Баллада о Лорелее - Юрий Морозевич

— Принято, Грег, — угрюмо сказал Алексей. — Конец связи.

— Все так плохо? — спросила Дороти.

«А ты как думаешь?! — хотелось крикнуть Алексею. — Тебе даже покрасневшая шкала ни о чем не говорит?»

Однако он сдержался и коротко ответил:

— Да. Хуже еще не бывало.

Дороти ничего не ответила и окончательно притихла, уставившись на летящую с бешеной скоростью равнину. Алексей боялся даже предположить, что в эту минуту творится в голове у его напарницы.

Антиграв неожиданно клюнул носом и начал отчетливо забирать влево, явным образом уклоняясь от прямого маршрута к базовому лагерю.

— Черт! Этого нам еще не хватало!

Алексей стиснул зубы и попытался вернуть машину на прежний курс, однако не слишком преуспел. Похоже, Пифон сумел-таки добраться до самого уязвимого узла в системе управления и теперь радостно скалился вдогонку во всю ширину своей радиоактивной улыбки. Выпускать из лап законную добычу он явно был не намерен.

— Что случилось? — осведомилась Дороти, и Алексей в который раз не мог не поразиться ее удивительному спокойствию. Миссис Найт вела себя так, словно ничего особенного не происходило и на самом деле ни ей, ни ее командиру не угрожала сейчас смертельная опасность. Словно возникла какая-то совершенно незначительная поломка на обычном прогулочном катере где-нибудь на просторах Красного или Средиземного моря… сейчас механик все исправит, и капитан вновь направит послушный его воле корабль наперерез волнам и ветру…

«Она что, совсем дура? — раздраженно думал Алексей, беззуспешно пытаясь вернуть себе управление взбесившейся машиной. — Не видит или не понимает, что происходит? Безусловно, такое тоже может быть, хотя почти невозможно представить себе столь простодушного, почти до идиотизма, десантника. В этом смысле куда логичнее выглядит диаметрально противоположная ситуация: наша великолепная миссис Найт владеет эмоциями до такой степени, что обзавидуется любой профессионал. Черт ее разберет…»

— Управление вот-вот окончательно накроется, — сквозь зубы процедил он. — Похоже, добраться до лагеря мы уже не успеем.

Экран навигатора внезапно ярко вспыхнул и погас. Антиграв дернулся как раненое животное и сильно накренился на левый борт. Алексей лишь крепче сжал зубы, ощущая полное бессилие перед лицом неумолимых обстоятельств. Пришла пугающая мысль, что Пифон, судя по всему, на сей раз одержит несомненную победу.

— Постарайся вывести нас поближе к горам, — сказала Дороти, и Алексей впервые ощутил в ее голосе нотки волнения. — Вдруг нам удастся зарыться на те самые три метра.

«Можно подумать, без тебя я никак не догадался бы, — с раздражением подумал он. — Главное — успеть, пока еще хоть что-то работает.»

Он в который раз попытался выровнять строптивую машину и в какой-то миг ему даже удалось обрести над ней кратковременный контроль… А затем пульт погас. Весь, сразу…

— Держись! — успел крикнуть он за секунду до того, как летевший на бешеной скорости антиграв косо ударился о поверхность.

А потом наступила тьма.

Глава 2

"Пекло.

Солнце в зените палит совершенно нещадно, и абсолютно некуда спрятаться от тепловых волн, накатывающих с ослепительно сияющих небес… обжигающих и буквально сводящих с ума. Разве что зарыться с головой в песок подобно местной живности, до предела хищной и на редкость настырной. Удивительно, но всего лишь несколько мгновений назад вечно голодные и ненасытные в своей прожорливости песчаные волки нарезали по гребням барханов неумолимо сжимающиеся смертельные круги… и вот уже не видно поблизости ни одного, сколько ни крути головой из стороны в сторону. Да-а, полдень на Горгоне — явно не лучшее время для охоты и, как выясняется, это не только мое мнение.

Впрочем, я не настаиваю. Местная сиеста, несомненно, дает мне дополнительную фору и, наверное, грех было бы не воспользоваться столь очевидным подарком судьбы. Хотя подобные дары коварной фортуны вполне могут оказаться очередной ложью, и предоставленная мне отсрочка — всего лишь способ продлить ставшую абсолютно невыносимой безжалостную пытку.

Система охлаждения скафандра едва справляется с сумасшедшей нагрузкой. Честь и хвала ей и ее создателям за исключительную стойкость и безотказную работу в столь экстремальных условиях. Поразительно, но холодильная установка в заплечном ранце до сих пор мирно урчит, хотя рабочие параметры давно перекрыты даже не многократно… а попросту запредельно. И тем не менее, оказавшийся на редкость надежным агрегат упорно продолжает и продолжает поддерживать жизнь в измученном до невозможности теле.

Отказ системы жизнеобеспечения, несомненно, положил бы конец ужасным мучениям, и не исключено, что подобный исход стал бы для меня куда более привлекательной альтернативой бесконечному и безнадежному путешествию через раскаленные пески.

Куда я иду… и зачем? Совершенно не помню. Вроде бы случилась какая-то катастрофа… Да-да, мелькают на самой периферии сознания отдельные бессвязные кадры… клубящаяся черная туча вполнеба и падающие на голову раскаленные каменные обломки… Странная и пугающая в своей реальности картина. А кроме нее — по-прежнему пусто… Кажется, стоит сделать всего лишь одно мысленное усилие, и мозаика воспоминаний непременно сложится в нечто осмысленное. Ну же, давай!.. Но нет, никак… ничего не выходит, вот же, черт! Что за катастрофа, и почему я бреду по пустыне в полном одиночестве? А главное, куда…

Бедная голова. А еще тупая и ноющая боль в левом боку, которая, стоит лишь немного пошевелиться, моментально становится невыносимо острой. Что за напасть?.. Неужели путешествие измотало меня до печеночных колик? Хм… как-то не слишком верится… десантник я или кто? Вот же черт, как болит! Ладно, терпеть можно, а там разберемся…

Воспоминания как отрезало, и непонятно, то ли одолевшая разум частичная амнезия — последствия таинственной катастрофы, то ли реакция на общий перегрев организма. Впрочем, насколько я понимаю, выпадения памяти все-таки не происходят от банального термического воздействия, пусть довольно мощного, но, к счастью, все еще не запредельного. Хотя, конечно, вообразить себе можно все что угодно…

Откуда-то с самого дна постигшего меня таинственного недуга мало-помалу начинают всплывать новые эпизоды на редкость изнуряющего маршброска через пустыню. Вот, вот, опять!.. Маячит перед глазами на удивление нечеткая, непрерывно деформирующаяся темная фигура в скафандре… Похоже, я и в самом деле здесь не один… Ну точно! Был же у меня напарник, был! Вот только совершенно непонятно, куда он так неожиданно запропастился. Песчаные волки съели… или, не дай бог, попался в липкие сети паутинника? Не-ет, что я, в самом-то деле… никогда