Шарада - Руслан Каштанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наш сын, который сможет найти ответ, – отыскать слоги, сложить слово, и потом суметь изменить его. Добавить к нему что-то новое. Безупречное. Идеальное.
Это была вера, которую ничем не сломить.
–Это правда, Кирилл. Я люблю тебя.
Знаю, я всегда не признавал этого чувства в себе и других. Отрицал его. Даже сравнивал со вкусной едой.
Но, от очевидного никуда не скрыться…
Мне очень жаль, что все так вышло. По всем правилам я не должен так говорить с тобой. Но некоторые правила для того и существуют, чтобы их нарушали. Без этого не разгадать ни одной тайны, не сложить ни одной мозаики, даже самой простой. Если немного не нарушать правила, придется остаться обманутым.
Я знаю, по меньшей степени, это неприятно, когда тебя обманывает кто-то, кому ты доверяешь.
Но ты должен понять меня, – когда все только начиналось, я не думал, что ты сможешь стать мне кем-то больше того, кого я могу использовать.
Я привык жить так, Кирилл. Используя людей. Используя их ресурсы.
Дружбы для меня никогда не существовало.
Мне не было двадцати, а я уже одичал.
Жизнь повернулась ко мне спиной, с самого начала.
К сожалению, ты ничего не знаешь об этом…
–Если бы ты обмолвился хотя бы словом, я был бы в курсе, – сказал я.
–Я не мог… Нет, я не мог…
Он продолжал смотреть в зеркало. Сначала на меня. Мы встретились взглядами. На момент мне снова показалось, что он искренен в том, что говорит. Но не стоило сомневаться, – это был очередной спектакль. Он любил их устраивать. При любом удобном случае.
Потом он смотрел уже мимо меня, за стекло, на то, что было позади нас.
–У нас гости, – вдруг подал голос Макс.
–Вижу, – ответил ему Айдын.
Я обернулся и увидел знакомый автомобиль. Он стремительно приближался к нам.
–Я ни о чем никогда не сожалел, – говорил Айдын. – Это сбивает с ног. Выворачивает душу наизнанку. Мешает двигаться дальше.
Он уже не говорил со мной лично. Я слышал это, и узнавал его интонацию.
Он начинал рассуждать вслух.
Это происходило только в одном случае – когда ему не нравилось происходящее. Когда что-то шло не по его плану.
Он начинал нервничать.
Мы увеличили скорость. В салоне загудел воздух.
Айдын заговорил громче:
–Жизнь – это испытание! Само рождение можно расценить, как оскорбление! Нас забрасывают в этот не лучший из миров и буквально ставят перед фактом: ты и есть свой главный враг! Можно бороться хоть со всем миром! Но пока не договоришься с самим собой, дальше своего носа ничего не разглядеть!
Джип, что был позади, тоже поднажал, и снова приблизился к нам.
Мы неслись, как сумасшедшие: наша спортивная легковушка и огромный джип. Я разглядел водителя. Это был Старший. Рядом с ним был Младший.
Зачем они здесь?
В асфальте постоянно попадались изъяны. Айдын старался справляться с ними, но высокая скорость этого не позволяла. В какой-то момент он со злостью ударил по рулю, и вынужден был ослабить педаль газа.
–Мы думаем, что знаем все, – говорил он. – На самом деле мы ничего не знаем! Ни об этом мире, ни о самих себе! Мы в западне фактов собственной биографии! Каждый из нас!
Джип поравнялся с нами.
–Жизнь – это фальшивка. – Айдын обезумел от волнения и страха. Я никогда не видел его раньше таким. – Постоянно убеждаюсь в этом все сильнее…
Джип резко взял влево, и тут же налетел на нас, пытаясь сбить на обочину. Что-то подсказывало – это было только предупреждение.
Нас замотало из стороны в сторону, но Айдын быстро справился с управлением.
Звук, который вышел из столкновения двух машин, привел меня в ужас. Я схватился за ручку под потолком, и услышал, как быстро забилось мое сердце.
Потом я отчетливо увидел лицо Старшего. Он смотрел на меня. Потом он мне подмигнул.
Пока у меня была возможность, я застегнул ремень безопасности…
-…Ты забудешь Дину со временем, – сказал Младший. – Это произойдет само. Она умрет. В твоей душе. В твоем сердце.
–Вместе с нашим сыном? – спросил я.
Он ответил мне молчанием.
Теперь я был с ними, в просторном салоне их автомобиля.
Они оказались моими спасителями.
Пустота и отчаяние как-то отступали от меня, когда я понимал, что еще жив, и меня увозят куда-то далеко от всего того, что со мной было. Пусть я даже и не знал, куда именно.
Откуда-то появилось стойкое чувство, что я больше не вернусь на свои адовы круги. Что-то подсказывало мне: муки кончились.
Старший был прав: я умер. Меня больше нет. Как и Айдына. Как и Дины… Как и моего сына.
Во мне была страшная усталость. Но я боялся закрыть глаза и уснуть. Я настолько приготовился встретить вечность, что мне казалось, – второго шанса она мне уже не даст. Уж слишком открыто я ее приветствовал.
Поэтому я смотрел на багровые небеса, на медленный и красивый закат.
Приходил поздний вечер, наступала ночь.
Я превратился в путника, странствующего по миру. Без багажа. Без тяжести. Наконец-то свободный.
И только где-то глубоко внутри меня играла песня из моего давнего прошлого. Милая, но грустная песня.
Это долгое падение
Чувство словно долго падаешь вниз
То самое чувство
Похожее на долгое падение.
Поэтому, милая, не оставляй меня
Прошу тебя
Не оставляй меня сейчас…
И как только я услышал в себе эту музыку, этот простой текст, все внутри меня снова поделилось пополам.
Я был здесь, но я смотрел назад, и видел все отчетливо.
Это долгое падение
Чувство словно долго падаешь вниз…
Эпизод 3
Айдын Оказывается На Обочине
Когда оказываешься на обочине, главное, не придаваться отчаянию или панике. Какая бы невиданная сила не вытолкнула тебя туда, в ответ найдется еще большая сила, которая есть в тебе самом. Она как внутренний генератор. Главное, нащупать его.
Вопрос в том, хватит ли духу воспользоваться им. Поверить в себя. Признать, что неудача – лишь короткий отрезок, миг, на долгом пути жизни.
Когда я падаю, то всегда поднимаюсь, и борюсь, во что бы то ни стало. Я не чувствую ту грань, когда нужно сказать себе: да, я признаю, теперь уже не стоит воевать, а лучше сложить оружие. Я иду до самого конца, пока щепки не полетят в разные стороны, и тьма не поглотит душу. Обычно, уже после, требуется долгое время, чтобы вновь обнаружить свет внутри себя. Может казаться, что его нет. Но он находится. Всегда.
В таком состоянии явно ощущается сплетение добрых и злых намерений. Ясная мысль путается с безумной. Границ не существует. Все смешано. Ты – демон с ангельскими крыльями. Ты – праведник и грешник. Ты тот, кому не требуется определенность.
Способность быть с обеих сторон дает возможность держаться на плаву.
Я
