Cоциальное право Европейского союза: теория и практика. Монография - Татьяна Постовалова

Во-вторых, существует судебная гармонизация. Когда Суд ЕС опротестовывает национальные постановления, создающие препятствия для движения, это тоже гармонизация. Такого рода гармонизацию называют также «негативной», поскольку она заключается в устранении законодательства, а не в замене его другим. Когда национальное законодательство заменяется правилами, действующими по всей Европе, то это называется «позитивной» гармонизаций.

В-третьих, существует законодательная гармонизация. Такая гармонизация включает выпуск Евросоюзом директив и регламентов, устраняющих мешающие правовые несоответствия. Законодательная гармонизация может быть разделена на различные подтипы. «Полная гармонизация» – это ситуация, когда правила, регламентирующие ту или иную сферу, исходят от Евросоюза. Национальное законодательство полностью заменяется, а государство-член лишается права создавать новое законодательство в соответствующей сфере. Противоположность этому представляет «минимальная гармонизация». Она имеет место, когда правила Евросоюза устанавливают минимальные стандарты для всего Союза, но государства-члены сохраняют свободу устанавливать более жесткие правила.

Факультативная гармонизация имеет место, когда правила Евросоюза устанавливают стандарты, на которые опираться можно, но не обязательно.

Если гармонизация – минимальная или факультативная, то она не называется полной. «Полная гармонизация» – это термин, зарезервированный для ситуаций, когда никаких национальных правил не существует.

Последний тип – «частичная гармонизация» На самом деле это не правовая категория. Этот термин означает, что гармонизированы некоторые аспекты в той или иной сфере деятельности.

Вся законодательная гармонизация должна иметь правовую основу. Положения Договора о функционировании Европейского союза таковы.

Последствия гармонизации. Гармонизирующие меры, принятые на основании положений ст. 115 Договора о функционировании Европейского союза и по многим другим основаниям, имеют форму директив. Меры же, принятые на основании положений ст. 114 Договора о функционировании Европейского союза и некоторых других, могут быть либо директивами, либо регламентами. Регламенты становятся законом прямого действия во всех государствах-членах на 20-й день после их опубликования либо со дня, указанного в регламенте.

В директивах указывается конечный срок, к которому они должны быть приведены в исполнение. После этой даты директива может приобрести прямое действие, если на этот счет имеется достаточная ясность. Если это так, то, даже если директива не исполнена, на нее можно опираться в национальных судах по делам против государства, но не против частных сторон. У государства не должно быть возможности уклониться от ответственности ввиду неисполнения директивы, в то же время частные стороны не обязаны быть связанными чем-либо, что не является элементом права со всей очевидностью.

Как только мера вступает в силу – будь то в качестве постановления, или путем исполнения, или через прямое действие – государство-член теряет все полномочия, которые позволяли бы ему издавать законы, противоречащие данной мере. Все вопросы, которые включает в себя мера, теперь относятся к компетенции Евросоюза. Насколько это существенно, зависит от того, является ли гармонизация «полной», «минимальной» или факультативной и насколько широкую сферу она охватывает. В принципе, как только гармонизация произошла, государству-члену очень трудно опираться на предусмотренные договором исключения, чтобы отступить от гармонизированных правил. Опасения, выраженные в этих исключениях, должны были быть учтены и адекватно удовлетворены данной мерой. Положения ст. 114 Договора о функционировании Европейского союза, допускающие отступления на основе исключений, вероятно, преследуют цель учесть неожиданные или кратковременные ситуации, а не позволить государствам-членам уклониться от гармонизирующих мер в качестве общей политики. Существует презумпция, что интерпретация каждого государства является адекватной. Доказывать иное должно государство, не согласное с этим.

Связь между гармонизацией, осуществляемой Судом ЕС, и законодательной гармонизацией существует на двух уровнях – строго правовом и большей частью политическом. Политическое взаимодействие возникает из стимула для развития внутреннего рынка. Если государство-член не спешит принимать гармонизирующие меры, то Суд ЕС может вмешаться. Более того, Суд ЕС осуществляет гармонизацию негативно – он лишает законодательство силы.

Взаимодействие на основе права имеет место тогда, когда выносится решение о признании национальной меры препятствием к движению. Если выносится решение о том, что мера может быть сохранена ввиду оправданности и пропорциональности, то Европейская комиссия может опираться на это решение как на прецедент, указывающий на необходимость гармонизации. Комиссия в таких случаях обычно начинает подготовку правил, которые в дальнейшем будут действовать на всей территории Союза. Если Суд ЕС выносит решение о том, что мера неоправданна, и устраняет ее, то это является прецедентом, указывающим на наличие препятствия к движению, но не обязательно свидетельствующим о необходимости гармонизации, поскольку препятствие уже устранено.

Основные права Европейского союза – это своего рода объединение всех деклараций прав человека, которые действуют в государствах-членах и международных органах и выступают их составляющими. В настоящее время это выражено в ст. 6 Договора о Евросоюзе (Лиссаб. ред.): «1. Союз признает права, свободы и принципы, изложенные в Хартии Европейского союза об основных правах от 7 декабря 2000 г., адаптированной 12 декабря 2007 г., которая имеет такую же юридическую силу, как и Договоры.

Положения Хартии никоим образом не расширяют компетенцию Союза, как она определена в Договорах.

Толкование изложенных в Хартии прав, свобод и принципов производится в соответствии с общими положениями раздела VII Хартии, регулирующего ее толкование и применение, и с надлежащим учетом предусмотренных в Хартии разъяснений, которые указывают источники ее положений.

2. Союз присоединяется к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Это присоединение не изменяет компетенции Союза, как она определена в Договорах.

3. Основные права, как они гарантированы Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод и как они вытекают из общих для государств-членов конституционных традиций, входят в содержание права Союза в качестве общих принципов».

Судом ЕС сформулировано положение о том, что личные права и свободы в том виде, как они зафиксированы в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, образуют принципы права Евросоюза. Суд должен не допустить принятия актов или совершения каких-либо действий на уровне Союза, которые идут вразрез с этими принципами. Обладая юрисдикцией по рассмотрению исков о законности решений, принимаемых институтами Союза, Суд ЕС имеет право и возможность пресекать любые акты, нарушающие основные права, но защита личных прав и свобод относится к задаче Европейского суда по правам человека. Параллельная юрисдикция Суда ЕС осложнила бы защиту личных прав и свобод.

Хартия ЕС об основных правах содержит обширный перечень основных прав. Она является «общей декларацией» Европейской комиссии, Совета Европейского союза и Европейского парламента. Формулировка преамбулы свидетельствует, что роль Хартии заключается не в создании новых прав, а в повторном подтверждении существующих. Сама по себе она не может изменить юридическую ситуацию, а дает полезный свод прав. Поэтому, если мигрант столкнется с нарушением прав человека со стороны государства-члена, что вполне вероятно, то он должен опираться на принципы, разработанные прецедентным правом.

Пределы осуществления основных прав и свобод, гарантируемых интеграционным правом, нашли отражение в п. 1–2 ст. 52 Хартии Европейского союза об основных правах: «Всякое ограничение осуществления прав и свобод, признанных в настоящей Хартии… должно уважать сущность названных прав и свобод. При соблюдении принципа пропорциональности ограничения могут налагаться лишь тогда, когда они являются необходимыми и действительно служат общественному интересу, признанному Союзом, или потребности в защите прав и свобод других лиц».

Несмотря на значительное количество прецедентов Суда ЕС, необходимо принимать во внимание, что признание и защита основных прав и свобод осуществляется им только в рамках рассмотрения конкретных дел.

Вопрос, неоднократно встававший на протяжении всей истории Евросоюза, касается соотношения прав человека с внутренним рынком. Каждое государство – член Евросоюза предоставляет определенную защиту основных прав человека в своей внутренней правовой системе. И наиболее общей чертой является провозглашение основополагающих прав в конституции государства-члена. Конституции большинства государств-членов содержат такие разделы. Однако имеются особенности. Так, в Нидерландах законы не могут оспариваться по конституционным мотивам на том основании, что законы создаются демократическим путем и парламент должен сохранять преимущество перед судами. Во Франции законы, будучи принятыми, также не могут быть объявлены неконституционными. Это связано с тем, что, прежде чем они вступят в силу, конституционный суд рассматривает их на предмет соответствия конституции. В Великобритании не имеется билля о правах. Традиционно сложилась позиция английских юристов о том, что процессуальные гарантии лучше защищают людей. Право обратиться в суд, где дело слушает честный судья, – лучше, чем право на свободу самовыражения. В этом случае будет гарантирован приоритет благопристойности. С принятием Закона о правах человека, который в определенной степени придает на территории Великобритании юридическую силу Европейской конвенции о правах человека, такая позиция несколько изменилась.