Бумеранги. Часть 1 - Варвара Оськина

Неожиданно дверь за спиной затряслась и послышался стук. До Джил донеслись немного визгливые требования стюардессы вернуться на место, и она закатила глаза. Святые небеса. Кому это надо? Если самолёт упадёт, то ей не поможет ни кресло, ни ремень безопасности. Разве что труп на положенном билетом сиденье опознать будет проще, чем искорёженное тело в туалетной кабинке. Джиллиан хмыкнула подобной нелепой смерти, а потом разозлилась на пессимистичные мысли. Решено, когда закончится предвыборной сезон, она ляжет в клинику к Оливии. И будь что будет. А пока чуть подрагивающие пальцы с облегчением сомкнулись на блистере. Право слово, она, словно опытный наркоман, прятала дозы в целом легальных лекарств по пустым упаковкам. У неё был рецепт, но лучше бы его не предъявлять.

Джил огляделась и с накатившим чувством отвращения вдруг поняла, что в момент бегства оставила в салоне салфетки. Однако больше беспокоило другое – отсутствие другой питьевой воды, кроме той, что текла из сомнительного на вид крана. А та наверняка кишела бактериями.

Мечущийся в поисках решения взгляд снова наткнулся на отражение в зеркале и впился в потрескавшиеся сухие губы, которые то и дело облизывал слишком бледный язык. Что сильнее: психоз или потребность в дозе? А, Джил? Будешь унижаться? Боже, как же всё отвратительно. Спрятав лицо в сгибе локтя, она не глядя подцепила ногтем тонкую фольгу, ловко перекатила на ладони две прохладные капсулы, прежде чем закинула в рот. Пригоршня чуть металлической на вкус воды, две подушечки фруктовой жвачки, чтобы перебить горечь, и с неимоверным усилием подавленная тошнота.

Прикрыв глаза, Джиллиан стояла и чувствовала, как постепенно становится легче. Минута капала за минутой, и в тяжёлых волнах наркотика сначала исчезло сковавшее затылок напряжение, затем по телу пробежала дрожь и появилось ощущение лёгкости. Это был ещё не эффект, нет, только поощрение. Из груди вырвался облегчённый вздох, когда расслабились сведённые судорогой плечи. Джиллиан попробовала улыбнуться, но поморщилась от боли в искусанной губе и слизнула выступившую каплю крови. Прекрасно.

Распахнув дверь, Джил нос к носу столкнулась с рассерженной стюардессой, которая уже отчаялась достучаться до взбалмошной пассажирки. Сколько лишнего шума! Презрительно усмехнувшись, миссис О’Конноли направилась к своему месту, где наткнулась на внимательный взгляд и чуть приподнятую левую бровь Рида.

– У вас всё в порядке? – спросил он, пристально её разглядывая. Джил лишь пожала плечами и с усилием вынула из сумки тяжёлую синюю папку.

– Надеюсь, вы ещё помните основы физиологии, – коротко откликнулась она и открыла первый попавшийся документ. Рид ничего не ответил, лишь бросил последний взгляд на задумчиво постукивающую по подлокотнику спутницу и сосредоточился на своей работе. Аллилуйя.

Целый час Джил продиралась сквозь дебри чикагских газет, чьи статьи с каждой минутой радовали всё меньше. То, что сначала показалось лишь немного упущенным временем и запоздалым стартом, превратилось в видимый даже из космоса разрыв. Кампания Сандерса ударила сразу со всех сторон. Уже через пару часов, как только Рид объявил о срочных выборах, они выкупили эфиры, страницы в журналах и рекламные щиты. Полностраничные интервью и проплаченные пространные речи политологов заполонили собой печатные издания и аналитические передачи. Джиллиан не была дурой и могла с одного только взгляда определить, что каждое действие Сандерса было тщательно выверено. Республиканец знал о плане Клейна? Похоже на то. Но знал ли он о Риде?

Джиллиан сжала переносицу и снова уткнулась в бумаги, пока сама быстро крутила в пальцах металлический корпус губной помады. Наконец, она с громким стуком поставила тот на подлокотник и потянулась за ручкой, чтобы сделать пару пометок. Внутри бурлила синтетическая энергия, и, отмахнувшись от предложенного стюардессой ужина, Джил поёрзала на сиденье. Сидеть спокойно находившийся в амфетаминовой ажитации организм просто не мог, а запахи заказанного кем-то тушёного мяса вызывали дурноту.

– Не только не спите, но и от еды отказываетесь, – с лёгким смешком проговорил Рид.

– Вижу, вы тоже в состоянии прожить пару часов, не набив желудок сомнительной едой. Ваш пьедестал в моих глазах стал немного выше, мистер Рид, – нарочито громко протянула Джиллиан, вынудив сидевшего через проход усатого бизнесмена неприязненно на неё покоситься. Захотелось показать ему язык, но Джил сдержалась. Чувство эйфории приятно шумело в мозгу.

– Бен, – вздохнул Рид в который раз за день.

– Бен, – с улыбкой согласилась Джил, не выдержав такого упорного сопротивления. Рид хмыкнул и спрятал что-то в карман предусмотрительно снятого пиджака.

– Пожалуй, добавлю эту строчку в своё резюме, – неожиданно заявил он.

– Что вы – Бен?

– Что удостоился места на пьедестале самой Джиллиан О’Конноли.

Она тихо рассмеялась и пробормотала, покачав головой:

– Да, где-то между отцами-основателями и списком канонизированных святых.

– Я настолько стар в ваших глазах? – Рид чуть наклонился к ней, и она смогла разглядеть паутинку улыбчивых морщинок, что собрались в уголках глаз.

– Нет, настолько фундаментальны. – Он удивлённо моргнул, явно не ожидая подобной характеристики. А Джил педантично сложила разбросанные по маленькому откидному столику бумаги и неожиданно продолжила. – Вам нужно уйти с поста губернатора.

Рид откинулся на спинку кресла, скрестил на груди руки и задумчиво на неё посмотрел.

– Зачем?

– Если вы хотите выиграть кампанию, то придётся кричать громче, чем это делает Сандерс. Ваша проблема в том, что люди не знают, кто такой Бенджамин Рид.

– В смысле? Я родился в Иллинойсе, вырос в Чикаго и являюсь властью этого штата. Статистика показывает, что мой рейт… – он осёкся, неожиданно нахмурившись. Видимо, понял сам. Что же, Джиллиан не сомневалась в его аналитических способностях. Она вздохнула и постучала ногтем по столбцу графика, который предусмотрительно лежал на самом верху внушительной стопки.

– Итоги ваших опросов сильно расходятся с тем, что успели сделать за пару дней мои ребята.

– Как сильно?

– Сильно. – Она взглянула на него. – Выборы в Сенат, это не за креслом местного чинуши сходить. Нет. Вы могли родиться там, каждую субботу есть фирменную пиццу и даже иметь фамильный склеп! Но идея в другом. Народ хочет видеть своего кандидата рядом с ними. В магазине, прачечной, в очереди за двухдолларовыми пончиками, понимаете? Пока вы оперировали в Чикаго, вас знали многие. Сейчас я без отчётов и опросов дурацкого мнения скажу, что электорат не назовёт даже имени своего губернатора. В их головах прочно поселилась красная тряпка Сандерса.

Джиллиан замолчала и задумчиво провела пальцем по столбцу цифр. Она знала, что предложенный вариант рискованный, слишком радикальный. Особенно для Рида, который, как и она, привык планировать свои шаги наперёд. Но времени строить грандиозные схемы не было. Клейну нужен закон, закону нужен конгрессмен, конгрессмену нужно кресло, а Джил обязана его обеспечить. Желательно, в этой жизни. Уйти сейчас – единственный для них шанс побороться.

– Вы предлагаете…

– Переехать в Чикаго и выйти на улицы.

– Вы так уверены? – Бровь скептически потянулась вверх, и Джил вздохнула.

– Бен… – она осторожно попробовала