне не требуются объяснения, все доказательства и так налицо, - выдал Шредер холодным, как льды Арктики, голосом.

- Замечательно. Ты приехал за этим? Можешь быть счастлив - ты это получил. Если... всё, хватит скандалов. Хочешь идти - иди, - она вдруг опустилась на пол и, прижав к лицу изорванную одежду, притворно зарыдала.

Слёзы, текущие из её глаз, были ненастоящими, ненастоящей была причина. Просто она знала, как заставить Шредера прекратить эту сцену. Его претензии, как и все остальные мелкие неурядицы, постигшие её за сегодня, не оставили в памяти слишком уж большого отпечатка. Просто наступила ночь, и город, разом погрузившийся в сон, всё ещё давил невыносимой тяжестью.

Сквозь мокрые ресницы Маша видела, что Шредер ещё некоторое время постоял в нерешительности. Потом он опустился на пол рядом с ней.

- Маша, ну чего ты? Хочешь, мы тебе такую же купим? - он погладил её по волосам.

Она опять, как и в первый день сидела за столом Мифа. Форточка опять распахнулась, и легкая занавеска шевелилась от уличного ветра. В кабинете было холодно, поэтому девушка не снимала плащ.

- Всё хорошо, мне просто надо было уехать. Я тебе потом позвоню, - выслушав всё, что Шредер думает по поводу её исчезновения из гостиницы рано утром, Маша спрятала телефон в сумку.

Взяв со стола журнал, она бездумно пролистала его. Миф просил её пообещать, что они ещё встретиться. Он звонил за час до смерти, он уже знал, что должно случиться. Как они могут встретиться теперь? Пальцы сами собой перебирали мелованные страницы журнала. Перед глазами мелькали тексты, графики, таблицы с цифрами.

Маша взглянула на первую страницу. "Оборотная сторона мира". Миф всегда читал этот журнал - название Маша помнила ещё с института. Особенно любил раздел про энергетические аномалии. На одной из страниц была закладка, сложенный вчетверо лист бумаги.

Она машинально развернула его. И не сразу разобрала несколько слов, написанных размашистым почерком Мифа.

"На тектонических разломах нет домовых".

Маша сложила листок и сунула его обратно в журнал. Она вспомнила ветреное утро и серые волны Совы. Вспомнила свою первую полевую работу с Мифом.

На пару минут он задержался у берега реки и задумчиво посмотрел на горизонт, туда, где вонзались в небо пики далеких сосен.

- Наша планета, как шахматная доска - вся из тёмных и светлых квадратов. Ты когда-нибудь задумывалась над этим? Вычислить квадраты с тёмной энергетикой очень просто - деревья на них растут кривыми, а животные долго не задерживаются. Домовые поступают ещё проще - они просто не существуют, - Миф встал, загородив меня от пронизывающего ветра. - Как не существуют на разломах. Почему в церквях не водятся домовые?

- Потому что церкви всегда строились на разломах, - ответила я, ёжась от холода.

Она сама не заметила, как дошла до кладбища. Здесь было безлюдно, только из церкви вышла маленькая сморщенная старушка. Попустив её на узкой тропинке, Маша вошла в церковь. Она повязала на голову казённый платок.

В полумраке горели свечки. Маша перекрестилась - вспомнила уже подзабытое движение руки.

- Вы здесь впервые? - тихий голос, раздавшийся за её спиной, ничуть не нарушил церковной тишины. - Я не видела вас ранее.

Маша обернулась: сзади неё стояла женщина в темном платье до пола и простом платке. Она смотрела на Машу глазами святой с иконы.

- Да, я приехала пару дней назад, - призналась она, отводя взгляд.

- Тогда вам может быть нужны ответы на некоторые вопросы? - её голос был похож на шелест листвы под дуновением лёгкого ветерка.

Маша ничуть не удивилась её словам, только её сердце дрогнуло и пропустило удар.

- Скажите, можно ли ещё раз встретиться с человеком, который умер? Если обещаешь ему эту встречу и не можешь не сдержать обещания.

- В нашей жизни нет ничего невозможного, дочка. Главное - верить в то, о чём просишь, - она вздохнула и поправила покосившуюся свечку. - Те, кого мы любим, гораздо ближе к нам, чем мы думаем иногда. Может быть, достаточно только протянуть руку. Мифодий оставил вам книжку. "Тени прошлого".

Язычки пламени дрожали, и казалось, что человеческий фигуры на настенной росписи движутся в странном танце.

- Протянуть руку, - повторила Машина собеседница. - Как жаль, что многие из нас забывают такие простые истины.

- Когда-нибудь ты пришла бы к этому сама, - всё тот же ветреный весенний день. Только теперь - старый мост через Сову. Миф идёт чуть впереди, и его полосатый свитер блекнет в тумане. - На самом деле все самые сокровенные истины очень простые. Мы настолько привыкли к ним, что даже не обращаем внимания.