Из записок мага - Козырь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Глупец, – усмехнувшись, сказал Нопалцин. – Несите сюда мешки.
С помощью воинов Нопалцин спустил мешки в воду, потом сам вошел в озеро и начал подталкивать сокровищницы к большой дыре, через которую вода из озера уходила вниз. Выстроив их в цепочку, он подозвал воинов, и они вместе начали толкать последний мешок, пока первый не исчез в отверстии, потом второй, третий, только четвертый не решился столкнуть Нопалцин, ведь тогда бы он упал сам!
– Пойдемте, хозяин, – тронул его за руку воин, но Нопалцина манила неизвестность, манили приключения, ах, если бы только знать, погиб Иккохтли или нет. Может быть, он остался жив и сейчас видит и знает что-то такое, что ему, Нопалцину, никогда в жизни не увидать, и тогда Иккохтли до конца жизни будет считать его трусом.
– Когда мы вернемся в Теночтитлан, – в раздумье сказал Нопалцин, – я, презрев волю отца, возьмусь за оружие и пойду на защиту Ацтлана…
– Господин, – перебил его воин, – факел гаснет, мы можем не выбраться…
– Не перебивай! – крикнул Нопалцин и продолжил, – и тогда я погибну, да, я знаю, что будет так, и если я спущусь вниз, то возможно, погибну тоже. Так есть ли разница?
– Оставайтесь здесь, – приказал он воинам, глядя на них полубезумными глазами, – оставайтесь и ждите, пока я не приду за вами.
С этими словами он кинулся в озеро, оттолкнув кожаный мешок, который упал и разорвался, золото рассыпалось по дну, засверкав чудной галькой.
Стены пещеры содрогнулись, глухая вибрация упала с потолка, пол засветился неясным огнем, и голоса давно уснувших правителей земли прильнули к ушам воинов. Но не слышал их Нопалцин, ибо он был уже далеко, если бы пришлось ему познать то, о чем шептали перепуганными воинам неведомые создания, он бежал бы из пещеры, не обращая внимания на честь и любопытство.
Нопалцин не погиб, он выплыл, с небольшим водопадом он слетел вниз, попав в нижнее озеро, откуда радостный Иккохтли с трудом вытягивал последний мешок.
– Что ты так долго, друг мой? – рассмеялся он, и эхо подхватило его слова, понесло по переходам пещеры и вернулось в другом обличье:
– Вы все умрете, – рассмеялась пещера.
Нопалцин вышел их воды и замер в изумлении. Здесь было столько сокровищ, сколько он еще никогда в жизни не видел, да и вряд ли кто видел, вообще. Золотые и алмазные статуи странных по форме людей стояли вдоль стен круглой пещеры, пол был выложен драгоценными камнями и пластинами из неведомого металла. Это достояние сверкало и слепило глаза, лишало разума в единственном желании обладать всем этим.
Нопалцин поднял из большой кучи драгоценных камней ожерелье из прекраснейших по обработке камней немыслимого голубого цвета и одел его на шею каменной женщине, держащей в руках кристаллический шар, в котором отражалось лицо Нопалцина, искаженное до неузнаваемости.
– Невероятно! – воскликнул он, и пещера ответила ему: «Вы умрете!»
– Страшное место, – сказал Нопалцин, и пещера вновь пожелала им гибели.
– Не обращай внимания, друг мой, – сказал Иккохтли. – Это уловка древних, они хотят напугать нас. Давай-ка перенесем наши мешки вон в тот угол…
И пещера рассмеялась над ними.
С большим трудом оттащили они сокровища Сатхлы и составили их у подножия статуи бородатого мужчины, который улыбался одной половиной лица, а другой лил драгоценные слезы.
Нопалцин устало сел на мешок и еще раз оглядел пещеру, на него давило такое количество золота, и он хотел только одного – уйти отсюда поскорее, потому что это было, в самом деле, страшное место.
Несколько коридоров разбегалось в стороны от залы, и возле входа в каждый стояло золотое изваяние, но темны были эти дыры, страшны и непознанны.
– Как же мы выберемся отсюда? – робко оглядываясь, спросил Нопалцин.
– Вы умрете, – ответила пещера.
Иккохтли вдруг замер и посмотрел на сверкающий потолок – к ногам юноши с него закапала кровь.
– О, Кецалькоатль! – шепотом воскликнул Нопалцин.
– Древние люди проснулись, мы разбудили их, теперь мы точно погибнем, – сказал Иккохтли, и пещера не ответила ему. – Наши воины поубивали друг друга там, наверху.
И пещера подтвердила:
– Погибли.
– Нам нужно уходить отсюда, – продолжил он, – пока и мы с тобой друг друга не убили.
– Но куда нам идти?! – в ужасе воскликнул Нопалцин, оглядываясь по сторонам. – Тут столько ходов!
– Никуда! – рассмеялась пещера.
– Ты сам выбрал путь, – сказал Иккохтли и указал на статую женщины с голубым ожерельем на шее.
– Погибла, – подсказала пещера и разоткровенничалась, – хотела многого. Путь смерти. Умрешь!
– Она красивая, самая красивая. Вот оно, лицо моей любимой. Наверное, я должен стоять здесь, рядом с нею в вечности.
– Иккохтли! – воскликнул Нопалцин, – нам пора. Ты уверен, что этот путь выведет нас на землю?
– Откуда мне знать? – нервно улыбнулся Иккохтли. – Я должен узнать, я не могу уйти, пока не услышу от него ответ. Так ответь, Господи, зачем я живу?!
– Умри! – крикнула пещера.
– Да замолчи ты! – в испуге воскликнул Нопалцин, зажимая руками уши.
– Умри! Умри! Умри! – засмеялась пещера.
Нопалцин испуганно закричал и всхлипнул.
Иккохтли с отчаянием посмотрел на статую женщины, затем на своего перепуганного до смерти друга, он колебался, но не долго. Крепко схватил он за руку живого человека и потащил в проход, защищаемый женщиной с голубым ожерельем на шее.
– Вы умрете! Умрете! – на разные голоса кричала пещера. – Умрете! Нет! Не туда!
Темен был проход, но обернувшись, Иккохтли увидел, что кровью налились глаза его друга, что злоба исказила его лицо, а из открытого рта торчат нечеловеческие зубы.
– Вы умрете! – кричала пещера.
И тогда вспомнил Иккохтли силу оленя, и кровь застучала в его висках, ибо одно у него было спасение от названного брата своего – бежать. И вселилась горячая кровь оленя в юношу. Он почувствовал, как наполняет она его тело возбуждением и легким страхом. Иккохтли-олень бежал легко и быстро, ноздри его раздувались, дыхание пульсировало в такт движениям ног, весь он, казалось…
И стал свет. Иккохтли без сил пал на землю, а рядом свалился его названный брат. Нопалцин сплюнул кровь, текущую из прокушенной щеки и непонимающе воззрился на Иккохтли.
– Ну, брат мой, – сказал Иккохтли, задыхаясь, – я знал, что такое быть охотником, теперь я знаю, и что такое быть оленем.
Тихи были джунгли вокруг них. Утро благословенное оживляло небеса.
– Вот и все, – сказал Нопалцин. – Теперь мы можем вернуться в Теночтитлан и постоять за честь нашего народа.
– Нопалцин, – тихо и серьезно обратился к нему Иккохтли, – если ты вернешься, смерть страшная и мучительная ожидает
