Переписка П. И. Чайковского с Н. Ф. фон Мекк - Чайковский Петр Ильич

96. Мекк - Чайковскому

Браилов,

22 июля 1879 г.

Милый дорогой мой друг! Я очень рада, что Александра Ильинишна чувствует себя лучше, но нахожу так же, как и Вы, что ей отдых все-таки необходим, и остаюсь при своих желаниях и просьбе к Вам устроить ее поездку по тому образцу, как я Вам писала раньше. Я надеюсь на днях получить ответ от Вас по этому предмету...

У нас все холодно, и все дожди, очень неприветливое лето.

Я думаю, что теперь Вы уже окончили инструментовку второй картины третьего действия в “Иоанне д'Арк”? Я вздохну свободнее, когда узнаю, что это уже сделано, а то я прихожу в беспокойство, когда знаю, что Вам трудно.

Сегодня мне снилось, что Вы написали трио с участием флейты, и партия флейты была до того хороша, что мне и до сих пор слышатся ее звуки, в особенности при окончании трио, которое делает флейта и которое имеет характер какой-то мечты, сновидения. Эти звуки льются, отделяясь понемногу, превращаются в шепот и, наконец, замирают совсем; боже мой, как это было хорошо! А приснилось мне это под влиянием того, что вчера вечером мы играли отрывки из trio Beethoven'a H. Andante из трио Рубинштейна, знаете, посвященное графине Апраксиной. Andante в нем прелестное; я восхищалась играя. Как красиво переплетаются голоса, сколько тоски в какой-нибудь единичной нотке... Вообще меня очень пробирало этою музыкою и под этим впечатлением мне приснился Ваш trio с флейтою. А флейта очень поэтичный инструмент, и вообще духовые инструменты у Вас в руках очаровывают слушателя...

С нетерпением я жду Вашего приезда, бесценный друг мой. Извините заранее, если Вы найдете сад неблагоустроенным, т. е., главное, без цветов, но у меня и по этому предмету междуцарствие. Того немца я прогнала, а наняла теперь француза M. Dubois, но этот еще при месте и поступит только с 1 сентября, то мне некому и поручить устроить Вам сад в Симаках. Но я ужасно люблю этот хуторок, мне кажется, что в нем и так хорошо, а люблю я его потому, что там жила моя Саша, там встречала меня всегда Манюша, то мне дорого это место, очень мне жаль было отдавать его в аренду, да больше придумать ничего нельзя.

Вообще я с стесненным сердцем и с большою жалостью отдаю свое хозяйство в чужие руки. Вы знаете, милый друг, как хорошо все устроено на фольварках, какие постройки отличные. Я боюсь, что все это изведут, но я не надеюсь больше найти человека, который сумел бы повести хозяйство с хорошим результатом. Арендаторы лезут, как мухи к меду.

Я беру со всех залог в размере годовой арендной платы. Цена аренды от шести до семи рублей за пахотную и луговую десятину.

До свидания, милый, дорогой. Всем сердцем Ваша

Н. ф.-Мекк.

97. Чайковский - Мекк

Каменка,

24 июля.

1879 г. июля 24-26. Каменка.

Получил дорогое письмо Ваше, милый друг мой. Вы жалуетесь на погоду. У нас она также очень неприятна: холодно, ветрено и пыльно. Дождей нет, а между тем каменские поля в них очень нуждаются. На прошлой неделе кругом нас постоянно ходили тучи, но обходили Каменку. Я боюсь за свекловицу, которая стала было поправляться, и теперь очень необходим дождь для ее поддержки. Брат Анатолий часто ходит на охоту, но весьма неудачно, я же совершенно охладел к этому роду удовольствий. Охотиться я стал три года тому назад здесь, в Каменке, и сначала мне нравилось хождение с ружьем, выжидание дичи, разные волнения, испытываемые при стрелянии. Но стрелок я оказался ужасно плохой, да к тому же я никогда не мог привыкнуть равнодушно проливать кровь хотя бы и уток. В прошлом году я стал уже менее часто ходить на охоту, а теперь она наводит на меня невыносимую тоску. Собственно говоря, я жалею об этом. Охота-очень полезное для здоровья препровождение времени.

Нет, друг мой, я еще не окончил бесконечной второй картины третьего действия и просижу над ней, вероятно, еще с неделю, а может быть, и того более. Может быть даже, что и в Симаках я буду ее оканчивать. Кстати о Симаках. Я не могу еще до сих пор определить точного времени приезда к Вам. Дело в том, что мне не хотелось бы уехать отсюда, пока Анатолий в Каменке. Теперь устроилось так, что отпуск его немного продлился и что он повезет Анну в институт. Я выеду и буду ехать до Фастова вместе с ними, а случится это во всяком случае не позже 10 августа. Не правда ли, друг мой, что Вы не будете сердиться за то, что я появлюсь не к назначенному сроку? О саде в Симаках, ради бога, не беспокойтесь. Хотя я очень люблю цветы, но старый тенистый сад имеет всегда бесконечную прелесть, даже если он слегка и запущен. Вообще пребывание в Симаках мне очень, очень улыбается.

25 июля.

Получено грустное известие о нашем отце. Он был очень серьезно болен. Теперь ему лучще. Но в такие года можно ли рассчитывать на прочное улучшение. 20 июля ему минуло восемьдесят четыре года! Сестра загорелась теперь желанием съездить к нему. Очень может быть, что она сама отвезет Анну в институт, да и мне хотелось бы взглянуть на него. Быть может, я съезжу в Петербург в сентябре. Бедный старичок очень скучает о детях; с отъезда Анатоля при нем никого из нас нет. До свиданья, мой милый и дорогой друг!

Ваш П. Чайковский.

98. Мекк - Чайковскому

Браилов,

29 июля 1879 г.

Воскресенье, 8 часов утра.

Простите меня еще раз, милый, дорогой друг мой, за мои неуместные проекты и желания по поводу поездки Александры Ильинишны в Крым, но Вы знаете, что побуждением к этому было самое искреннее, горячее участие и симпатия к ней, следовательно, и извините меня.

Очень мне жаль, милый друг мой, что Вы приедете еще не скоро, но претензии я за это, конечно, иметь не буду, а по этому случаю только вот что спрошу Вас: не страдает ли Ваш бюджет от моей неисправности и не надо ли сейчас прислать то, для чего я ждала Вашего приезда сюда. так как он отсрочивается? Напишите, пожалуйста, дорогой друг мой. без всякой церемонии....

Предполагаю я ехать в начале сентября. Проект маршрута следующий: Краков, Мюнхен, Париж, Биариц или Аркашон, Марсель, Тулон, Riviera ponenta для проезда, затем Генуя, Рим и Неаполь, оттуда обратно в Россию к рождеству....

До свидания, милый, бесценный друг, жду Вас с нетерпением. Всем сердцем горячо Вас любящая

Н. фон-Мекк.

99. Чайковский - Мекк

Каменка,

30 июля.

1879 г. июля 30-31. Каменка.

Милый, дорогой друг!

Несчастье продолжает преследовать мою бедную сестру и всех нас. Едва она стала несколько спокойнее, веселее и бодрее, как вдруг третьего дня заболел маленький Юрий и так серьезно, что мы все жестоко перетревожились. У него сделался сильнейший жар и диссентерия. Бедный мальчик в несколько часов осунулся, изменился и ослабел. Доктор вот уже третий день почти не выходит из его комнаты. Можете себе представить, в каком страшном беспокойстве находится сестра и как это снова расстроило ее. Вчера ему было однако же лучше, и к вечеру жар ослабел значительно. Его можно считать уже вне опасности, но пройдет, вероятно, много времени, пока он со всем оправится. Митя тоже нездоров и лежит в постели, хотя ничего серьезного нет. В начале письма я сказал, что нас преследует в это лето несчастие. Беру это слово назад. Нельзя, конечно, назвать серьезными несчастиями эти постоянные заболевания детей, да и самое нервное расстройство сестры не грозит, слава богу, никаким трагическим исходом, но нельзя все-таки удержаться, чтобы не роптать немножко на судьбу, которая вот уже несколько месяцев преследует семейство сестры маленькими невзгодами. Едва кончится одна, как тотчас наступает другая, и бедная сестра никак не может провести хоть несколько дней совершенно покойных, а между тем только один покой ей и нужен. По, случаю болезни Юрия мы забыли и думать про наш спектакль, который, по всей вероятности, и не состоится. Что касается проектированных поездок сестры, то вот как это все разрешилось. Ей захотелось во что бы то ни стало повидаться с отцом, который, как я писал Вам, был недавно очень болен. Кроме того она решилась отдать Наташу в институт, так как ребенок этот имеет странное свойство не уживаться ни с какими гувернантками, а учиться нужно. Вследствие этих двух причин сестра решилась ехать в Петербург около 10 августа. Многое можно сказать против этой поездки, но желание ее повидаться с отцом и самой отвезти дочерей в институт так сильно, что невозможно удержать ее. Самое путешествие ее, впрочем, будет покойно. Благодаря старой дружбе с И. Г. фон-Дервизом она во всех своих поездках в Петербург пользуется всегда его собственным вагоном от Каменки до самой Москвы, и на этот раз вагон этот опять ей уже обещан. Брат Анатолий будет сопровождать ее. Выезжают они 10 августа. Вместе с ними выеду и я в Фастово, а оттуда к Вам, в Ваши страны. О дне выезда я буду в свое время телеграфировать.