Зоя. Том второй (СИ) - Приходько Анна

Все эти дни без Григория Евдокия ни разу не вспомнила о Джане.

И теперь, когда он сидел рядом спустя почти месяц, мысленно благодарила его за то, что пришёл именно сейчас, а не в самом начале.

Первый поцелуй случился неожиданно, кажется, для обоих.

Это было через месяц ежедневных встреч. Джан в тот вечер помогал Евдокии готовить ужин, они оказались так близко друг к другу, что губы сами потянулись к поцелую. Евдокия задрожала, а Джан засобирался домой и ушёл не поужинав. Евдокия не находила себе места. Не спала всю ночь. Поцелуй Джана обжигал её губы. А на следующий день он пришёл опять и остался.

Джану казалось, что его сердце вот-вот остановится. Что-то шептал Евдокии по-китайски, по-русски. Слова съедались поцелуями.

Евдокия ждала его с работы каждый вечер, но в глубине души сидел страх и твердил, что это может закончиться, и однажды Джан либо не придёт, либо станет таким же отстранённым, как был Григорий.

А Джан всё приходил и приходил, любил с каждый днём всё сильнее. А потом предложил уехать с ним на его Родину. Его стала беспокоить обстановка в городе, и он всё время твердил, что страшные времена ещё впереди, и от них нужно убежать. Евдокия даже не раздумывала, сразу же согласилась.

После смерти отца Зоя стала ещё печальнее. Мачеха предложила отправиться в Китай вместе с ней, но падчерица наотрез отказалась. Сказала, что не покинет Ростов никогда, потому что в этом городе родилась её любовь к Янеку.

– Что ты мужика мучаешь? – спросила Евдокия, имея в виду Лорана.

– Он сам себя мучает. Это меня не касается. Если его всё устраивает, то пусть ходит. Да и моим детям веселее. Хорошие у него детки, добрые. А старший мальчик так на Макара нашего похож.

– Я тоже заметила это, – сказала Евдокия, – жаль, что растут ребятишки без матери, а твои без отца.

Зоя долго набиралась смелости и в итоге рассказала мачехе о том, что Николай виделся с Макаром в госпитале. Рассказала и о жене, и о дочке.

Евдокия даже прослезилась, тоже записала имя жены Макара. А перед уходом сказала:

– Я не верю в то, что Янека расстреляли, жив он Зоя. И если ждёшь, то храни себя для него. Бедная моя доченька, я так хочу, чтобы вы с Макаром были счастливы так, как я сейчас. Я боюсь спугнуть, боюсь потерять. Ещё эта треклятая война всё перевернула. Ты меня прости, что я память твоего отца очерняю. Но жить без Джана я не хочу. Пойду за ним, куда поведёт. А Бог сам решит, наказать меня или нет.

А Зоя и не думала осуждать мачеху. Она вообще считала, что не имеет права никого осуждать. Не держала обиду ни на Евгению, ни на пани Анну. Каждой из них она была благодарна.

Свекрови за то, что та родила Янека и подстроила встречу после их долгой разлуки. Евгению благодарила за крышу над головой, за поддержку после исчезновения Янека, за дружбу. Зоя считала, что и пани Анна, и Женя любят её, но их душевные переживания сильнее любви. А у Зои всё было наоборот. Её любовь была сильнее всего, сильнее её самой. Она, Зоя, сама была любовью и понимала, что только это помогает ей выжить.

Встреча с Ильёй и его женой прошла тепло. Лоран тоже присутствовал при этом. Зоя замечала, что когда говорили о Макаре, Лоран начинал нервничать. Когда гости ушли, подошёл и сказал, что есть у него тайна, которую может поведать только ей.

Зоя даже не заметила, как наступила ночь. До самого утра они с Лораном разговаривали о Таисии. Он рассказывал о том, как Макар её похитил, а она по возвращении в Ростов стала женой Лорана. А Зоя поняла, почему Иван напоминает ей Макара. Эта новость так сильно взбудоражила её, что она даже подошла к уснувшему Ивану и долго смотрела на него.

А потом Лоран оказался на коленях рядом с Зоей и умолял никогда не рассказывать об этом Макару. И Зоя дала Лорану обещание.

Февраль 1917 года встревожил всех жителей Ростова, они разделились на два лагеря. Участились беспорядки, из-за бунтующих рабочих пекарня уменьшила количество производимого хлеба. Начались проблемы с продовольствием. Пока ещё Лоран работал, но Парамонов предупредил оставшихся работников о том, что скорее всего придётся остановить производство. И это решение беспокоило не только Лорана, но и Николая.

Остаться без работы в такое тяжёлое время было самым страшным сном мужчин.

Пани Анна, узнав о проблемах на мельнице, пришла к Зое и предложила деньги. Не подошла даже к внукам, просто сунула деньги, буркнула что-то под нос и ушла. Зоя поблагодарила её, и в тот же день они вместе с Лораном потратили всё на продуктовые запасы. А в начале марта Зоя предложила Лорану переехать к ней. Она посчитала, что безопаснее ей со всеми детьми сидеть дома. А для Лорана могло закончиться печально его каждодневное возвращение домой от Зои в тёмное время суток.

И Лоран переехал. Он со своими детьми занимал одну комнату, Зоя со своими – кухню.

Так и жили вплоть до ноября 1917 года.

Пани Анна, жившая теперь как на пороховой бочке, всё шила бельё для солдат и писала письма своей подруге в Варшаву. Подруги уже давно договорились о том, что устроят свадьбу Софьи и Влодека, как только закончится война. Пятнадцатилетняя Софья, наслышанная о Варшаве, всё время уговаривала Анну переехать туда. И Анна пообещала вернуться в Польшу вместе с ней и Влодеком, но только тогда, когда вернётся Янек, чтобы забрать его с собой от неверной жены.

Софья не верила во весь этот бред пани о живом Янеке, но и не отговаривала от принятого решения.

Без Германа Анна тосковала, пыталась его найти, но сделать это в неспокойном городе оказалось сложным. Тем более Герман носил теперь другую фамилию, но даже по ней было опасно искать. В полиции могли легко распознать Германа, и тогда она просто навредила бы ему.

После того как Николай рассказал, что встретил Макара, Лея написала матери письмо.

Матильда, получив его, стала страдать ещё больше. Всё меньше она надеялась на то, что Макар вернётся к ней и дочке. И только то, что Макар жив, не давало ей окончательно сойти с ума. Лея уговаривала мать переехать вслед за ними в Ростов, чтобы быть ближе друг к другу. Но Матильда ждала до последнего. Когда в их деревне стало неспокойно, она всё-таки собралась в путь и тёмной ночью покинула свой дом. Никого не предупреждала, не оставляла записок, просто ушла, даже не заперев дверь.

«А к чему её запирать? – думала Матильда. – Всё равно выбьют, так хоть дверь целой останется».

По воле случая Макар был командирован в Саратов, командование дало разрешение отлучиться на два дня по семейным обстоятельствам. И он прибыл в деревню, где жили его жена и дочь.

Но дома их не оказалось. О своих планах Матильда ни с кем не поделилась, и поэтому в деревне ходили страшные слухи. Деревенские рассказали, что пару лет назад Илья вернулся с войны слепым и куда-то переехал вот так же неожиданно.

Макар просидел в доме всю ночь, то плакал и просил прощения, то молился.

Попросил нескольких соседей по возможности написать ему, когда Матильда вернётся, оставил жене на столе записку и отбыл в Саратов.

Неожиданно для Зои дети Лорана стали называть её мамой. А в ноябре 1917 в её семье появился ещё один ребёнок. Лоран, возвращаясь с работы, увидел под дверьми заброшенной харчевни белоснежный свёрток.

Ноябрь был холодным, промозглым. На фоне пыли, серости, грязи этот свёрток казался солнечным пятном, сразу бросался в глаза. Прохожих поблизости не было.

Лоран подошёл к свёртку, тронул его рукой и почувствовал, как внутри что-то зашевелилось. Быстро размотал одеяло. Прямо с головой в одеяло был замотан младенец. Лоран замотал его обратно, схватил на руки, прижал к себе. Ребёнок пищал.

Вокруг по-прежнему никого не было. Лоран надеялся, что где-то рядом есть мать малыша, походил вокруг харчевни, зашёл внутрь. И с тяжёлым сердцем понёс ребёнка к Зое домой.