Провокатор - Д. Н. Замполит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Езжайте, Михаил Дмитриевич, развейтесь. Иногда бывает полезно отвлечься от текущих дел и заняться чем-то другим… – многозначительно посоветовал Зубатов.
Правда, на что он намекал, я так и не понял. Но ладно, ехать все равно придется. И коли так, я решил узнать у Собко, может, есть смысл ткнуться к кому-то в министерстве с нашими проектами?
Василий Петрович от такого предложения несколько воспрял и все более оживлялся по ходу разговора.
– Ну, наверное, лучше всего прямо к министру, князю Хилкову – он опытный путеец, сам ездил машинистом, возможно, он поймет. Я сейчас же телеграфирую в Питер своему старинному другу и однокашнику, он сейчас вице-директор департамента в МПС, пусть устроит нам аудиенцию, глядишь, чего и выгорит.
– Нам? – недоуменно переспросил я, ошеломленный такой резкой переменой.
– Ну да, я обязательно поеду тоже! – категорично заявил Собко.
И мы поехали. Первым классом, в мягком вагоне – ну а как иначе, на доклад к самому министру едем!
В поезде, при взгляде на «вечное перо» Собко мне в голову стукнуло – а чего это только кульман? Ведь до черта еще всяких чертежных принадлежностей, которых тут нет!
И я бросился записывать – цанговый карандаш, рапидограф, парные линейки-угольники…
Да та же авторучка! Нынешние – это недоделки какие-то, у них не то что плотно закрывающегося колпачка нет, у них нет даже клипсы, чтобы за карман цеплять!
Добавляем простейшую рычажную заправку – уже три патента, которые с руками оторвут! Сейчас-то, вы не поверите, бедолаги заправляют «вечные перья» пипетками!
Процедура в посольстве прошла на удивление быстро. После десятиминутной беседы в консульском отделе приняли все мои бумаги – выписки из портовой книги, полицейские справки, заверение от почетного консула, в том числе организованные Бари поручительства от московских «американцев». Получилась солидная пачка, клерк назначил повторный визит через два дня, и я убыл в гостиницу, где меня уже ждал Собко, буквально подпрыгивая на месте. Такая реакция в исполнении без малого двухметрового инженера смотрелась весьма забавно, но тут хоть было чему радоваться – нам было назначено у Хилкова завтра в одиннадцать часов. Все оставшееся время мы готовили чертежи и пояснения, репетировали речь Собко (я сразу отказался от роли фронтмена, дабы не напортачить) и приводили себя в порядок, заодно я послал весточку подъесаулу Болдыреву.
Утром, начищенные и наглаженные, собрав папки и тубусы с чертежами, двинулись на Фонтанку. Теперь уже потряхивало меня – первый выход в «высшие сферы», Хилков как-никак персона второго класса табели о рангах, да к тому же и князь. Потому я изо всех сил старался молчать и улыбаться, последнее получалось непроизвольно, очень уж забавная бороденка была у Михаила Ивановича. Сам он действительно оказался толковым железнодорожником, оценил и путеукладчик, и автосцепку, перешерстил все разложенные на столе для совещаний чертежи. К ним мы приложили и сделанные по моему настоянию расчеты, показывающие, насколько быстрее пойдет прокладка пути, – по всему выходило, можно радикально ускорить прокладку Транссиба, особенно в малонаселенных краях.
– Ваше высокопревосходительство, мы с господином Скаммо намерены подать патентные заявки на эти изобретения, причем с оговоркой, что Министерству путей сообщения Российской империи будет предоставлено право пользования бесплатно.
– Это весьма патриотично, господа, отрадно видеть такое рвение к процветанию Отечества у молодых инженеров, – поднял брови Хилков. – Однако обнадеживать вас не буду, бюджет министерства не позволяет сейчас сколько-нибудь затратных экспериментов. Поступим так… оставьте мне чертежи и записки, в ближайшее время я постараюсь приватно переговорить с министром финансов, господином Витте. Если удастся его заинтересовать, а он весьма радеет о скорейшей достройке Великого Сибирского пути, то, возможно, – возможно, господа! – будет решение об испытании машины. Кстати, я бы рекомендовал вам съездить на строительство Китайской или Забайкальской дороги и определиться на месте. Со своей стороны я обещаю в такой поездке всяческое содействие. А сцепку для начала должен оценить технический комитет министерства, но вы и сами понимаете, что внедрение потребует больших затрат ввиду переоборудования большого числа вагонов, хотя бы в пределах одной дороги, – министр пожал нам руки, давая понять, что аудиенция закончена.
На набережную мы вышли несколько обескураженные и двинулись пешочком по Вознесенскому проспекту в гостиницу, где меня дожидался ответ от Болдырева – он просил дать знать, смогу ли я быть вечером в ресторане «Доминик», куда он меня приглашает.
Я смог – Собко отправился визитировать друга, устроившего нам прием, так что я остался один и прогулялся по летнему Питеру от нашей «Англии», впоследствии того самого «Англетера», до Невского.
Метрдотель провел меня мимо буфета, оборудованного здешней «микроволновкой» – медной водяной баней на газу, в которой разогревали блюда, ледником с холодными закусками и ванной с двумя бочонками пива, в зал к столику, за которым уже сидел Болдырев, с коим мы сердечно обнялись. Вот ведь, вижу человека второй раз в жизни, а уже как родной, бывает такая мгновенная комплиментарность, правда, редко.
– Лавр Максимович, рад вас видеть в добром здравии. А куда пропали звездочки с ваших погон?
– В марте произведен в есаулы по выслуге лет.
– О, поздравляю!
Мэтр нас покинул, вместо него немедленно материализовался официант в белом сюртуке, я отдал инициативу Болдыреву – он тут завсегдатай, пусть и выбирает. Кухня оказалась вполне русская, щи-борщи, каша, печеный бараний бок и так далее. Стол накрыли споро, и мы подняли первый тост – за встречу.
– А почему не «Кюба» или «Медведь»? – иронически поинтересовался я, разглядывая сверкающую люстру сквозь хрусталь рюмки.
Болдырев аж сморщился.
– Я казак, отец у меня простой урядник, а там сплошной гвардейский загул, здесь же в задних комнатах играют в шахматы, сам Чигорин заходит, – есаул воздел вверх палец. – Так что мы можем при желании тоже сыграть партию-другую. Но если позволите, у меня к вам другой интерес.
– Прошу, буду рад помочь.
– Дошло до наших палестин, что в Москве некий инженер Скамов чрезвычайно точно предсказал войну САСШ с Испанией, а также волнения в Маньчжурии, чему мы сейчас становимся свидетелями.
– Да помилуйте, какое «предсказал»? Так, немного анализа.
– Ну-ну, не скромничайте, другие-то и того не сумели. Но я вот о чем хотел с вами поговорить – китайцев мы, ясное дело, задавим. А что нас ждет в Маньчжурии дальше?
И битых два часа я старательно рассказывал Болдыреву про то, что Транссиб становится костью в горле у англичан, любящих воевать чужими руками, отчего они вкупе с американцами накачивают кредитами Японию. Что японцы крайне обозлены на
