Лучшая зарубежная научная фантастика - Стивен Бакстер

Вслед ему прозвучал нестройный хор голосов, и тут он обнаружил, что Элла идет рядом, взяв его за локоть.

— Они все меняют, — тихо произнесла она. — Я имею в виду цветы.

— Спутниковые камеры могут их засечь, сама знаешь. — Он говорил едва слышно, пока они обходили дом, направляясь к Дракону. — Они замеряют световое преломление от листьев и сразу определяют, законные посадки или нет. Это не случайно, Элла. Ты даже не представляешь, насколько одинаково действуют правительство и наркокартели. Или те, или другие обязательно до вас доберутся. — Он покачал головой. — Вам остается только надеяться, что это будет правительство.

— Нас пока никто не обнаружил.

— Но ведь урожай еще не созрел, верно?

— Пьер говорит, мы хорошо изолированы.

Сипакна повернулся к ней.

— На всем пыльном земном шарике сейчас не найдется ни одного места, которое было бы хорошо изолировано. Ты когда-нибудь интересовалась у Пьера, почему он сюда перебрался? Почему он не остался там, откуда прибыл, если так хорошо преуспевал, выращивая запрещенные растения?

Элла ничего не ответила, и он пошел дальше.

— Ты совершаешь ошибку, позволяя призраку управлять твоей жизнью, — прозвучал из темноты голос Эллы, слегка окрашенный печалью.

Сипакна замялся перед дверью, начавшей бесшумно открываться.

— Спокойной ночи, Элла. — Он нырнул в прохладу, слушая, как приветственно закудахтали куры.

Они появились на рассвете, начали стекаться к Дракону по одному и по двое, чтобы выпить пенистой смеси из фруктов и соевого молока и робко поинтересоваться новостями, о которых не спросили вчера вечером. Кое-кто извинялся. Но не многие.

Ни Дарен, ни Пьер не пришли. Сипакна покормил кур, собрал снесенные яйца, радуясь, что напоил Дарена целебным коктейлем накануне. К полудню он успел переделать все дела, и теперь его здесь ничего не задерживало. Прошелся пешком в самое пекло до здания общины и нашел Эллу, которая, сидя в неподвижной духоте, шила рубашку. Попрощался.

— Ступай с Богом, — сказала она. Лицо ее было таким же измученным и сухим, как земля вокруг.

В следующий раз, когда он окажется в этой стороне, никакого поселения здесь не будет. Он осознал это, глядя на столбы пыли по краям поля. Ему даже стало интересно, какие украденные гены попали в эти семечки. Он поискал глазами Дарена и Пьера, но никого не увидел. Потеряв последние силы, он поплелся к Дракону по невыносимой жаре. Пришла пора двигать дальше. Накрутить километры между Драконом и опасным магнитом созревающих семечек.

— У вас гость, — объявил Дракон при его приближении.

Неужели он забыл запереть дверь? Сипакна нахмурился, потому что прежде никогда не совершал подобных ошибок. Хорошо хоть станнер был при нем. Он осторожно открыл дверь, сжимая гладкую рукоять парализующего оружия.

— Элла сказала, что вы уезжаете. — В трейлере стоял Дарен, держа на руках Беллу.

— Да, нужно ехать дальше. — Он забрался в машину, чувствуя, как бурлит неизрасходованный адреналин после ложной тревоги. — Я должен побывать и в других поселках.

Дарен посмотрел на него снизу вверх, слегка нахмурившись, потом повернулся и прошел в отсек для кур, чтобы вернуть Беллу в клеть. Он почесал ей гребешок, улыбнулся ее воркованию и закрыл дверцу.

— Я подумал, что эта вещь, должно быть, ваша, — сказал мальчик и протянул руку.

На ладони Дарена лежал резной нефритовый цилиндрик. Сипакна так и приклеился к нему взглядом. Нефрит, как и прежде, был нанизан на тонкую стальную цепочку. Она еще тогда привязала к обоим концам прочный хлопковый шнурок и продела несколько коралловых бусинок. Сипакна сглотнул. Затряс головой.

— Это твое, — с трудом прохрипел он. — Она хотела, чтобы вещица досталось тебе.

— Я подумал, что она, возможно, та самая подруга, о которой вы рассказывали. — Дарен сомкнул пальцы вокруг украшения. — Я помню, она говорила то же самое, что и вы. Она говорила, что приехала сюда потому, что другие не ехали. Это вы ей подарили?

Сипакна кивнул, крепко зажмурив веки, стараясь унять боль, раздиравшую грудь.

— Ты можешь поехать со мной, — прошептал он. — Ты ее сын. Она рассказывала тебе, что у нее двойное гражданство — США и Мексики? Ты можешь стать гражданином Мексики. Анализ ДНК докажет, что ты ее сын.

— Мне придется попросить разрешения у Пьера. — Взгляд Дарена был не по годам взрослый. — Он ни за что не согласится. Не нравятся ему города, а Мексика не нравится еще больше.

Сипакна заскрежетал зубами, едва сдерживаясь, чтобы не обругать Пьера. «Запри дверь, — говорил он себе. — И поезжай. Дарен все поймет, когда они приедут в следующий городок».

— Что с ней произошло? — спросил он очень тихо.

— Ее застрелил пограничный патруль. — Дарен не отрываясь смотрел на Беллу, которая возилась и квохтала в своей клети. — С вертолета. Они просто пролетали мимо, стреляя койотов. Заодно подстрелили ее и меня.

У нее был чип гражданства. Если бы только они включили свой сканер, то поймали бы сигнал. Он закрыл глаза, стараясь подавить рев, зазвучавший в голове. Какие-то ублюдки пошли вразнос, кто бы стал с ними разбираться? Кому было до этого дело? Когда он открыл глаза, то не увидел Дарена, дверь с тихим шорохом закрывалась за мальчиком.

Да какая, в общем, разница? Он моргнул сухими веками и пошел проверить, зарядилась ли гелиотермическая установка. Зарядилась. Отпустив тормоза, он сделал крутой разворот и взял курс на юг по старому растрескавшемуся асфальту мертвой дороги.

Во второй половине дня, когда пришло время кормить кур, он развернул панели для подзарядки и включил радиостанцию. Он всегда ее включал, предварительно выкладывая перед каждой поездкой кругленькую сумму из личных средств за чип расшифровки. Он хотел знать, кто ведет в этих краях переговоры и о чем.

Пограничный патруль США. Он слушал вполуха, соскребая помет с лотков в утилизатор. Он понимал почти все акронимы, используемые патрульными США в приграничных зонах. «Цветочный город». Это сказал чей-то резкий тонкий голос. Сипакна выпрямился, куриное дерьмо соскользнуло с совка, пока он вслушивался. Очень внимательно.

Палома. Что еще здесь можно назвать «Цветочным городом»? Они собирались напасть. Сипакна уставился на разбросанные по полу серо-белые лепешки помета. Потом неловко присел и смел их в совок. Другого финала и быть не могло. Он это знал. Элла тоже знала. Они сами сделали свой выбор. «Немногие из них хотели закончить свои дни в этом краю, — пробормотал ее голос. Она была чертовски серьезна. — А ведь они строили планы, думали о будущем. Но только не таком».