Этот подросток сведет меня с ума! Как говорить с почти взрослым ребенком - Нед Джонсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Родители используют подобные приложения, потому что им кажется, что они будут чувствовать себя более спокойно, если в любой момент смогут узнать, где находится их ребенок. Однако, как и в случае с другими формами родительского гиперконтроля, действия, направленные на снижение нашей тревожности, повышают тревожность у детей. Мониторинг местонахождения детей дает родителям иллюзию контроля (что снижает родительский стресс), но, как бы мы ни старались, полностью обезопасить наших детей мы не можем. Устанавливая тотальный контроль за детьми, мы транслируем им ощущение того, что мир вокруг них полон опасностей. Дети расшифровывают наши послания примерно так.
• Я не доверяю тебе.
• Мир настолько опасен, что мне постоянно нужно знать, где ты находишься.
• Я очень волнуюсь за тебя – мне нужно каждые десять минут проверять, где ты.
• Без моего присмотра ты не можешь быть в безопасности.
Как это ни парадоксально, если мы ослабим наш контроль, дети будут чувствовать себя в большей безопасности и будут меньше тревожиться. Задача родителей – постараться донести до детей следующие установки.
• Я верю, что ты можешь позаботиться о себе сам и обратишься за помощью, если это будет нужно.
• Мне не обязательно каждые десять минут проверять, где ты находишься.
• Я не хочу следить за тобой 24/7.
• Я не могу защитить тебя от всех неприятностей, которые могут произойти.
• Давай вместе подумаем, какая дорога до школы самая безопасная.
• И в жизни взрослого человека всегда найдется то, чего следует бояться, но это не значит, что нужно жить в постоянном страхе.
Как помочь ребенку, если ему действительно угрожает опасность: выражаем заботу и силу духаСтрах бывает заразительным, но и спокойствие тоже[70]. Вы можете выражать опасение, но если делать это спокойно, то со стороны будет казаться, что вы смелый человек и не испытываете страха. И действительно, грань между опасением и страхом очень тонка. И главное здесь не что мы говорим, а как мы говорим. Давайте проанализируем этот разговор между подростком и его мамой.
Подросток. Мам, можно я пойду на улицу кататься на велосипеде?
Мама. Нет, на улице темно.
Подросток. А если я надену налобный фонарь?
Мама. Но у твоего велосипеда же нет подсветки. У твоей сестры на велосипеде есть фары, а на твоем – нет. На твоем велосипеде даже написано, что на нем нельзя ездить в темное время суток.
Все, что сказала мама, было верно: очевидно, что ездить на велосипеде в темное время суток опасно. Однако ее ответ начался со слова «нет», после чего она привела аргументы в пользу своей позиции. Мама дала сыну понять, что он должен бояться больше, чем нужно. Мы же рекомендуем такой подход: прежде чем огласить какое-либо решение, обсудите этот вопрос с ребенком. Вместо слов «Нет, на улице темно» мама могла бы сказать: «Ты меня озадачил! Не уверена в разумности такого поступка, но давай подумаем вместе». Помимо выражения заботы о ребенке, мама могла бы добавить, что уважает способность сына рассуждать здраво и что доверяет ему.
Путешествуя по Аризоне, Нед встретил семью, которая совершала поход по одному с ним маршруту. Какое-то время они шли вместе и разговаривали. Беседа была легкой и интересной, однако мама этого семейства каждые две минуты предупреждала своих детей: «Осторожно! Осторожно!» В Аризоне есть несколько опасных туристических троп, но на этом маршруте не было ни крутых обрывов, ни прочих препятствий – только несколько деревьев, через которые нужно было перелезть, да два-три небольших ручья. Если бы мама выражалась конкретнее, например: «Давайте будем внимательны, переходя ручей» или «Осторожно, там торчит ветка», то дети восприняли бы ее тревожность как советы опытного туриста. Итак, все дело в том, как это сказать.
Темнокожим родителям выражать свои опасения, не вызывая у детей излишнего страха, особенно трудно. Прежде всего их беспокоит то, что к их детям учителя будут менее требовательны, считая среднюю успеваемость ребенка отличной. Даже самые благонамеренные учителя не свободны от вредных стереотипов[71].
Очень часто темнокожие родители говорят: «Чтобы общество воспринимало нас так же серьезно [как белых американцев], мы должны быть вдвое лучше». Темнокожая мама вспоминала, как ее дочь проходила собеседование при приеме в школу одновременно с мальчиком из белой семьи. Белая семья была одета просто: отец в бейсболке, сын в кедах. А девочка-афроамериканка была в строгом платье, и волосы у нее были собраны в высокий пучок. Девочка спросила у мамы, почему она должна выглядеть нарядно, если другие этого не делают. И мама ей все объяснила. «Этот разговор с дочерью произошел, когда она была в третьем классе. Я сказала ей, что иногда у людей складывается впечатление о тебе где-то глубоко в подсознании, несмотря на то что они даже не знакомы с тобой. Я не хотела слишком сильно пугать ее, но и не затрагивать эту тему я не могла».
Разумеется, говорить с детьми о таких вещах очень непросто. «Я не говорил об этом со своим ребенком, но я помню, как остро стоял этот вопрос [когда я был ребенком]. Помню, как нелегко мне приходилось, потому что я старался быть лучше других и делал гораздо больше», – сказал нам другой темнокожий родитель.
По мнению многих темнокожих родителей, избежать обсуждения этой болезненной и даже травматичной темы нельзя. Ведь если вы родитель темнокожего подростка мужского пола, разве вы не станете говорить с ним о том, что может произойти, если его остановит полицейский? Конечно, мы все хотим жить в мире, где родители могли бы посоветовать ребенку не волноваться и сами были бы за него спокойны, но реальность далека от этого. Как сказать сыну, что он должен одеваться по-другому, не объясняя, почему это так? Это невероятно сложный вопрос, и некоторые популярные книги поднимают его. (Мы рекомендуем начать с публицистики: «Насвистывая Вивальди», «Итак, вы хотите поговорить о расе» и «Предвзятость», а из художественной литературы – роман «Вся ваша ненависть»[72].)
Интересное решение придумала темнокожая мама по имени Софи: когда в новостях появляется сообщение о стрельбе в безоружного афроамериканца, она смотрит этот репортаж вместе со своими детьми, стараясь использовать подобные сюжеты в воспитательных целях. Ее сын-девятиклассник удивился, почему она не начала рассказывать ему о таких происшествиях несколько лет назад. «Наверное, я понимаю, почему ты этого не делала, – сказал он. – Но объясни мне, к чему я должен быть готов». Эта открытость перекликается с подходом Фреда Роджерса: дети узнают о чем-то страшном, но их дом должен оставаться безопасной гаванью, находясь в которой можно разобраться во многих проблемах. Заботиться о безопасности детей – не значит жить по принципу Поллианны[73] и внушать детям, что им ничего не угрожает. Скорее наоборот, ребенка нужно предупреждать: «Это случается, и это несправедливо, но я верю, что ты справишься. Вот как ты можешь выйти из такой ситуации».
«В прошлом году у нас был первый такой разговор с сыном, и тогда я сама еще не все понимала, – сказала Софи. – Но в этом году, когда сын решил пойти в торговый центр, он спросил, можно ли ему надеть толстовку с капюшоном. Значит, все-таки в подсознании у него кое-что отложилось».
Превращаем наш дом в безопасную гаваньОчень важная задача, которую должны решить родители, – сделать свой дом тем безопасным местом, где ребенок будет собираться с силами и готовиться к выходу во внешний мир. Вы не способны оградить ребенка от хулиганов, потерь и разочарований, но можете создать для него
