Шарада - Руслан Каштанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдруг я ощутил волну страха, исходящую от нее, и это вызвало во мне разочарование, которого я не мог позволить себе выказать.
Нарушив нависшую над нами тишину, она сказала:
–Вы не мой отец. Только он бывает в своем кабинете. Остальным тут делать нечего, так он говорит. Все, кто к нам приходят, ожидают его появления при входе. И не в такой поздний час. Я повторю свой вопрос: кто вы? Назовите себя!
Она проявляла напористость, хотя было ясно, что для нее это было непривычно: ее голос заметно дрожал.
Я онемел.
Ее красота обезоруживала.
Я переступил через себя, и ровным тоном ответил:
–Я возьму то, что мне нужно, и уйду.
Но я не хотел уходить.
–Вы работаете на моего отца? Хотя, нет… У вас добрый голос. У большинства людей, работающих на моего отца, голоса несколько заискивающие. С вами другое.
Она хотела воззвать к моей доброте? Или это была неожиданная честность, которую подогнал испуг?
Я не мог позволить себе солгать ей.
–Я не работаю на вашего отца.
–Конечно, нет… Жаль, я не могу видеть вас.
Теперь я понял причину сосредоточенной отстраненности ее взгляда. Она была слепа. И я был невидим для нее.
–У меня странное чувство, – сказала она, – будто мы с вами уже раньше встречались. Когда-то давно. Мы не знакомы?
–Сказать откровенно, у меня тоже подобное чувство.
Снова повисла пауза. Мне трудно было говорить. Хотелось наслаждаться молчанием.
Я думал, как мне унести все это с собой: свой трепет, и колотящееся сердце, и тепло, разлитое внутри. И я не находил в себе сил поднять этот груз. Одному это сделать было слишком тяжело.
–Вам нужны деньги? – спросила она.
–Нет. – Во рту у меня пересохло. – Нет, мне не нужны деньги.
–Тогда что же вам нужно забрать?
–Просто вещь. Неприметная мелочь.
–Звучит, как загадка. Дайте какую-то подсказку. Иначе, – слишком расплывчато.
Я вынужден был переключить свое внимание к изначальной цели.
–Это ключ, – сказал я.
Выдвинул первый из четырех ящиков.
–Для чего он вам?
–Он поможет мне получить кое-что важное для меня…
Открыл второй, – бумаги, металлические коробочки с сигареллами.
–Важное для вашего отца…
Следующий ящик, – … Вот оно! Ключ-карта для нужной мне ячейки!
Поиски заняли немного времени.
–Важное для всех нас.
Я пригляделся: ярлычок на карточке с верным номером ячейки. Бинго!
–Даже боюсь предположить, какого рода важность вы имеете ввиду, – сказала она.
–Для меня всегда было важно увидеть мир, под иным углом, воочию, – сказал я, убирая ключ в свой карман. – Это бесконечно будоражит мой разум.
–Весьма глобально. – Она покачала головой, не скрывая сарказма. – Как же жаль, что мужчин никогда не волнует любовь.
Она сделала наигранный вдох.
–Почему же? Это тоже занимало меня. Только раз.
Она добилась своего. Мы перешли на светскую беседу.
–Ах, – она вздохнула, – наверняка, это была несчастная любовь. Ваш неудачный опыт. Или нечто схожее. И, скорее всего, вы до сих пор сожалеете…
–Почти, так оно и есть. – Я заметил, как на моем лице заиграла улыбка. – Я видел ее лишь однажды. Мы даже не общались. Но мне хотелось этого, как никогда раньше.
–И… – Она сконфузилась. – И почему же вы с ней не заговорили?
–Мы оба были еще детьми, к тому же из разных социальных слоев. Как понимаете, нас окружало множество условностей.
–Наверняка, все еще можно изменить! – Она была полна альтруизма. – Вы знаете, где она теперь? Что с ней стало?
–Знаю…
Все это время я приближался к ней. Так, чтобы ей был слышно, и чтобы это не стало для нее неожиданностью. Я вышел из-за стола, и сделал несколько нескорых и коротких шагов в ее сторону. Теперь мы были близки. Я почти чувствовал ее горячее дыхание.
–Боже! – сказала она, и впервые ее глаза моргнули. – Что со мной?
–Вам нехорошо?
–Я не знаю…
–Вы такая красивая!
Ее лицо покраснело, а глаза заблестели от слез. Я еще никогда не видел такого искреннего счастья в чьих-то глазах. Благословление в темноте. Слепота и внутренний свет. Вот, что сейчас с ней творилось.
–Зачем вы говорите это? – спросила она.
–Потому что не могу молчать, – ответил я.
–Вы нашли ключ?
–Да, я нашел его.
–Именно тот ключ, который был вам нужен? Вы не ошиблись?
–Я не ошибся…
–Мне придется рассказать своему отцу о вас.
–Надеюсь, что он услышит только самое лучшее.
Она улыбнулась. Мне хотелось поцеловать ее. И мне казалось, что она этого хотела тоже.
–Я ждала вас там, в своей комнате, за запертой дверью. Слышала, что в квартире кто-то чужой. Я думала защищаться. Надо было мне остаться там, и не высовываться…
–Теперь вы сожалеете?
–Да! Конечно, я сожалею! Отец не оставит вас в покое! Он вас найдет! И, быть может, отнимет вашу жизнь… Я больше не встречу вас…
–Это вряд ли, – успокоил я ее. – Мы с вашим отцом старые знакомые. И он всегда относился с уважением к нашим отношениям.
–Вот как… – Ее возбужденное сознание начало успокаиваться. – Возможно ли, что я когда-нибудь снова смогу услышать ваш голос?
Все внутри меня сжалось, скукожилось, и проснулась такая скорбь, какой я не чувствовал, кажется, еще никогда.
–Мне нужно идти, – сказал я, и сделал несколько уверенных шагов.
Вдруг она спросила:
–Как вас зовут?
Я снова застыл.
Она выглядела, как обнаженный нерв. Как натянутая струна. Как каменное изваяние, скорбящее об утраченной любви.
–Айдын, – сказал я. – Это мое имя.
–Хорошо. – Она сделала глубокий вдох. – Марьяна. Так нарекли меня при рождении… Вы запомните мое имя?
–Я унесу его с собой…
Уже далеко за полночь. На вокзале пусто. Редкие сонные лица проходят мимо. Где-то тихо играет музыка.
Я целенаправленно иду в секцию с камерой хранения. Я почти схватил удачу за хвост. Осталось немногое.
Бегло осматриваю ячейки, и нахожу среди них нужную. Достаю прокси-карту и подставляю ее под сканер. Металлический щелчок, и замок открывается.
Как и всегда, пульс у меня ровный. Но внутри меня мальчишеское ликование, и мне это не совсем нравится. Я на грани. Мне хочется радоваться, как домашнему псу, которому выдался шанс побывать на природе.
Я открываю дверцу.
Ячейка пуста.
–Не может быть.
Мне не верится в то, что я вижу.
Я ощупываю стены ячейки в попытке отыскать тайник. Все безуспешно. Здесь ничего нет.
Что-то здесь не так.
Я был полностью уверен…
Вдруг за моей спиной, в вокзальной тишине, раздается старческий голос.
–Цель достигается разными способами, – говорит он. – Но таким, как ты, всегда приходиться прибегнуть к умопомешательству.
До того, как обернуться, я уже знаю, кому он принадлежит. Я узнаю этот голос в любом возрасте, сколько бы времени не прошло с того момента, как он говорил со мной в последний раз.
–Тебе не догнать этой черепахи, Ахиллес, – говорит он.
Гектор. В своем механическом кресле-каталке.
Вот его фронт: дорогой костюм, чаще всего кремового оттенка; пепельного цвета седина; такая же борода, которой он редко уделяет внимание, и поэтому она больше выступает атрибутом мужественности, нежели показателем
