Пленная Воля - Сергей Рафалович

«Бездонная мгла под окном…»

Бездонная мгла под окном,Безбрежная ночь и пустыня.Впусти меня ныне в свой дом:Я — буря, я — ночь, я — святыня.

Я знаю, что тесно в избе,Что многое жаждет приюта,И тех, кто стучится к тебе,Встречает и злобно и люто.

Я знаю, что дом твой тюрьмаИ сам ты, как узник, в неволе:Но в поле свободном — зима,Но мгла одиночества в поле.

Не счесть в нем путей и дорог,Дорог бесконечных до века…Что вечность без смерти? что БогВ том мире, где нет человека?

И пусть твой огонь догорит,Пусть нет ему в вечность прозренья,Меня за стеклом он даритМогучим лучом утвержденья.

Бог

Внимай: был мир людей,Был мир иных существ,Обманчивых идей,Изменчивых веществ;

Сменялись ночь и деньРядами похорон.Был каждый миг — ступеньНа лестнице времен.

Там облекали прахОбманами одежд,И ложь росла в сердцахСо лживостью надежд.

И я, — склонясь как раб,Воздвигнув Бога сам,Шептал: «О Царь! я слаб!Будь милостив к рабам…»

Внимай: там смерть былаИ смерть вела к тому,Что вера создала,Враждебная уму…

Я принял смерть во сне.Я шел и Бога звал.Вдали, навстречу мне,Склоненный раб шагал;

Во взоре неживомБыла мечта моя…И был мой Бог — рабом,И этот раб — был я.

«Небо безбрежно, как степь, вкруг меня…»

Небо безбрежно, как степь, вкруг меня.Мрак и молчанье. Ни звезд, ни огня.Путь мой проходит сквозь мглу и сквозь тишь.Взором невидным за мной Ты следишь;Думою чуткой я мыслю Тебя.В небе один Ты, как во поле я.Встреча была нам давно суждена.Мир притаился; пришла тишина;Стало пустынно. Лишь небо… Лишь степь…Тихо спускается длинная цепь…Смело хватаю руками звено…Небо приблизить к земле мне дано,Землю поднять к небесам Ты бы мог.Где дерзновение? Кто из нас Бог?Землю возвысив иль небо склонив,Грани сомкнув и предельности слив,В мире едином мы будем вдвоем;Будем мы вечно двойным бытием,Гранью один для другого. ВовекБога в себе не вместит человек,Бог человека в себе не сольет…Пусть незаметною встреча пройдет,Пусть разойдутся пути, как сошлись,Дальше, все дальше, мой вдаль, а Твой ввысь;Пусть между нами шумливой толпойЛюди предельность воздвигнут собой,Бездну раскроют живого в живом,Робко поделят весь мир с божеством,Вечную тайну отринут за грань…Будешь сбирать Ты покорности дань,Будешь дарить иль карать, как рабов,Тех, кто признать Тебя слепо готов…Так ли Ты мыслил творенье свое?Так ли я мыслил в Тебе бытие?

Храм мысли

Речь тесал я точно камень,Громоздил над мигом миг,Жизни прошлой тусклый пламеньСохранил, — и храм воздвиг.

Он к светилам негасимымОт земли воспрянул в высь,И над куполом незримымЗвезды новые зажглись.

Свет их людям был неведом,Для земли — недостижим;Но к неведомым победам,Знал я, мысль пойдет за ним;

И утонет незаметноВ неразгаданной дали,Бесприветно, безответноЗа преддверием земли.

И молился я с отрадой,Чтоб она, в мой храм стучась,Негасимою лампадойВ храме вечности зажглась.

Слепая Анна

Я видела отличной от других Себя…Потом я видеть перестала.Безбрежность мглы, как бездна без начала,Объяла всех, и близких и чужих.

Забыла я отличье черт моихИ облик тех, чей внешний облик знала.Но чем тела я больше забывала,Тем явственней душа сменяла их.

И было все понятно и чудесно.Душа с душою связана так тесно,Как со стихом связуем рифмой стих.

Душа — одна; различен облик тела.Ослепнув, я невидимо прозрела,Прозрев, — в себе увидела других.

«Не в подвижничестве строгом…»

Не в подвижничестве строгомПравды благостной зерно,И я верю, что не БогомНам смиренье внушено.

Безрассудно отреченье,Плоть Божественна, как дух,Мысль тревожная — как зренье,Вера тихая — как слух.

Нет в творении разлада,Нет греховной красоты,И во всем, что жизни радо,Луч Божественной мечты;

И, быть может, Царь вселеннойБудет к тем неумолим,Кто отверг душой смиреннойЖизнь, дарованную Им.

Из раздела «Светлые песни»

Рабыня

Ты просишь свободы, рабыня?Ты шутишь, Лигея. Ты зла…В стране, где безбрежна пустыня,Ты прежде царицей была;

Казнила рабов малодушных,В крови утоляя свой гнев;Красавцев ласкала послушных,Ласкала трепещущих дев;

Желанью не знала предела,Ни прихоти дерзкой границ,И все, на кого ты глядела,Сраженные падали ниц

И ждали, покорные, ночи,Склоняясь к открытым гробам…Как солнце, слепила ты очи,Но… очи слепила рабам.

Ты просишь свободы, Лигея?Как будто свобода не там,Где враг, о победе жалея,К твоим преклонился стопам.

Где даже просить не дерзаетО том, что потребовать мог,И только в пыли лобызает— Не ноги, — следы твоих ног.

Ты можешь свободным ответомПрезреть иль принять его страсть.Скажи: неужели не в этомСвобода, и сила, и власть?

Смирися и гордо, и смело:Лишь плотью владеют цари,Ты — сердцем моим овладела:Рабыня, приди и цари.

Мысли

Ночь длинна — как длинен день.Все, что жаждало, что былоШумно-суетно, застылоНепроглядное, как тень.

Мглу тревогой омрачая,Мысль мерцает, трепеща;Так горит, зарю встречая,Непогасшая свеча.

В бездне сна — покой забвенья,Отдых всем в оковах тьмы…Для свободных нет тюрьмы,Нет для них успокоенья.

В мыслях вечность, в мыслях — мы.Цепи сна для всей природы…Для свободы нет тюрьмы,Духу рабства — нет свободы.

«Прошлой ночью у реки…»

Прошлой ночью у реки,Притаясь за ивой,Там, где дремлют челнокиНа волне игривой,

Я подслушал голосовШепот еле внятный,Я запомнил нежных словГовор непонятный;

И весь мир кругом со мнойЗатаив дыханьеПринимал в тиши ночнойСтранное признанье…

Если хочешь, у реки,Перед грустной ивой,Там, где дремлют челнокиНа волне игривой,

Повторю я пред тобойШепот речи нежной…Будет мне внимать прибойНа траве прибрежной;

Будет мне весь мир внимать,Будет сердце биться…Поспешим… Давно уж матьИщет и бранится.

Что нас ждет, я знаю сам…Грозно смотрят свечи…Попадет, ужотка, намЗа чужие речи…

Свобода

Верна царю обширность дальних стран,Но за стеной дворца таится смута.Тарквиний — горд… И гордый пал тиран…Ликует Рим и славит доблесть Брута:

«Хвала, хвала! Он мудр и справедлив,Насилья враг и царственных пристрастий».И честный Брут, сынов своих казнив,В струях свободы долил чашу власти…

И вновь, как встарь, свершенья судьбы ждут…Восторг и гнев слилися в гимн нестройный;И снова друг и враг тирана — Брут,Не прежний Брут, но прежнего достойный.

Изгнанья нет. Есть смерть… Блеснул кинжал…Что было раз, то снова совершится…Тарквиний мертв… Великий Цезарь пал…Ликует Рим… Но власти ждет убийца.

Ей верен был низверженный тиран,За ней спешат защитники народа…А там, где нет ни подвигов, ни ран,Женой отверженной скрывается свобода.

«Сегодня вечер тих и нежен…»