Отражения - Виктория Яновна Левина

Это событие, напрямую связанное со всем, что я описывала выше, произошло много позже – в декабре 2014 года. Я отправилась в Германию, в город Ганновер. Я только что вошла в финал Чемпионата по русской словесности. Участие в состязании принимали пятьдесят три поэта из Германии, Швеции, Америки, России, Украины, Италии, Польши. Израиль представляла я одна. Голова шла кругом, сердце стучало где-то у горла. Десятый час конкурса был на исходе. Я выходила на сцену восемь раз, каждый раз с двумя стихотворениями.

– Как же ты читаешь свои стихи! Никогда не слышал такой манеры чтения. Это что-то невообразимое! – передо мной стоял и обнимал за плечи главный судья конкурса, известный московский поэт и редактор. – Высший бал – «пятёрка». Я поставил тебе два раза «шесть»! Держись, молодец!

«Груня! Я буду держаться до конца, до финального выступления! – тогда думала я. – Лялька, слышишь, видишь меня? Я буду держаться, Лялька!»

Глава 20

Раечка

С Раечкой мы были подругами, что называется, не разлей вода! Нас разделяли с ней примерно три возрастных десятилетия, но это абсолютно не мешало родству душ! Между мной, четырнадцатилетней пацанкой, имевшей некоторую склонность к независимости и хулиганству, и её умеренностью, житейской мудростью дородной сорокапятилетней тётки существовала какая-то удивительная связь!

Сначала вроде бы ничто не указывало на то, что мы так крепко подружимся. Папа работал заместителем директора местной табачной фабрики. Очень престижная работа по масштабам нашего небольшого, периферийного городка на Украине! Фабрика находилась в самом центре города, и те, кто там работали, тоже жили в центре и, согласно принятому мнению, «катались как сыр в масле»!

Муж Раечки, Борис, тоже трудился на пресловутой фабрике и являлся начальником отдела снабжения. Энергичный, умный, хваткий, он был полной противоположностью своей скромнейшей, тишайшей и стеснительной жены, за чьей дородностью и внешней солидностью скрывалась девчоночьи мечтательность и романтизм!

– Знакомьтесь! – представил нас друг другу мой папа на одном из многочисленных домашних «сабантуев», которыми славился наш хлебосольный дом. – Это Раечка, жена дяди Бори. Кстати, Витька (это моё имя в нашем домашнем кругу), Раечка – заслуженная учительница математики, одна из лучших в нашем городе! А моя пацанка бредит математикой и физикой! Заявила нам на днях, что мечтает поступать в МВТУ имени Баумана!

Мы с Раечкой с любопытством посмотрели друг на друга. За толстыми стёклами её очков блеснули живым интересом красивейшие глаза с характерным разрезом.

– Раечка преподаёт в той же школе, где учился наш балбес! Так что она не очень высокого мнения об умственных способностях членов нашей семьи! – хохотнул папка и помчался куда-то дальше встречать гостей и создавать атмосферу «праздника жизни», которую он так любил.

– Ну здравствуй, коллега! – Раечка протянула мне мягкую, но сильную ладошку. – Зови меня просто Раей!

Я остолбенела! В те времена было непринято называть людей старше себя просто по имени. Но меня вдруг неодолимо привлекла подобная возможность. Она подогревалась осознанием того, что передо мной математик-профессионал. Я не сомневалась, нам будет о чём поговорить, в частности, о не десятеричных системах исчисления, которыми я тогда увлеклась и с которыми мне не всё ещё было понятно. Поэтому я, широко улыбнувшись в ответ, рявкнула:

– Привет, Раечка! Пойдём ко мне в комнату! Наливки захватить?

Так начиналась наша дружба на долгие-долгие годы. В тот день, первый день нашего знакомства, мы никак не могли расстаться, говорили и говорили обо всём на свете: о математике, о музыке, о стихах.

Бутылку с фирменной мамочкиной наливкой из слив, «сливовицей», мы уже давно уговорили «по чуть-чуть». Часов до двух ночи длились наши провожания друг друга: то я провожала Раечку пару кварталов до дома, то она у самых дверей их квартиры на втором этаже вдруг спохватывалась и говорила:

– Ну уж нет, теперь я тебя пошла провожать!

И мы, взявшись за руки, опять брели, теперь уже к нашему переулку напротив.

Я стала бывать у них в доме очень часто! В основном это время мы провели за решением трудных, нестандартных, «олимпиадных» задачек по математике или же задачек для поступающих в университеты, которые были мне доступны на тогдашнем уровне.

Мои родители были очень довольны нашими приятельскими взаимоотношениями! Мама шила для Раечки многочисленные кримпленовые платья, которые тогда были в моде, ведь моя дорогая подруга-математик очень любила красиво одеваться! А я любила Раечку за её мягкость, ум, опыт прекрасной преподавательницы!

– Следующий урок – математика, – объявили мне мои одноклассники в первый день в новой школе, когда в конце учебного года я стала частью 7-го «А» класса.

Прозвенел звонок, и в класс вошла… Раечка! Боже ж ты мой! Как я была счастлива! Новая школа дарила мне возможность заниматься моей любимой математикой с моим любимым учителем и… подругой!

Каждый день, точнее, каждое утро в 6 часов 30 минут я выходила из дома и ковыляла по направлению к своей альма-матер последующие три года. В портфеле позвякивала связка ключей от школы. Я стала «ключницей».

Без пяти семь я открывала двери и направлялась к нашему классу. Ровно в семь в кабинет входила Раечка, одетая в красивое модное платье, и писала на доске тему очередного факультативного занятия по любимому предмету. Более половины учеников (а в последний год перед поступлением и весь класс) приходили на эти уроки. День – математика с Раей, день – физика с нашей классной руководительницей Майей.

Мы решали на этих уроках всё: и задачи уровня олимпиад (кстати, все призовые места в городе всегда были наши!), и особые задачи уровня Новосибирского академгородка для их «молодой поросли».

– Откуда у тебя такая подготовка? – часто спрашивали у меня в стенах вуза и преподаватели, и сокурсники. – Училась в спецматшколе Новосибирска?

– Не-а, – отвечала я, смеясь, – училась у Раечки с Маечкой в придачу…

За факультативы нашим дорогим учителям не платили, они делали всё это абсолютно добровольно и на общественных началах! И гордились своей работой, ибо наш выпуск стал лучшим за всю историю школы. Почти все, а в выпускном 10-м «А» классе учился сорок один человек, поступили в престижные вузы страны, наши фотографии сорок с лишним лет висят в коридорах школы.

С годами мои тёплые чувства к лучшим в жизни учителям не исчезли. Судьба подарила мне немало сюрпризов, которые имеют прямое отношение к моему прошлому, отразившемуся в будущем. Это случилось в мае 2006 года, уже в Израиле. Мы с семьёй отправились в огромный лесной массив Бен-Шемен под Иерусалимом. Там должна была состояться встреча