Брандвахта - Александр Викторович Горохов

и от нас, «похоронной команды», и даже от женщин, лишь на третий день пущенных нами в дома, поставленные «на проветривание», разит им нещадно.

Не знаю, то ли это, то ли отсутствие запасов одежды, которую всё-таки привезли из собственных квартир уфимцы и уфимки, то ли ещё что стало поводом для «официального заявления», сделанного Сабировым.

— Ребята, мы тут посоветовались со своими, и пришли к выводу, что нам всё-таки нужно пробираться в родные места. С вами хорошо, но девчонки очень хотят домой. Вы не обижайтесь, но так уж сложилось. На те запасы, которые мы вместе тут сделали, мы не претендуем. Только на несколько дней нам еды выделите, чтобы нам там, в Салавате, можно было первое время о ней не заботиться. Ну, и, на всякий случай, хотя бы пару «стволов»…

— Думаете, там ситуация лучше, чем здесь? — спросил его Андрей.

— Не знаем. Может, лучше, а может, хуже. Но поймите правильно: там — дом, а здесь мы чужие.

Хуже то, что и Наташа с Васькой тут же начали переглядываться.

— Как скажете. Силой вас я держать не собираюсь. И продуктами, конечно, поделимся. Вот только транспорт, извините, сами для этого ищите. Можете воспользоваться теми легковушками, что во вскрытых гаражах стоят, а можете какой-нибудь автобусик «приватизировать». И пару автоматов дадим с запасом патронов.

— Да нафига те автоматы? Нам и пистолетов хватит.

— Как скажете…

Настроение, конечно, туристы всем знатно изосрали. Но особенно — мне. Я же не дурной, прекрасно понимаю, что сейчас и Наталья с Васьком землякам «на хвост упадут». И как бы ни была мне мила «супруга», а двоюродного брата я не брошу: он у меня, скорее всего, теперь единственный родной человек в целом свете. Это с одной стороны. А с другой — хоть невольно я и исполнил завет поэта «не обещайте деве юной любови вечной на земле», но избрала эта дева меня в мужья, и, согласившись с её выбором, принял я на себя определённые обязательства перед ней и её малолетним братом.

— Данилыч, ты говорил, тут, на брандвахте, у вас сетёшка есть.

— Сейчас, что ли решил ставить?

— Ага. А утром сниму. Серёга, поможешь её разбросать?

— Да не вопрос!

Если не можешь сделать выбор немедленно, придумай благовидный предлог для паузы на размышление.

В общем, пауза в двадцать минут прошла, а решение так и не появилось. Значит, нужно идти и разговаривать с «семьёй». Самое время: радостные (оттого, что никто им не ставит никаких препятствий) туристы «шуршат», собирая манатки, остальной народ, кроме «часового» Шамиля, разбрёлся по каютам. Включая Андрея, который отгородился от мира наушниками рации.

— Ну, мы же не насовсем хотим уехать.

Наташа, сидящая на нашем с ней «сексодроме», чуть подвинулась, чтобы я мог усесться рядом.

— Ты просто свозишь нас туда и обратно. Отца, конечно, искать на территории завода бесполезно, но маму ведь надо похоронить…

Так и не произнеся ни слова с того момента, когда перешагнул порог каюты, просто обнял её.

— Ехать-то всего меньше трёх часов туда и трёх часов обратно, за день управимся. И ребята помогут.

— Я предупрежу Андрея. Утром найду машину, и следом за вашими земляками поедем.

Фрагмент 9

17

Если не считать двух щучек, одной на пару кило, а другой где-то на два пятьсот, то вся остальная рыба потянула килограмма на четыре. Неплохой улов! Только заниматься им мне уже недосуг: надо идти выбирать машину, на которой мне ехать в Салават.

Выбрал довольно ухоженный «Москвич-412». И не только потому, что знаю эту марку: в отличие от других, к которым я присматривался, у неё оказался полный бак бензина. Аккумулятор, правда, уже подсел и очень неохотно крутанул двигатель, но этого хватило, чтобы мотор заурчал. Подзарядится, пока доберёмся до места.

Садык в легковушках «рыться» не стал: катаясь с ребятами на мародёрку, он заприметил где-то на Софьи Перовской «рафик» маршрутного такси.

— Нам — самое то: и самим усесться, и байдарки с рюкзаками погрузить.

У туристской компании настроение приподнятое: как бы мы хорошо к ним ни относились, а они возвращаются ДОМОЙ! В отличие от «наших» которые угрюмо молчат. Но, как вчера выразился брат, насильно мил не будешь. И если они решили уехать, то пусть едут. Может, им действительно будет лучше в родном городе.

В отличие от салаватцев, я скромничать с оружием не стал. На пояс, под ремень, «Макаров». В ноги Наташе, севшей на переднее сиденье — «Ксюху» стволом вверх. Ну, и по паре запасных магазинов к пистолету и автомату. На всякий случай.

«Москвичёнок» и на ходу показал, что бывший хозяин тщательно следил за ним. Нигде ничего не гремит, двигатель работает ровно, тянет нормально. Но, как и договаривались, не только по городу, но и на шоссе Уфа — Оренбург, двигались колонной: впереди РАФ, а за ним, отстав на сотню метров, я с Богдановыми.

День сегодня нежаркий, какая-то дымка в воздухе. То ли действительно дым от каких-то пожаров (чад от всё ещё горящего нефтезавода, слава богу, в противоположную от он нас сторону тянется) ветром принесло, то ли, как Васька «обещал», пыль из хвостав кометы оседает из стратосферы. Проложенное до Стерлитамака четырёхполосное бетонно-асфальтовое шоссе гладенькое, без выбоин, так что можно и «принажать», но раз уж договорились с ребятами ехать вместе, буду приноравливаться к скорости их транспортного средства. Тем более, насколько я знаю, сразу за поворотом на аэропорт находится стационарный пост ГАИ, проезжать мимо которого приходится «змейкой» из-за уложенных на дорогу бетонных блоков.

Когда стали спускаться с путепровода над железнодорожными путями, ведущими к нефтебазе аэропорта, открылся вид и на этот самый пост. И мне сразу бросилось в глаза то, что возле него на обочине и в кюветах стоят несколько машин. Причём, три или четыре — откровенно горелые. А узкий проезд, что в одну, что в другую сторону, перекрыт шлагбаумами. Поэтому тут же выключил передачу и стал потихоньку притормаживать.

— Что-то случилось? — насторожилась подруга.

— Не знаю. Не нравятся мне что-то люди, которые там топчутся. Давай посмотрим, как у ребят проезд пройдёт.

Машина остановилась уже за перекрёстком, не доезжая метров триста до шлагбаума. Практически напротив нас, на встречной части дороги, на обочине также стоит «шестёрка», в которой видны двое, водитель и пассажир.

Впереди остановившийся «рафик» обступили четверо, о чём-то разговаривают с Садыком, сидевшим за рулём. Тот выпрыгнул