Возвращение блудного сына - Александр Омельянюк

– «Конечно, сынок! Вон, смотри, брови, овал лица, его выражение, да вообще много чего, особенно пиписька!» – уже в пику жене защитил сына Платон.

– «Давайте не будем о грустном!» – в ответ уела мужа Ксения.

После обеда, пока жена с сыном спали, Данила в iPad показывал отцу и тёте Ксении снимки их с семьёй французского путешествия, попутно комментируя их. Разговор коснулся и работы Данилы.

Будучи успешным страховым брокером страхового альянса Прайм-Лайн, включавшего в себя надёжные страховые компании, Даниил занимался всеми видами страхования по выгодным тарифам, выезжая и к клиентам.

При этом он оказывал юридические консультации по данной теме и сопровождал интересы клиентов на весь период их совместного сотрудничества.

Однако основным направлением его деятельности было автострахование. Со временем Даниил стал расширять свою клиентскую базу, основной упор сделав на владельцев дорогих иномарок. Этому способствовал и рост его авторитета среди потенциальных клиентов.

Поговорили и о французских предках Кочетов.

Платон снова поведал сыну и жене подзабытую легенду об их роде.

Вспомнили средневековых рыцарей и мушкетёров, других героев и знаменитых людей Франции, их, описанные в романах и известные из истории, поступки, честь и благородство.

Постепенно, естественно, перешли и на день сегодняшний.

– «Эгоизм в любой его форме просто несовместим с благородством и честью… априори, по определению!» – озвучил Платон свою сентенцию.

– «Человек чести не может вести успешный бизнес, во всяком случае, пока у нас, в России! Он рано, или поздно – разорится!» – уточнил он.

Поначалу все дружно согласились.

– «А я вот тоже многое пересмотрел в своей работе, в бизнесе, и, пап, не полностью с тобой согласен! Убедился на собственном опыте, что можно честно работать и у нас, но, конечно, тяжело!» – искренне высказался Данила.

В дальнейшем Платон поделился с сыном планами дачного строительства, но до бильярда дело так не дошло, как, впрочем, и при встрече с, приехавшей через несколько дней, дочерью Екатериной и её мужем Виталием. Те заскочили к отцу перед отъездом со своими учениками в спортивно-оздоровительный молодёжный лагерь, расположенный на Керченском побережье Крыма.

Они так задержались со своим визитом, приехав ближе к вечеру, что о каких либо спортивных мероприятиях речь уже не шла, как и о шашлыках с самоваром. Долгое ожидание их приезда отбило у Ксении и охоту метать бисер перед… гостями.

– «Катюха, а ты знаешь, что твой троюродный брат Виталик, живущий в Симферополе, построил там кемпинг?! Если хочешь, могу дать адресок, заскочите!».

– «Да нет! В другой раз. Мы сейчас ведь с детьми едем. Нам от них никуда не деться!» – объяснила дочь.

Платон рассказал гостям и о поездке в Париж семьи их брата Даниила.

– «Вы вот в Париже уже два раза были, а мне заранее об этом не сказали, а то бы тоже посетили нашу там квартиру!» – раздосадовал гостей хозяин дачи.

Платон поделился с дочерью и впечатлениями о младшем внучонке, вынужденно спросив её о планах деторождения.

– «Всё дело в том, что я не хочу уподобляться какой-то клуше, и вместо работы сидеть с ребёнком. У меня очень много творческих планов, и я хочу себя через них реализовать!» – просто ошарашила отца дочь.

– «По…ня…тно!» – чуть грустно и задумчиво протянул отец.

А ведь раньше они хотели ребёнка, и на моём шестидесятилетии ещё интересовались, как прогнозировать его пол. Видимо что-то у них всё-таки не получается по этой части? А жалко! Катюхе в этом году будет уже тридцать два! Пора бы! – про себя подумал раздосадованный отец.

Но больше всего в этот раз при общении с семьёй дочери его насторожило их увлечение всякими новыми историческими теориями, их какой-то детский, метафизический подход к жизни.

Артисты – дочь и зять – просто заболели ими, с пеной у рта и с серьёзным видом рассказывая всякие, бездоказательно принятые ими на веру, небылицы. Платон просто ушам своим не верил, что его взрослая дочь и не менее взрослый зять стали просто какими-то черносотенцами, перепутав различные понятия, потеряв причинно-следственную связь между многими явлениями жизни.

Он чувствовал, что сейчас не сможет их в чём-либо переубедить. Поэтому решил оставить спор на потом, и тогда уж разложить всё по полочкам.

И Ксения согласилась с ним, что сейчас не время для таких споров.

Тогда Платон тоже решил поприкалываться, изобразить из себя сноба, переместив их разговор в область элементарной логики:

– «Вы все знаете выражение: «знание – сила!» То есть, знание равно силе!

Но также Вы знаете и выражение: «сила есть – ума не надо!» То есть, сила не равна уму!

Отсюда тогда вытекает, что и знание тоже не равно уму! Так?».

– «Да, получается, что так!» – первым согласился, не обременённый лишними знаниями, мужской ум.

– «Да нет же!» – возразила Ксения, опередив постеснявшуюся перечить отцу Екатерину.

– «Ну, как же нет?! Это чистая простейшая математика, элементарная логика! – не унимался Платон – А ты не поняла меня, потому, что не записывала математические символы. Одну минуточку!» – с этими словами Платон встал и принёс лист бумаги с шариковой ручкой.

– «Возьми вот, записывай!» – обратился он к жене.

– «Так… ну, хорошо! Давайте попробуем исходить из вашего понимания, что знание есть ум. Тогда я Вам сейчас докажу, что сила знания не равна силе ума! Более того, сила ума выше силы знаний!

Поясню! Есть выражение: «сила знания!» Значит, знание равно силе, допустим со знаком один, так?!

Тогда из выражения «сила есть – ума не надо» вытекает, что сила со знаком два не равна уму, а также отсюда вытекает, что с силой и без ума можно обойтись, то есть сила два больше ума! Согласны?

Вы же считаете, что знания равны уму. Так?

Тогда получается, что равны между собой знание, ум и сила один.

А поскольку сила два больше ума, то она больше и знания и силы один.

То есть мы невольно опять приходим к выводу, что сила ума больше силы знаний!!!».

Глядя в растерянное лицо жены, в изумлённое лицо дочери, и в ехидно снисходительно улыбающуюся физиономию Виталия, Платон понял, что дважды попал в точку, а один раз – мимо!

Выждав паузу, он успокоил присутствующих: