Вторжение - Владимир Снегирев

1973 год, июль. Группа армейских офицеров, руководимая членом королевской семьи бывшим премьер-министром М. Даудом, совершает в Кабуле бескровный переворот. Король М. Захир-шах свергнут, провозглашена республика. Исламские экстремисты воспринимают это как сигнал к активизации своих действий. Руководители «Мусульманской молодежи», пройдя трехмесячную военную подготовку в Пакистане, в 1975 году поднимают антиправительственные мятежи вначале в Панджшерской долине, а затем в ряде других афганских провинций. По оценкам западной печати, Пакистан в середине 70-х годов тайно подготовил и обучил методам ведения повстанческих операций до пяти тысяч исламских фундаменталистов из Афганистана. Вскоре эти люди составят ядро джихада — священной войны, объявленной вначале против Саурской (апрельской) революции, а затем и против «советских оккупантов». С этого момента режим М. Дауда стал подвергаться атакам с двух сторон: справа его расшатывали исламские фанатики, а слева беспрерывно критиковали члены НДПА...

В июне 1977 года Н. М. Тараки и Б. Кармаль подписали «Заявление о единстве НДПА», согласившись воссоединить фракции на принципе равного представительства халькистов и парчамистов в руководящих органах партии. Генеральным секретарем стал Тараки, а Кармаля избрали одним из трех секретарей ЦК. Важно отметить, что стало с Амином. На его избрании в Политбюро настаивал генсек, и по этому поводу возникли ожесточенные споры. После жарких дебатов Амин остался только членом ЦК. Тогда же было принято решение разработать план действий по свержению режима М. Дауда. По некоторым источникам численность партии к началу 1978 года выросла до двадцати тысяч человек, причем около трех тысяч (включая сочувствующих) было в рядах вооруженных сил.

17 апреля 1978 года агентами службы безопасности был убит видный парчамист Мир Акбар Хайбар. Это вызвало взрыв негодования. Многотысячная толпа, выплеснувшись на кабульские улицы, в течение трех дней скандировала антиправительственные лозунги. Президент Дауд после консультаций с членами кабинета и встреч с послом США решает пойти на крутые меры. В ночь с 25 на 26 апреля он приказывает арестовать всех видных руководителей НДПА, в том числе Тарани и Кармаля.

27 апреля Военный революционный Совет во главе с начальником штаба ВВС и ПВО полковником А. Кадыром объявил о начале национально-демократической революции., Арестованные руководители партии были освобождены восставшими. К центру Кабула двинулись танковые колонны, ведомые революционно настроенными офицерами.

«ЭТО БЫЛА ПОЛНАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ»

События 27—28 апреля были вполне неожиданными для советского посольства в Кабуле. Тогдашний посол А. М. Пузанов уверял нас, что с руководителями НДПА Тараки, Кармалем, Амином познакомился лишь после захвата ими власти. «До этого всякие встречи были исключены,— пояснил посол.— Мы не имели права давать хоть малейшие основания для обвинений в инспирировании антиправительственной деятельности».

Но ведь в Афганистане задолго до революции действовал многочисленный отряд советских граждан, и каких! В середине 70-х годов около трехсот наших офицеров были советниками в афганских вооруженных силах. Может, Москва на них возложила обязанность раздуть пламя борьбы против режима?

По свидетельству генерал-лейтенанта в отставке Л, Н. Горелова, который с 1975 по 1979 год возглавлял военный советнический аппарат в Афганистане, никаких контактов с подпольными партийными организациями у его офицеров не было и быть не могло. Большинство советников пребывали в неведении даже относительно самого существования Народно-демократической партии. Зато отношения с Дауд-ханом складывались самым превосходным образом, «Если хоть один волос упадет с головы советского офицера, виновный поплатится своей жизнью»,— говаривал афганский президент. По словам Горелова, до декабря 79-го офицеры передвигались по Афганистану без охраны, безоружными и всюду встречали радушный прием.

— 27 апреля,— рассказывает JI. Н. Горелов,— я с утра уехал из своего штаба, размещавшегося в жилом микрорайоне, в посольство. Посла не было, он отправился на аэродром провожать какую-то делегацию. В полдень из центра города поступило сообщение: стреляет танк. Но что это за танк и в кого он стреляет — никто сказать не мог. Потом посол появился. С трудом, говорит, проехал по городу, что-то непонятное происходит, танки какие-то, стрельба... Я но телефону разыскал советника при 4-й танковой бригаде. Он мне докладывает: «Товарищ генерал, танковый батальон во главе со старшим капитаном Ва- танджаром вышел на Кабул, блокировал президентский дворец, министерство обороны, захвачен также аэродром». Затем наш советник из 15-й танковой бригады звонит: оттуда тоже танки пошли.

Как стало известно впоследствии, сначала восставшие нанесли удар по министерству обороны. А ведь там на своих обычных рабочих местах находились тогда тридцать наших советников. Министр обороны генерал-полковник ХаЙдар собрал их всех: «Господа, обстановка у нас сложная. Вот вам автобус — он отвезет всех домой». Советники благополучно уехали. В 14.00 здание министерства было захвачено. Сам Хайдар отбыл в расположение 8-й дивизии, которая дислоцировалась в местечке Пагман вблизи Кабула,

Начиная с 15 часов 20 минут 27 апреля дворец Дауда подвергался почти непрерывным бомбардировкам. В бомбоштурмовых ударах были задействованы самолеты афганских ВВС «СУ-76» и«МиГ-21», вылетавшие с авиабазы Ваграм...

Рано утром 28 апреля восставшие ворвались во дворец. М. Дауд, члены его семьи, часть приближенных, по одной версии, были убиты в ходе штурма, а по другой — расстреляны сразу после пленения. По телефону я связался с нашими сдветниками в других городах Афганистана. Из Кандагара, Гардеза, Герата мне сообщили, что командиры расположенных там корпусов и дивизий сняты и арестованы. По-моему, дня через три их всех свезли в Кабул и с миром отпустили по домам. На этом, можно считать, переворот закончился. Да, я называю случившееся в Кабуле военным переворотом.

Впрочем, серьезные исследователи на Западе также скептически относятся к версии о «руке Москвы». Марк Урбан, военный корреспондент английской газеты «Индепендент», пишет, что Советский Союз знал очень немногое о готовящемся перевороте. «В отличие от других братских партий,— замечает М. Урбан,— НДПА никогда це получала приглашений направить официальную делегацию на съезд КПСС в Москву. Вне сомнения, это делалось для поддержания хороших отношений с режимами Захир-шаха и Мухаммада Дауда».

Советский Союз признал новую власть 30 апреля 1978 года. В тот же день Революционный Совет публикует декрет № 1, которым Hyp Мухаммад Тараки объявлен председателем Ревсовета и премьер-министром. Провозглашено создание Демократической Республики Афганистан (ДРА).

Биографическая справка. Hyp Мухаммад Тараки. Выходец из пуштунского племени тараки. «У него душа крестьянина»,— говорили люди, близко знавшие этого человека, имея в виду его мягкий, покладистый характер. В 1952 году был направлен в Вашингтон на должность пресс-атташе афганского посольства, однако год спустя за критику, высказанную в адрес премьер-министра, был отозван домой и уволен с государственной службы. Автор теории «народной» революции. Известный писатель.

Лица, близко наблюдавшие Тараки после революции, отмечают, что приобщение к верховной власти отрицательно сказалось на его натуре. Вольготно расположившись во дворце Арк, еще недавно служившем резиденцией короля, а затем М. Дауда, новый правитель очень быстро почувствовал сладость благ, которыми его окружили. Стал охотно принимать откровенную лесть, неумеренные восхваления. Приближенные, и в особенности X. Амин, сразу заметили эту слабость и принялись изо всех сил ее эксплуатировать,— дело известное: короля создает его свита. Появились деньги с изображением Тараки, На газетных фотографиях его умудрялись печатать крупнее всех, кто стоял рядом. В домах, где он родился и жил, устроили музеи. На собраниях и торжественных заседаниях вывешивалось не менее пяти его портретов.

А Тараки и вправду поверил в то, что все его обожают, считают «отцом народов».

УЧИТЕЛЬ и «ученик»

Главные действующие лица периода, который согласно теперешней официальной терминологии зовется первым этапом апрельской революции,— Hyp Мухаммад Тараки и Хафизулла Амин. Учитель и «ученик». Первый, возглавляя партию и государство, правил в Афганистане с 30 апреля 1978-го по 16 сентября 1979-го. Второй сменил его у руля на сто последующих дней — пока граната не оборвала его жизнь.

О том, как развивались их отношения, многое рассказали бывший генеральный секретарь ЦК НДПА и председатель Ревсовета ДРА Б. Кармаль; вдова Тараки; ветераны НДПА, бывшие члены правительственного кабинета А. К. Мисак, Ш. Вали, Ш. Джаузджани; бывший кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК КПСС (1961—1986 гг.) Б. Н. Пономарев; посол СССР в Афганистане (1972 — 1979 гг.) А. М. Пузанов; посол СССР в Афганистане (1979—1986 гг.) Ф. А. Табеев; бывший посол Афганистана в СССР (1987—1990 гг.«), а ДЬ этого министр при Тараки, Кармале, Наджибулле — Cl М. Гулябой; начальнйк цент- рального военного госпиталя в Кабуле генерал В. Хабиби; бывший 1 главный военный советник в ДРА, генерал-лейтенант J1. Н. Горелов; бывший помощник четырех Генеральных секретарей ЦК КПСС А. М. Александров-Агентов... А также дипломаты, чекисты, ученые, наши и афганские граждане, чьи имена по тем или иным причинам мы не называем. '