Журнал «День и ночь» 2011–03 (83) - Анатолий Аврутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И дошло до того, что человеку, придумавшему чемодан, воздвигли памятник на главной площади Маленького города: великий человек стоял на постаменте-чемодане с чемоданом в руке.
Проходя мимо памятника, горожане благоговейно снимали шапку.
По улице люди шли, самодовольно выставив вперёд чемодан и кичливо вскинув голову.
Время от времени они останавливались, доставали из кармана бархотку, заботливо смахивали с чемодана пыль и начищали его до блеска.
Представьте, в театре и то не расставались они с чемоданами — на коленях держали во время спектакля! Но стоит ли удивляться этому, если и сами актёры на сцене не выпускали из рук чемодана, если даже хрупкие, тоненькие балерины танцевали с чемоданом в руке! Чемодан мешал, конечно, кружиться на носках, но это их не волновало.
Главное — какой был чемодан.
Только один человек во всём городе ходил без чемодана.
Подняв воротник пальто и упрятав руки в карманы, он грустно бродил по улицам.
Этим человеком был клоун.
Клоуна выгнали из цирка — не желали там видеть человека без чемодана! Да и не нужен был он больше — жители Маленького города разучились смеяться. Сами подумайте — до смеха ли человеку, если он всё время занят чемоданом?
Клоун шёл по улице и грустно вздыхал, глядя на прохожих.
Лица у них были угрюмые.
Но разве станешь улыбаться, если идёшь и переживаешь: «Может, плохой у меня чемодан, может, у других лучше…»
И клоун вздыхал, огорчённо опустив голову.
А прохожие сердито косились на него — почему это он без чемодана?
Иные нарочно задевали его плечом, толкали и даже бранили.
Раздражал людей клоун, и они издевались над ним; «Ну разве ты человек без чемодана! Грош тебе цена без чемодана!»
И, в конце концов, избили его, просто так, без всякого повода. Клоун еле вырвался и убежал. А догнать его они, понятно, не могли с их тяжёлыми чемоданами. Надо сказать вам, что горожане набивали их чем могли.
Клоун перестал выходить из дому.
Сидел у окна и печально смотрел на улицу.
Жалел прохожих, нелепо избочившихся под тяжестью чемодана.
Горожане охотно таскали бы для равновесия по два чемодана, чтобы не кривиться вбок, но как тогда было снимать шапку перед памятником?!
Жалел клоун людей и всё думал и думал, как спасти город от ужасного недуга…
И однажды утром на улицах появились афиши.
На афишах изображён был клоун с большим чемоданом.
Горожане ухмылялись, довольные: «Взялся, значит, клоун за ум».
А вечером весь город повалил в цирк.
Волоча чемоданы, поднялись люди по ступеням.
Расселись вокруг арены.
Началось представление.
Публика с удовольствием смотрела много раз виденное: как силач разом поднимал сто больших чемоданов, жонглёр подбрасывал в воздух маленькие чемоданчики, акробаты прыгали на чемоданах, а иллюзионист вытаскивал их из чёрного цилиндра. Особенно нравилось зрителям, что и животные выступали с чемоданами — слоны поднимали хоботом преогромные чемоданы, а зайчики скакали с крохотными.
Потом арена опустела, оркестр умолк и погас свет. Один-единственный луч освещал арену.
Занавес раскрылся, и появился клоун. Он тащил за собой большой чемодан. Шатаясь, добрался до середины арены и остановился в кругу света.
Люди ожидали, что он начнёт делать сальто с чемоданом в руке или пройдёт с ним по канату.
А клоун положил чемодан, опустился рядом на корточки и раскрыл его.
Из чемодана выпорхнули бабочки.
Клоун надеялся, что красота бабочек заставит людей позабыть о чемоданах. Он посадил несколько бабочек себе на ладонь и обошёл арену.
Вытянув руку, он показывал чудесных яркокрылых бабочек.
Он заглядывал людям в глаза и улыбался.
Но люди ничего не понимали.
Они не видели бабочек, они привыкли смотреть на чемоданы!
И обозлились на клоуна, стали бранить его, кричать:
— Чего морочишь голову! Не умеешь ничего делать, — убирайся с арены!
Но что было самым ужасным — дети тоже не замечали бабочек!
Всего двое-трое ребят воскликнули: «Какие красивые бабочки!» Но родители отругали их, говоря: «Плохо смотрите за своими чемоданами, вот и мерещатся вам всякие глупости!»
Тщетно простирал клоун руку с бабочками— рассерженные зрители покинули цирк.
Остался клоун один.
Безмолвно стоял он в кругу света.
Наконец погас и последний луч, видно, и осветителю наскучило смотреть на клоуна.
Всё потонуло во мраке.
Но внезапно под куполом цирка разлилось голубое сияние.
На миг высветилась из тьмы печальная фигура в старом цилиндре и стоптанных башмаках.
И снова воцарился мрак.
Это вспыхнул голубым светом и исчез клоун.
Так, сверкнув голубизной, исчезают, оказывается, грустные клоуны.
Люди, ворча, покидавшие цирк, почувствовали что-то странное, непривычное. Обернулись и видят: весь цирк в голубом сиянии!
Дивясь небывалому чуду, они пошли назад, волоча свои чемоданы.
Вошли в зал и ахнули — над ареной порхали, лучась голубым светом, бабочки.
Клоуна на арене не было.
Люди во все глаза смотрели на это голубое мерцание, и вдруг их озарило — этих-то бабочек и хотел показать им клоун!..
И не ведали, что именно клоун наделил бабочек светом, и его свет изливают они сейчас.
Долго-долго излучалась и сияла под куполом голубизна.
Потом бабочки вылетели через купол, и цирк потонул во мраке.
Когда зажглись лампочки, люди увидели — исчезли их чемоданы!
Исчезли, лопнули, оказывается, как мыльные пузыри, оттого, что их касались крылышками бабочки.
В отчаянии и ярости люди, вероятно, кинулись бы друг на друга и поколотили, если бы вдруг не раздался смех.
Очень уж смешны были их искажённые злобой лица.
И кто-то рассмеялся. А за ним другой. Скоро смеялись все. Покатывались со смеху.
Смеялись над собой, над тем, что всюду без всякой нужды таскали с собой чемоданы.
Потом вспомнили клоуна, виновато умолкли и тихо покинули цирк.
Задумчиво шли горожане по главной улице.
На главной площади остановились удивлённые: человек-памятник не стоял, а сидел, и в руках у него были цветы, а не чемодан.
Избавились обитатели Маленького города от страшного недуга. Но и сейчас попадаются на улице люди с угрюмыми лицами — а это значит, что не исчезла опасность «чемоданомании».
Но по ночам в городе появляются мерцающие бабочки.
Бабочки залетают в окна и излучают на спящих людей голубой свет.
Порхают они над людьми, и проникает в их сны голубое сияние.
И на другой день люди снова улыбаются друг другу.
Бегемот и сон
Однажды бегемот уснул в своей большой луже и увидел сон. Когда же проснулся — удивился, что лежит в той же самой большой мутной луже. Она ничуть не походила на то, что привиделось ему.
«Чудеса! Как же так, куда делось то красивое место?» — думал он, ничего не понимая.
Бегемот не знал, что может сниться сон.
Долго ломал он голову, но так и не сообразил, как попал туда, в то красивое место, и как вернулся обратно.
Думал бегемот, думал и незаметно для себя вновь заснул.
И вновь очутился в том чудесном месте.
Проснулся, огляделся — по-прежнему лежит в своей мутной луже.
«Как это происходит? Кто это в один миг переносит меня туда и обратно? И почему я не чувствую, когда он поднимает меня? Он, наверное, очень сильный — запросто носит меня. Он, наверное, и добрый, показывает такую красоту…»
Бегемоту нравилось место, куда он попадал, засыпая. Ему так хотелось оставаться там подольше.
«Попробую поглядеть, кто придёт за мной, чтоб унести туда, и попрошу оставить там», — решил он, наконец.
И стал хитрить: закроет глаза и лежит, притворяется, будто спит, и ждёт — вот-вот увидит таинственного друга.
Да кто мог прийти к нему!
Закрывая глаза, бегемот невольно засыпал.
«Нет, не перехитрить его», — сказал себе бегемот.
И всё-таки верил, что рано или поздно узнает, кто о нём печётся.
Однажды, когда он лежал с закрытыми глазами, неожиданно послышался шёпот: — Следуй за моим голосом, не открывая глаз!
У бегемота сердце заколотилось от радости.
— Иду, — отозвался он тихо и, ликуя, последовал за голосом: не зря, оказывается, надеялся и ждал.
Один раз в жизни и бегемота, и небегемота непременно позовёт за собой таинственный голос. «Закрой глаза и следуй за мной», — скажет кто-то неведомый, но мало кто доверяется ему. Обычно вскакивают и громко спрашивают: «Куда это идти? Зачем идти, да ещё с закрытыми глазами?! Может, ты меня в пропасть сбросишь?»
А было бы неплохо положиться на призыв и без боязни следовать за таинственным голосом.
