Шарада - Руслан Каштанов

В периоды революций и правлений тиранов мы чувствуем себя на своем месте. В остальные времена приходится скрываться за занавесом, в ту минуту, когда на сцене развивается представление.

В некоторых ситуациях нас окрестили бы карателями; в иных – «рядовыми исполнителями»; или как-нибудь еще.

Здесь тоже нужно свое мастерство. Я не особо люблю наблюдать чужую смерть (хотя все, кто знают обо мне, думают с точностью наоборот), и стараюсь обходить этот метод, который скатывается в крайность. Все мои убийства (их можно счесть по пальцам одной руки) были совершены мною вынужденно, и не особо радуют меня.

Макс такой же, как и я. Но мы никогда не признаемся в этом друг другу. Хотя, наверное, и хотелось бы.

Вместо вербальных рефлексий мы предпочитаем делать то единственное, к чему привела нас наша жизнь.

–Осталось еще немного, – говорит мне Макс. – Почти раскололся. Парень выдохся. Даже жалко его, если честно…

Я буду не я, если не скажу ему то, что должен сказать.

–Не обязательно чувствовать за собой вину. В нашем положении стремление к проявлению жалости всего лишь иллюзия. На самом деле ты хочешь видеть его страдания. Иначе тебя бы здесь не было.

Хоть мы и сверстники, Макс слушает меня внимательно, не смея перечить. Конечно, ему не всегда по душе то, что я ему втолковываю. Сейчас, после моих слов, когда мы продвигаемся в темноте в комнату, где идет допрос пойманного нами врага, Макс поменялся в лице, и я всю дорогу чувствовал на затылке его взгляд. Когда я глянул на него, он отвернулся, словно стыдился своих мыслей.

Ему еще многое предстоит узнать о себе.

Тот человек, из которого мы выбиваем необходимую для нас информацию, по большому счету никакой нам не враг. Я понимаю это. Макс тоже понимает это. Все, кто в курсе наших общих дел, знают об этом.

В нас мало вражды. На самом деле мы соревнуемся за большой приз. Это игра, правила которой я временами нарушаю, и перехожу к радикальным методам. К таким, как сегодня. Сейчас.

Все мы решили, что назовемся врагами. Два лагеря, две команды. Это была простая формальность, ничего больше.

Но иногда границы стираются…

У парняги было вымотанное выражение лица, в нем больше не осталось сил. Пот стекал по лицу крупными градинами; он не мог вытереться, потому что его руки были связаны за спинкой стула, на который его усадили. Правое веко успело отечь, и превратилось в большой вздутый синяк.

Да, возможно, мы немного перестарались в этот раз. Но кому и какая разница. Лично мне уже плевать. Мне нужен итог…

–Могу поспорить, ты и не думал, что угадишь в такую передрягу, верно? – Я ехидничал; пусть он еще немного позлится; чуток. – Все так думают в самом начале. До того момента, когда не наступает реальность.

Мы помним уведомление: на нашей работе никаких убийств. Это крайне значимо, – не брать грех на душу.

Не убий! Божья заповедь!

На войне грехи прощаются. В мирное время есть шанс оправдаться. Можно воспользоваться услугами высококлассного юриста, и выйти сухим из воды; можно нащупать веревочки, и подергать за них. В ином случае ты – просто мясо, на которое могут повесить и чужие грехи тоже. Всегда кто-то должен за все ответить…

Всегда…

Возможно, что сегодня таким человеком станешь ты. Твоя смерть станет оправданием каждому поступку, какой был совершен твоими товарищами. Каждый из ваших, кто когда-то перешел мне дорогу, поймет, что со мной шутить не стоит.

Представь себе, тебя даже могут возвести в лики святых! Хотя, конечно, это чушь! Мы ведь не религиозная секта… Хотя, некоторые думают иначе…

Убийство в мирное время – это роскошь. Особенно для таких извращенцев, как я.

Я люблю убивать, и не стремлюсь скрыть это. Каждого, кто серьезно помешал мне, я уничтожил. Стер. Препятствия больше нет!

И я знаю наверняка, ты знаешь об этом тоже.

Думал, что ты застрахован?

Нет!

Никаких убийств, никаких смертей?

Чушь!

Я выстрелю, не моргнув глазом.

Пуля попадет в твой лоб, и выйдет через затылок. Ударная сила вынесет из твоей глупой головы весь мозг. Твой глупый и никчемный мозг, который заставил тебя быть настолько наивным, что ты не смог распознать самое простое вранье, которое втирают нам, чтобы только мы поверили в сказку.

Никаких убийств…

Я вижу во сне, как перестреливаю всех вас, как диких псов. Когда-нибудь это станет явью. И ваши головы украсят жертвенный алтарь, и остекленевшие глаза будут смотреть вечно на то, против чего ты и твои люди так упорно сражались.

Выбор за тобой. Ты говоришь, где и как я смогу найти ключ от ячейки, либо ты отправляешься к праотцам

(я достаю пистолет и приставляю ствол к его лбу)

через пять, четыре, три…

–Я действительно об этом ничего не знаю, – говорит он.

–Две, одна…

–Но я знаю человека, который в курсе.

–Кто он?

–Али. Главный менеджер. Он сможет сказать больше.

–Кто охраняет ячейку? Тоже главный менеджер?

–Никто не знает.

Я выдерживаю паузу и, все же, убираю ствол, – жизнеутверждающий жест с моей стороны. Парняга вздыхает с облегчением.

–Ладно, – говорю я, – никаких смертей на сегодня. Ты вернешься в свою камеру, чтобы жить дальше.

Запомни, за тобой никто не придет. Тебя бросили. У тебя больше нет хозяина.

Я не твой хозяин. Я – твоя смерть, если ты солгал мне. Запомни это.

Ему помогли подняться. Его ноги подкосились, и он чуть не упал на колени; его вовремя подхватили, и поволокли из комнаты.

–Думаешь, он сказал правду? – с неясным облегчением спросил я у Макса.

После внушительного монолога мои нервы находились в напряжении. Мне хотелось продолжения. Хотелось выяснить правду, и заполучить то, зачем я вел охоту. Мне нужна была моя добыча.

–Это не сложно проверить, – отвечает мне Макс. – Сегодня event в одном фешенебельном отеле. Кажется, по случаю новой информационной методики. Нечто кардинальное для сотрудников компании. Али там будет. Как и всегда, он у штурвала.

–Придется немного подпортить ему вечер своим появлением, – говорю я. – Смотри, чтобы здесь все было в порядке. Я дам знать о дальнейших действиях. Без меня ничего не предпринимать.

Макс кивнул.

Я выбираюсь из мрака заброшенного здания, и отправляюсь туда, где мой враг меньше всего ожидает увидеть меня – в его привычную обитель.

Враг – это всего лишь слово. Звук, рождающий ярость. Врагов не существует. Как и друзей…

Через минуту я уже направляюсь на чужую территорию, туда, где много посторонних лиц. Мирные жители. Обыватели. Люди, зарабатывающие деньги на свою нервно-спокойную жизнь.

Они гонятся за временем. Они желают обогнать его. Они постоянно строят воздушные замки…

Я пересекаю порог отеля, и попадаю в огромный, заполненный светом и людьми, холл. Мимо меня проходит официант, и я подбираю с его разноса бокал с шампанским. Делаю пару внушительных глотков.

Не люблю спиртное. Но, надо отдать должное, в небольшом