Дьявол на воде - Анель Ким
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После короткого приветствия Уилсон начал делиться занимательными историями из своих интервью со звездами. Многие из присутствующих даже потянулись к сумкам за записными книжками и с преувеличенным вниманием начали делать заметки. Я пока не услышал ничего важного и интересного для себя, поэтому оставался безучастным. Линда примкнула к числу восторженных людей. Увлеченная речью болтливого блогера, она старательно вытягивала шею, чтобы лучше видеть его, и прислушивалась к каждому произнесенному слову, которое для меня совершенно ничего не значило. Я и сам владел всеми базовыми знаниями и мог взять интервью у любой знаменитости.
Спустя четверть часа, когда я уже откровенно заскучал и окончательно пожалел о том, что потратил время на хвастливого, распиаренного блогера с заученными шаблонными фразами, он вдруг заговорил об одной загадочной истории, произошедшей несколько лет назад, и я полностью обратился в слух, но, к сожалению, уже прослушал начало.
– …Об этом писали все газеты и журналы, передавали в новостях, но всем известную модель Харди так и не нашли, – продолжал рассказывать Уилсон. – На тот момент он находился на самом пике своей карьеры, подписывал крупные контракты и заводил самые громкие любовные связи, прыгал с парашютом, увлекался серфингом, словом, брал от жизни все, что хотел. Однако Харди никогда не отличался спокойным темпераментом, он был молод, излишне горяч и амбициозен. Есть подозрения, что где-нибудь на вечеринке завистники пристукнули его, а тело сожгли либо выбросили в океан. Эта история остается загадкой для многих и вызывает интерес даже сейчас, спустя много лет…
Дальше я ничего не слышал, кроме бешеного стука своего сердца. Харди, тот самый, о котором говорила Мэгги, прокручивал я в голове.
Все начали аплодировать, и я снова прислушался к Уилсону: он прощался и желал всем успехов. Некоторые изъявили желание сфотографироваться с легендарным блогером и начали обступать его со всех сторон. Я украдкой взглянул на Линду, надеясь, что ее заинтересованность блогером ограничится заметками в записной книге, и оказался прав. Она вместе со мной направилась к выходу с раскрасневшимся лицом, пылко щебеча:
– Ах, Ник, он был прекрасен! Не правда ли?
– Правда, – охотно согласился я, думая о том, насколько ценную для меня информацию сообщил Уилсон в завершение своего выхода.
Мы вышли на свежий воздух. Линда продолжала делиться эмоциями, рассыпаясь в комплиментах не столько речи, произнесенной блогером, сколько ему самому.
– У него такие выразительные глаза! А щетина, она придает ему мужественности, – не унималась Линда.
– Слушай, так он тебе приглянулся, а?
– Ник, ну что ты такое говоришь! – она рассмеялась наигранно громко и привлекла внимание проходящих мимо людей. Ее щеки запылали сильнее, а глаза заблестели.
– Ладно, это твое дело. Я так, спросил из любопытства. Тебя подвезти? – вежливо поинтересовался я, ведь благодаря ей попал на эту встречу.
– О, это было бы здорово!
Мы слились с толпой и направились к стоянке, продолжая обсуждать уже ненавистного мне блогера. Еще пять минут назад, стоя на сцене, он не так сильно раздражал меня, как сейчас. Линда, все больше распаляясь, продолжала жужжать мне на ухо:
– А эта его манера слегка кивать, и при этом глаза будто улыбаются тебе. Ах, Ник, и все-таки он умеет удерживать внимание публики.
Я достал ключи и открыл машину, смирившись с тем, что всю дорогу придется слушать Линду. Но в этот момент она неожиданно повисла на моей шее и прильнула к моим губам. Я оторопело стоял на месте, не двигаясь и не понимая, что происходит. Наконец она оторвалась от меня и, учащенно дыша, украдкой посмотрела в сторону.
– Может, объяснишь? – ошарашенно спросил я и провел рукой по губам, вытирая помаду.
– Прости, Ник, мне очень нужно было, – начала объяснять она, всматриваясь куда-то, – проходил мой бывший со своей новой пассией. Я столько проплакала, когда он бросил меня ради нее, – взволнованно протараторила она, – хотелось показать, что счастлива и не страдаю больше.
– Ох, женщины! И какие только тараканы в голове у вас не водятся. – Я подождал, пока Линда усядется в машину, и, сев за руль, завел мотор.
Всю дорогу Линда рассказывала о своих отношениях с бывшим, блогер же был безжалостно забыт. Она жаловалась на непостоянство мужчин, проклинала себя за доверчивость и искренне надеялась, что поцелуй со мной поможет ей сохранить утерянную гордость в глазах бывшего парня. Я же думал совсем о другом: о загадочном исчезновении всем известной модели Харди.
Глава 13
Наступил выходной день, и я, не ожидая от себя такого, проспал до двух часов дня. Накопленная за последнее время усталость требовала от меня перезагрузки, и, несмотря на то что давно было пора вставать, я медлил и продолжал лежать в кровати, читая новостную ленту в телефоне, пока снова не уснул. Только в шестом часу вечера, выспавшийся и ужасно голодный, я лениво потянулся на кровати и направился в душ. Освежающие струи воды смыли остатки сна, и я в хорошем настроении принялся готовить себе поздний обед. Поджарил яичницу, сделал бутерброды с ветчиной и сыром, салат из овощей и сварил кофе.
Вдохнув приятный аромат кофе, я начал с аппетитом жевать булочку и невольно вспомнил дом в Майами. Я так же иногда готовил себе завтрак и убегал на работу, а вечером торопился домой на ужин. Мама любила готовить и баловала нас изысканными деликатесами и блюдами, от запаха которых слюнки текли и нервно урчал желудок.
Прошло три недели, как я жил в Лос-Анджелесе, а я ни разу не позвонил родителям и сейчас задумался о том, что нужно хотя бы минутку поговорить с мамой и спросить, как у них с папой дела. Закончив трапезничать, я сразу же позвонил домой.
– Да, Ник, – в трубке раздался торопливый, немного официальный голос мамы. Я нисколько не удивился, не в ее духе было радостно восклицать, если дело касалось меня. Поэтому «дорогой сынок», «как я рада» и тому подобное и не рассчитывал услышать.
– Привет, мам! Как папа, как дома дела?
– У твоего отца все в порядке, а что с ним может случиться? Дома тоже все хорошо, ведь я за всем слежу.
– Я обустроился, и у меня тоже все отлично. – Я не надеялся, что мама спросит обо мне, и решил рассказать сам.
– Никак не могу понять, какой черт дернул тебя в Лос-Анджелес! Ты ведь прекрасно работал с отцом в строительной компании и должен был получить второе образование – юридическое. Ники, мы ведь обо всем договорились, но ты решил не считаться со мной и, бросив учебу, снова вернулся к журналистике. Устроился в какой-то журнал, где наверняка платят копейки, так же как и в нашем местном, в котором ты работал до строительной компании. О, Ник, ты не представляешь, насколько я разочарована! Сколько времени ты тратишь зря: то рисование, эти никому не нужные картины, то журналистика. Пойми, чтобы жить – нужно зарабатывать, а не расточать себя впустую. Со дня твоего отъезда меня мучает жуткая мигрень, и я не могу уснуть, думая о том, насколько неблагодарны дети.
Я слушал мамину тираду и уже жалел о том, что позвонил. Достаточно было сделать короткий звонок отцу, а не ей, но, узнав об этом, мама разозлилась бы еще больше: она не любила, когда дети уделяли больше внимания отцу, чем ей. Слушая маму, я решил впредь не задумываться об этом и сразу звонить отцу или Джеку. Я переписывался пару раз с братом, но больше не хотел беспокоить, поскольку его жена Кристина была в положении и они находились в стадии переезда.
– Нужно бежать по делам. Рад, что у вас все хорошо. – Такой ответ был единственно правильным из всех возможных. Иначе этот разговор длился бы еще долго, и к нему постепенно добавились бы всхлипывания мамы, жалобные стоны и рассказы о том, насколько она несчастна, потому что дети покинули дом.
– Я ночами не спала, а у тебя не хватает простого терпения выслушать меня. Уверена, вскоре ты поймешь, насколько заблуждался, и вернешься домой, – обиженно ответила мама.
– Передавай папе привет! – я не желал продолжать эту тему.
– Ничего передавать не собираюсь. Мы с ним вчера повздорили.
– Хорошо, в следующий раз я сам наберу его. Пока!
Мама промолчала, я даже на расстоянии чувствовал, как она недовольна мной. Я еще раз попрощался и, не дождавшись
