Баллада о Лорелее - Юрий Морозевич

не поверю, что подобную трагедию возможно вот так запросто забыть. И потом, я же вооружен, а значит, наверняка не позволил бы никого съесть. Думаю, здесь что-то другое…«

Рука сама собой потянулась к поясу в непроизвольной попытке нащупать кобуру лазерного пистолета.

Все-таки что ни говори, а наличие оружия придает уверенности, особенно в окружении рыщущей по барханам хищной своры. Правда, в случае, если волки кинутся все разом, толку от него будет не слишком много. Тут никакое оружие не спасет. Надежда только на то, что обычно они ведут себя несколько по-другому: сначала добычу пробует на зуб вожак, и только потом к пиршеству присоединяются остальные. А против вожака лазерный пистолет — самое то…

Обнаружив, наконец, кобуру на своем законном месте, я почти сразу же сделал весьма неприятное открытие: оказалось, что пистолет бесследно исчез. Надо сказать, чувства я при этом испытал самые что ни на есть противные, словно внутри меня сначала что-то сжалось в тугую вибрирующую нить, а затем резко оборвалось.

Не хватало только застрять в пустыне без каких бы то ни было средств самозащиты. Здесь такие не выживают.

«А нож?! Как я мог забыть? Ведь у меня же должен быть нож… А, черт! Ножа почему-то тоже нет, и это уже совсем не смешно. Похоже, на сей раз судьба меня все-таки приговорила… но это мы еще посмотрим.

Главное сейчас — успокоиться и взвесить все шансы на трезвую голову… Сначала оружие… Потерял? Или…»

Я даже зажмурился в напрасной попытке вызвать из небытия утраченные воспоминания.

«Кажется, в кого-то стрелял… или все-таки нет? Черт, черт! Как же надоели эти воистину садистские выверты собственной памяти! То ли было, то ли в который уже раз мне подсовывают очередные дурацкие шуточки, порожденные не к месту разбушевавшейся фантазией… Вот и гадай теперь, бред или реальность.

А если действительно стрелял, то в кого?.. Не в напарника же… Хотя… Нет, не может такого быть. Скорее уж в паутинника или в песчаного волка… а может, вообще в какую-нибудь слишком увлекшуюся охотой горгулью. Да, наверное, так и есть…

В таком случае, где же все-таки напарник?»

Я снова открыл слезящиеся и заливаемые едким потом глаза, а затем сделал попытку повернуться, чтобы взглянуть на пройденный путь. Вдруг следы на песке помогут решить хотя бы малую часть загадок?

Однако попытка не удалась. Режущая боль в левом боку заставила едва ли не согнуться пополам, изо всех сил прижимая к больному месту руку в толстой перчатке.

«Что еще за сюрпризы?! Боже, как больно…»

Боясь сделать лишнее движение, я поднес ладонь к шлему. Перчатка оказалась сильно испачкана чем-то темным.

«Кровь? Да нет, бред какой-то… я же в скафандре. Или кровь не моя?..»

Закрепленное на предплечье зеркало не оставило места для сомнений: густо измазанный красным левый бок скафандра оказался порван буквально в клочья, а значит, кровь на нем, скорее всего, моя собственная. Чья же еще?

Новое неприятное открытие заставило мысли лихорадочно метаться в поисках более-менее разумного объяснения, которого в реальности быть не могло.

«Откуда такие ранения?! Бред, бред и еще раз бред!.. Песчаные волки? Вряд ли… очень на них непохоже, эти мерзкие твари наверняка не ограничились бы одним укусом, а разорвали бы на куски весь скафандр. Паутинники?.. Вообще невероятно. Те просто замотали бы меня в липкий кокон и утащили переваривать в толщу песков. Тоже отпадает… Ну, и кто у нас остается? Горгульи? Совершенно непохоже. Эти стервятники всегда норовят ударить откуда-то сверху. Я еще мог бы понять, если бы поврежденным оказалось плечо или верхняя часть рукава… но бок? Никогда такого за ними не наблюдалось. Да и характер повреждений совсем не тот. А больше вроде бы и некому, остальная мелочь хоть и хищная до невозможности, но причинить вред человеку в скафандре все-таки неспособна…

Итого, что же у нас в сухом остатке?

Нож…»

Я снова взглянул в зеркало. Левый бок скафандра выглядел так, словно совсем недавно кто-то совершенно безжалостно искромсал его обычным десантным ножом. Тем самым, который теперь так некстати пропал.

«Но не сам же я нанес такие раны?! Возможно, я действительно немного не в себе из-за одуряющего действия жары, буквально сводящей с ума… да и память то и дело подводит. Но тем не менее есть внутри абсолютная уверенность в том, что до состояния, когда хочется крушить и убивать, мне еще далеко. И потом, я же наверняка не самоубийца, в этом у меня точно никаких сомнений. Тогда кто? Кому здесь, в пустыне, встала поперек горла моя жизнь?»

Я упорно гнал и гнал прочь пугающую мысль о ноже и исчезнувшем неведомо куда напарнике. Несмотря на то что пробудившаяся в очередной раз память упорно принялась подсовывать картины безобразной драки посреди бескрайнего поля паутинников. Сцепившиеся в смертельной схватке катающиеся по песку фигуры в скафандрах, и несколько взмахов ярко блеснувшего в ослепительном солнечном свете лезвия…

Мучительно заныли стиснутые с невероятной силой зубы.

«За что? Что я ему такого сделал? И как вообще мой самый близкий друг мог решиться на столь ужасное преступление? Не верю… не хочу верить…»

Ответ всплыл практически мгновенно.

«Воздух. Вернее, его отсутствие. Баллоны в заплечных ранцах вот-вот готовы показать дно, а до заветной спасительной цели еще так далеко. И там, где двоим ни за что не выжить, для кого-то одного оставшегося запаса вполне может хватить.

Да, воистину неприятное открытие… Предательство друга, которому всецело доверял… предательство, которое можно понять, но не простить. Наверное, я попросту оказался не способен убить напарника ради собственного выживания. Что ж… в таком случае остается лишь утешать себя мыслью о собственном благородстве. Хотя, очень может быть, что я слишком хорошего о себе мнения и дело тут даже не в каких-то этических нормах. Не убий… старая добрая заповедь, о которой слишком многие в нашем циничном мире почему-то упорно стараются не вспоминать. Вполне вероятно, в схватке за воздух мне просто не повезло.

Стоп.

А почему я вообще до сих пор жив? Глубокие раны, смертельные, насколько я могу судить… разорванный в клочья левый бок… и ядовитая метановая атмосфера внутри скафандра. Всего перечисленного вполне достаточно для того, чтобы благополучно отдать богу душу. Но, как ни