Баллада о Лорелее - Юрий Морозевич

в нормальное русло. В район предполагаемых развалин направили несколько беспилотных аппаратов для проведения подробной разведки и детальной фотосъемки, из которых вернулся лишь один. Остальные пали, сраженные рентгеновскими очами Пифона.

Зато полученные данные не оставляли простора для беспочвенных фантазий. Гипотеза о древнем городе получила убедительное подтверждение.

Относительно небольшое поселение астрофизиков сразу же начало быстро разрастаться, превратившись в конце концов в полноценную базу, практически такую же, что и на прочих подлежащих пристальному изучению мирах. Весь путь к погибшему городу тщательно закартографировали и оборудовали промежуточными базовыми лагерями, игравшими по сути роль противорадиационных убежищ. После чего приступили к планомерным раскопкам.

И все бы, казалось, хорошо… Вот только ничего заслуживающего внимания из оплавленных развалин выкопать так и не удалось. К великому сожалению и разочарованию очень многих и многих.

* * *

На панели управления внезапно замигал яркий зеленый огонек, означающий вызов на связь.

— Ответь, — произнес Алексей, не отрывая взгляда от стремительно несущейся навстречу черной равнины.

Дороти склонилась над панелью, явно выискивая, какую именно клавишу следует нажать для исполнения приказа.

«Странно, — удивился Алексей. — С ее-то опытом… Десантникам, имеющим за плечами целую кучу рейдов на самые тяжелые планеты типа Горгоны, положено ориентироваться в приборах буквально с завязанными глазами. А здесь… тычется в панель, словно слепой котенок. Оч-чень интересно… Все-таки придется запросить у Грега разрешение на гиперсвязь, дабы побеседовать с ее прежним командиром.»

Миссис Найт, наконец, разобралась с аппаратурой связи, и в кабине сразу же зазвучал монотонный, прерываемый помехами, голос, несомненно принадлежавший автомату:

— Борт R-43, на связи базовый лагерь номер двадцать шесть. Вы взяты на сопровождение на все время выполнения полетного задания. Мощность излучения в квадрате семьдесят четыре превышает норму на восемь процентов. В случае ухудшения радиационной обстановки свыше пятнадцати процентов рекомендовано вернуться в базовый лагерь. Координаты…

Последовал целый ряд чисел, которые Алексей спокойно пропустил мимо ушей. Он и так знал, где находится лагерь номер двадцать шесть. Гораздо интереснее было размышлять над особенностями профессиональной подготовки его напарницы.

Завершив сообщение, автомат базы немного подумал и начал снова:

— Борт R-43…

Одним точным движением Алексей вырубил связь. Механический голос поперхнулся на полуслове; огонек на пульте мигнул в последний раз и угас. Лишь в уголке экрана продолжала мерно взмахивать крылышками маленькая алая бабочка, свидетельствуя о том, что компьютеры базового лагеря теперь отслеживают любые перемещения антиграва. В кабине снова воцарилась благословенная тишина.

Некоторое время летели молча, а потом Алексей сказал:

— Смотри направо… внимательно. Видишь впереди скалу, похожую на оплывший огарок свечи? Прямо за ней…

Спустя пару мгновений антиграв промчался мимо, да так лихо, что Дороти пришлось повернуться всем корпусом, чтобы разглядеть прилепившееся к склону хребта невысокое куполообразное строение с мерно мигавшим на макушке ярко-красным световым маяком. Обшитая металлокерамическими плитами выпуклая стена практически утонула в глубокой нише, укрытая сверху сильно оплавленным базальтовым козырьком, а с боков — двумя толстыми оплывшими каменными столбами. Если бы не замечание командира, ее можно было бы и не заметить.

— Базовый лагерь номер двадцать шесть, — сказал Алексей, не поворачивая головы. — Если что, прятаться будем именно здесь.

— А мы так к ним и не заглянем? И не договоримся о взаимодействии?

Дороти явно была обескуражена тем, что командир не сделал даже малейшей попытки нанести визит обитателям лагеря, который им предписывалось использовать в качестве опорного пункта.

— К кому? — Алексей поднял бровь и с любопытством скосил глаза в сторону напарницы.

— Ну, к этим… кто в лагере, — неуверенно произнесла Дороти, уже догадываясь, что снова допустила какую-то оплошность.

— В лагере никого нет, он полностью автоматический. И если бы ты подготовилась к рейду как следует, то подобных вопросов уж точно не задавала бы.

Дороти обиженно засопела, однако промолчала, понимая, что командир абсолютно прав.

— Будем считать, что это в первый и последний раз, — Алексей добавил металла в голосе. — А на будущее… прежде чем выйдешь со мной в поле, будешь сдавать экзамен. Все ясно?

— Да, — ответила миссис Найт, не поворачивая головы. — Все.

— В таком случае прошу озвучить наше полетное задание. Что мы должны сделать в рамках сегодняшней миссии? Ну же, приступай… я слушаю.

— Э-э… В квадрате семьдесят четыре установлена астрофизическая станция для мониторинга состояния нейтронной звезды… естественно, полностью автоматическая. Координаты станции называть?

— Можешь опустить. Дальше?

— Рентгеновский телескоп, входящий в комплект оборудования, вышел из строя… скорее всего, электроника не выдержала ежедневного интенсивного облучения. Нам предстоит найти и заменить неисправные блоки. После чего, если позволит обстановка, произвести подробную съемку местности в заданном районе… и прежде всего вблизи южных отрогов Хребта Дракона.

— Достаточно, — сказал Алексей. — По крайней мере, хоть это ты знаешь. Но впредь требую внимательнее относиться ко всяким мелочам… которые только на первый взгляд кажутся несущественными. Запомни, на Радаманте любая из них может стоить тебе жизни.

— Я запомню, — угрюмо пообещала Дороти.

Ее ответ прозвучал как угроза. Алексей лишь мысленно усмехнулся, отметив про себя, что, даже несмотря на столь явные проколы в подготовке к рейду, миссис Найт так и не растеряла своей поразительной колючести. Что, в общем-то, только добавляло дополнительные очки к ее психологическому портрету, по крайней мере в его глазах. Умение оставаться собой в любой обстановке — это тоже чего-то стоит.

Опаленные древним ядерным огнем скалы Хребта Дракона внезапно отодвинулись далеко в сторону, открыв взглядам совершенно фантастическую картину того района планеты, который кто-то из десантиков в свое время метко окрестил Драконьей Челюстью.

Абсолютно гладкая черная равнина уходила, казалось, в саму бесконечность, и в ней, как в зеркале, во всей красе отражался подлинный владыка этих гиблых мест — коварный и страшный в своей непредсказуемости Пифон. Хотя, собственно, самое сердце нейтронной звезды рассмотреть с поверхности Радаманта не представлялось возможным из-за его исчезающе малых по космическим меркам размеров, но зато великолепные джеты и их отражения… Мало кто из землян мог похвастаться тем, что воочию наблюдал подобную картину. Два ярких световых конуса, исходящих из невидимой точки в диаметрально противоположных направлениях… и еще два точно таких же, только внутри блестевшей агатово-черным стеклом идеально ровной поверхности… Словно Пифон, в своем бесконечном коварстве, решил вдруг обзавестись двойником, дабы как следует поглумиться над пытавшимися познать его